9 марта 1930 года в Харьковском оперном театре начался судебный процесс «Спілки визволення України (СВУ)». 19 апреля 1930 г. Верховный суд УССР за «контрреволюционную деятельность» и участие в СВУ осудил к разным срокам наказания всех 45 человек, которые сидели на скамье подсудимых. Среди них: 2 академика ВУАН, 15 профессоров высших учебных заведений, 2 студента, 1 директор средней школы, 10 учителей, 1 теолог, 1 священник УАПЦ, 3 писателя, 5 редакторов Института украинского научного языка, 2 кооператора, 2 законодателя, 1 библиотекарь. 15 подсудимых работали в системе Всеукраинской академии наук (ВУАН).
Академик Сергей Александрович Ефремов был назначен на роль лидера «СВУ». Ячейками действия «СВУ» были объявлены Всеукраинская академия наук (ВУАН) и Украинская автокефальная православная церковь.
В обвинительном акте утверждалось, что «СВУ» ставила задачу «свергнуть Советскую власть на Украине путем вооруженного восстания с помощью чужеземных буржуазных государств и реставрировать капиталистический строй в форме «Украинской Народной Республики».
В одной из передовых статей журнал «Більшовик України» в 1930 г. писал: «В процессе СВУ украинский пролетарский суд... судит в исторической ретроспективе весь украинский национализм, националистические партии... их недостойные идеи буржуазной самостийности, независимости Украины». Олицетворением национального возрождения Украины были представители академической интеллигенции, а также деятели Украинской автокефальной православной церкви.
Как вспоминал Борис Матушевский, один из следователей по делу СВУ Соломон Брук на допросах повторял: «Нам нужно украинскую интеллигенцию поставить на колени, это наша задача — и она будет выполнена; кого не поставим — перестреляем». А Григорию Голоскевичу, автору «Словника живої української мови», тот же Соломон Брук говорил: «Эх, следовало бы всю Украину перестрелять, но, к сожалению, — нельзя. Но вас, украинских интеллигентов, мы всех уничтожим».
В «Докладной записке Председателю ГПУ УССР В.А. Балицкому» от 1 декабря 1929 года значится: Следствием по делу «СВУ» вполне установлено следующее.
1. ЦЕЛЬ «СВУ» — свержение Советской власти и установление независимой демократической Украинской Народной Республики...
8. АКАДЕМИЧЕСКАЯ ЛИНИЯ.
А. Использование ВУАН, как опорного пункта и базы организационной деятельности «СВУ» и превращение ее в антисоветский оплот...
Е. «ИНАРАК» в Институте Украинского Научного Языка (Холодный, Кривинюк, Шарко, Страшкевич, Дубровский, Левченко и др.) как ячейка «СВУ».
Институт Украинского Научного Языка (ИУНЯ), организованный в 1921 году, имел задание создать 35 терминологических словарей. Одним из редакторов ИУНЯ был Кирилл Осьмак — член Центральной Рады первого периода, работник Генерального Секретарства, кооператор, агроном по специальности. Он работал над созданием словаря сельскохозяйственной терминологии на 60 печатных листов. В марте 1928 года был арестован по делу свекольной кооперации (это была война с НЭПом), и выслан на три года за пределы Украины. В 1930 году был напечатан макет Словаря сельскохозяйственной терминологии, но фамилии Кирилла Осьмака там нет. Этот словарь, как и другие, созданные тогда же, есть в библиотеке Института украинского языка. Есть там и два номера «Вісника Інституту Української Наукової Мови»: первый — за 1928 год, второй и последний, — за 1930 год, когда Институт был фактически ликвидирован.
В рамках почтения памяти тех, кто был репрессирован по делу «СВУ», стоило бы сделать выставку этих изданий и других, касающихся тех событий. В Отраслевом архиве СБУ есть следственные дела на тех, кто сидел на скамье подсудимых в Харьковской опере на процессе «СВУ». Наверное, Отраслевой архив СБУ также приобщился бы к тому, чтобы эти следственные дела нашли место на соответствующей выставке.
Кирилла Осьмака арестовали по делу «СВУ» в марте 1930 года в Курске, куда он был административно выслан в 1928 году, и после короткого формального следствия в Москве постановлением ОСО («Особого совещания») при коллегии ОГПУ отправили на 3 года в концлагерь в Коми АССР.
Меня, дочери Кирилла Осьмака, тогда еще не было на свете. Не было меня и тогда, когда отца арестовали в третий раз во время «Большого террора». Случилось это 29 января 1938 г. в селе Катино на Рязанщине, где он работал агрономом колхоза «Новая жизнь». Следствие длилось 25 месяцев. Обвинения базировались на абсурдных лжесвидетельствах, одно из которых такое: «На почте Осьмак мне сказал, что хочет поехать в Москву в Кремль и убить Сталина».
Жертвой «Большого террора» стала жена К. Осьмака Мария Васильевна Юркевич, выпускница Бестужевских высших женских курсов, учительница русского и немецкого языков в местной школе. Не выдержав моральных пыток, она 11 ноября 1938 года наложила на себя руки, бросившись под паровоз на станции Кремлево.
В 1939 году был арестован Николай Ежов, нарком НКВД, и назначен наркомом Лаврентий Берия. «В 39 г. началось оздоровление атмосферы. 20 февраля 1940 г. меня освободили, сбросив все подлые обвинения, которые тяготели надо мной более двух лет», — так написал мне отец в 1958 году из Владимирской тюрьмы.
В четвертый раз и до самой смерти Кирилла Осьмака арестовали во время облавы — «чекистско-войсковой операции», в сентябре 1944 г. на Дрогобытчине. Он в селе Дорожеви залечивал раны, полученные во время столкновения сотен УПА, которые вместе с Главным штабом УПА и Президентом Украинской Главной Освободительной Рады (УГОР) Кириллом Осьмаком прорывались на восток через линию фронта.
Кирилл Осьмак, как и все участники освободительного движения, в рядах ОУН и УПА боролся за Украинское Самостийное Соборное Государство, то есть за то, что было продекларировано в Конституции СССР 1936 года, но вопреки этой декларации приговор ОСО — 25 лет тюрьмы.
В 1995 году я смогла ознакомиться со следственными делами Кирилла Осьмака, моего отца, одного из 30 тысяч репрессированных по делу «СВУ». На основании следственных дел и писем Кирилла Осьмака из Владимирской тюрьмы я составила 41 том Летописи УПА «Президент УГВР Кирило Осьмак».
Для статьи я использовала книгу Владимира Пристайко и Юрия Шерстобита «Справа «Спілки Визволення України». Невідомі документи і факти». Киев, ИНТЕЛ, 1995. Я искренне благодарна им, что они на историческом, архивном и научном уровне подняли и проанализировали трагическую страницу истории украинского народа.
На примере преследований моего отца из представленных документов видно, как формировалось следственное дело одного из тридцати тысяч украинских интеллигентов, которых власть ради своего тотального господства обрекла на уничтожение.
ДОКУМЕНТЫ
Меморандум о гр. Осьмаке К.И., составленный по материалам дела СВУ
В Киеве в этом году ликвидирована контрреволюционная организация «Спілка Визволення України» (СВУ), которая имела своей целью объединение всех кругов шовинистической интеллигенции на платформе Соввласти и установления на Украине буржуазно-демократического строя.
Программные принципы СВУ сводились к:
а) передаче земли за выкуп крестьянам;
б) возвращению колхозной и совхозной земли бывшим собственникам;
в) возвращению национализированных предприятий бывшим собственникам;
г) выплате украинской части долгов бывшей России зарубежным странам;
д) политической внешней ориентации на Германию, под протекторатом которой мыслилось существование Украинской Народной Республики.
Киевский центр СВУ был связан с зарубежной СВУ, в состав которой входили известные деятели бывшего правительства УНР и Гетьманщины.
СВУ возникла в 1926 г. На начальном периоде своего существования организация была разделена на пятерки, под руководством центральной пятерки в составе: академика Ефремова1, идеолога и руководителя украинского национального движения, бывшего Председателя Совета Министров УНР — Чехивского2, бывшего министра иностранных дел Никовского3, известного украинского деятеля Дурдукивского4 и др.
В 1927 году организация перестроилась по профессиональному признаку, создавая группы из лиц одной профессии или из служащих одного учреждения. Такая структура СВУ давала ей возможность использовать для своей цели самые разнообразные сферы культурной и общественной деятельности, Академию Наук, школы, автокефальную церковь, кооперацию и пр.
Опорной базой существования СВУ была ВУАН (Всеукраинская Академия Наук). При ВУАН было несколько клеток СВУ. Одной из таких клеток была ИНАРАК («Институтская ассоциация работников активистов»)5 при Институте Украинского Научного Языка.
Следствие установило, что ИНАРАК проводил конспиративные политические заседания, влиял на отбор научных сотрудников института из антисоветских элементов, проводил сбор средств на антисоветские мероприятия (строительство памятника Петлюре и т.п.).
Осьмак Кирилл Иванович до высылки был редактором сельского отдела при Институте Украинского Научного Языка. По показаниям члена руководящей пятерки СВУ Дурдукивского и активных членов СВУ Холодного6, Туркала7, Кривенко8 и других Осьмак до своего ареста был членом СВУ и активно участвовал в организационной деятельности ИНАРАК’а. Осьмаку давали ответственные поручения по осуществлению организационного влияния в Институте, в его помещении иногда проводились организационные собрания ИНАРАК’а. Осьмак на заседаниях всегда настаивал на необходимости углубления конспирации.
После высылки Осьмака на заседаниях ИНАРАК’а проводился сбор денег для семьи Осьмака.
Осьмак был выслан как участник контрреволюционной организации агрономов кооператоров во главе с Головко (Дмитрием Гавриловичем) и Болозовичем (Авксентием Антоновичем), участие его в СВУ тогда не была разоблачена.
Нач. СОУ ГПУ УССР Горожанин, нач. 2 отделения СО Козельский
Начальнику СО ОГПУ г. Москва 25 ноября 1929
В 1928 г. нами была ликвидирована в Харькове и Киеве контрреволюционная организация правых украинских националистов в свекольной кооперации — агентурное дело «Трест». Организация эта во главе с Головко Д.Г. и Болозовичем А.А. осуществляла работу по созданию украинской крестьянской партии и занималась вредительством в отрасли специальной сельскохозяйственной кооперации.
22/VІ—28 г. законченное следственное дело было направлено нами в ОГПУ и постановлением ОС (Особое Совещание — Н.О.) при Коллегии ОГПУ от 24/ІХ—28 г. участники организации осуждены к заключению в концлагерь и высылке за пределы Украины.
Среди высланных есть бывший научный сотрудник Украинской Академии Наук Осьмак Кирилл Иванович, который проживает в Курске.
Как видно из имеющегося «Меморандума», Осьмак принадлежал к контрреволюционной организации Головко — Болозовича, в то же время был членом СВУ и принимал участие в деятельности ИНАРАК’а («Институтской ассоциации работников активистов») при Институте Украинского Научного Языка. Поскольку специально привлекать Осьмака к следствию в деле СВУ нецелесообразно, мы считаем необходимым поставить о нем вопрос на Особом совещании ОГПУ и заключить его в тюрьму в концлагере.
Из протокола допроса 7, 13 марта 1930 года
По существу заданных мне вопросов заявляю, что к контрреволюционной организации «Спілки Визволення України» я не принадлежал и не знал о существовании этой организации до того момента, когда об этом было напечатано в официальной прессе. Вместе с тем заявляю, что не знал и о существовании организации «ИНАРАК» и также не принимал в ней никакого участия. Названных мне лиц, свидетельствами которых я обвиняюсь в принадлежности к «ИНАРАКу», знаю как сотрудников Института Украинского Научного Языка. Холодный является директором этого института, Кривинюк — ученый секретарь института, Туркало — редактор института. Дурдукивского я знаю как заведующего школы в Киеве, в которой учились мои дети и где я бывал на родительских собраниях.
С целью налаживания организационной деятельности ИУНЯ, по инициативе директора Холодного с октября или с ноября 1927 года практиковались частные совещания активных работников института, которые сходились в частных помещениях у Холодного, Гладкова9, Дубровского10, Туркало, в том числе дважды в моей квартире. В этих совещаниях принимали участие работники института Холодный, Кривинюк, Туркало, Гладкий, Шарко11, Лениченко12, Шелудько13, Паночини14 (бывал редко из-за его болезни), Дубровский и я.
Что касается участия других лиц. Я не помню среди них Кондратюка и Дегтяря. В частных совещаниях за время с октября-ноября в 1927 г. до конца февраля 1928 года они участия не принимали.
С I/III—28 года я в этих совещаниях также не принимал участия, поскольку 5/Ш—28 г. был арестован и с того времени в Киеве не проживал.
В частных совещаниях принимали участие те активные работники института, которые одинаково желали наладить организационную работу института, ввести рабочий порядок, избавиться от кустарщины и добиться того, чтобы работами института фактически руководил его Президиум. Научные работники института, которые не солидаризировались с такими убеждениями, на совещания не приглашались. Поскольку не все работники института из-за упомянутых соображений могли приглашаться на эти частные совещания — они проходили не в стенах института, а в частных квартирах. По тем соображениям, чтобы не обижать коллег, которые не приглашались на эти частные совещания активных работников института, — совещания проходили не в институте, а в частных квартирах и с постановлениями этих совещаний другие работники института не могли ознакомиться.
Утверждаю, что на этих совещаниях в период с октября-ноября и до 1/ІII—28 г. (в момент моего фактического участия в этих совещаниях) никаких разговоров не только политического, а даже личного содержания не было.
Я ничем не могу объяснить свидетельства Холодного и других, которые есть в распоряжении ОГПУ, о моей будто-то принадлежности к СВУ, поскольку это является сплошной клеветой.
В дополнение к моим предыдущим показаниям могу сказать, что в период с октября-ноября 1927 г. до 1-го марта 1928 г. я принимал участие в частных совещаниях актива научных работников Института УНЯ, которые в то время, когда я в них принимал участие, имели (целью — Н.О.) исключительно подготовку наиболее острых вопросов академического и организационного содержания жизни института и полностью чистосердечно свидетельствую, что никакие вопросы политического содержания вообще, а тем более антисоветского содержания на этих совещаниях не ставились. Эти совещания не имели при мне никакого названия, кроме совещания актива научных сотрудников Института УНЯ.
Все пять-шесть совещаний, которые состоялись при моем участии, были посвящены решению таких вопросов, как создание инструкций для составления словарей, проблеме механического словаря и дезорганизаторской деятельности механической секции и самого составителя механического словаря, о положении для ИУНЯ как научно-исследовательского института и других мелких вопросов. В решении некоторых принципиальных вопросов при утверждении инструкций для составления словарей — я расходился с Холодным и другими работниками института. Я стоял на точке зрения обязательного издания русско-украинских словарей, что свидетельствует, что к русскому языку и русской культуре у меня было полностью объективное отношение. При составлении терминологических словарей я всегда имел в виду две задачи: это обеспечение как можно более быстрого и естественного усвоения украинским народом достижений культуры человечества, а с другой стороны — установление полностью нормальных отношений между русским и украинским народами.
В 1930 году марта 15 дня Я ... Соловьев, рассмотрев следственное дело, нашел. Материалами следствия по делу ликвидированной на Украине контрреволюционной организации СВУ и показаниями целого ряда арестованных членов СВУ Дурдукивского, Холодного, Туркала, Кривинюка — Осьмак разоблачается в принадлежности к СВУ.
Следствием по делу СВУ установлено, что Осьмак до своего ареста в деле «Трест» в марте 1928 года был членом СВУ и активно участвовал в организационной деятельности на нелегальных собраниях ИНАРАК, некоторые из которых проходили в квартире Осьмака. С целью конспирации все члены ИНАРАК имели «клички», которые фиксировались в протоколах собраний. Осьмак на этих собраниях всегда и особенно настойчиво настаивал на углублении конспирации.
Виновным в принадлежности к СВУ и ИНАРАК’а не признал и свидетельствовал, что как об ИНАРАК, так и о СВУ ничего не знал до той поры, как об этом было опубликовано в прессе. Что он действительно принимал участие в нескольких совещаниях группы актива института, но, что он в то время не знал, что эти совещания и являются совещаниями ИНАРАК’а. Такие совещания Осьмак называет частными совещаниями актива научных сотрудников ИУНЯ, которые созывались с целью налаживания организационной деятельности института, ввести рабочую дисциплину, освободиться от кустарщины в терминологической деятельности и т.п.
В своих показаниях Осьмак заявил, что политические темы на совещаниях в его присутствии вовсе не обсуждались.
Считаю: обвинение Осьмака Кирилла Ивановича считать доказанным.
Из протокола заседания коллегии ОГПУ (судебное) от 23 марта 1930 г.
Во изменение предыдущего постановления Осьмака Кирилла Ивановича подвергнуть заключению в концлагерь сроком на 3 года.
1 Ефремов Сергей Александрович (1876 — 1939) — выдающийся украинский политический и общественный деятель, академик, вице-президент ВУАН, литературовед, публицист. Погиб в лагерях ГУЛАГа 10.03.1939 г.
2 Чехивский Владимир Мусиевич (1876 — 1937) — выдающийся украинский политический и церковный деятель, профессор, идеолог УАПЦ. На процессе СВУ 19.04.1930 г. приговорен к смертной казни. Впоследствии приговор заменен на 10-летнее заключение. Расстрелян 3.11.1937 г. в урочище Сандармох (Карелия, Россия).
3 Никовский Андрей Васильевич (1885 — 1942) — выдающийся украинский государственный деятель, политик, литературовед, журналист.
4 Дурдукивский Владимир Федорович (1874 — 1938) — выдающийся украинский общественный деятель, литературовед, критик, педагог. На процессе СВУ осужден на 8 лет лишения свободы. 31 декабря в 1937 г. приговорен к расстрелу. Приговор исполнен 18.01.1938 г.
5 «Институтская ассоциация работников активистов». На самом деле — Институтские совещания редакционного актива.
6 Холодный Григорий Григорьевич (1886 — 1938) — директор ИУНЯ, математик, осужден 15.04.1930 г. на процессе СВУ на 8 лет лишения свободы, 14.02.1938 г. приговорен к расстрелу.
7 Туркало Константин Тимофеевич (1892 — 1979) — редактор ИУНЯ, приговорен на процессе СВУ к 3 годам лишения свободы условно. Эмигрант. В 1949 г. выехал из Германии в США. Умер в 1979 г.
8 Кривенко, в действительности Кривинюк Михаил Васильевич (1871 — 1944) — редактор ИУНЯ, осужден на процессе СВУ на 3 года лишения свободы условно. Трагически погиб в Свердловске 1.09.1944 г.
9 Гладкий Николай Дмитриевич (1890 — 1942) — биолог, активный участник движения за нормализацию украинского языка.
10 Дубровский Виктор Григорьевич (1876 — 1937?) — лексикограф, сотрудник ИУНЯ, приговорен на процессе СВУ к 3 годам лишения свободы. В 1935-1936 гг. находился в ссылке в Казахстане, где 1.12.1937 г. осужден на 10 лет лишения свободы и этапирован в Сибирь. Погиб в лагерях ГУЛАГа.
11 Шарко Вадим Викторович (1882 — ?). — профессор, математик, сотрудник ИУНЯ, осужден на процессе СВУ.
12 Ленниченко М.А. — физик, сотрудник ИУНЯ.
13 Шелудько Дмитрий (1892 — 1954) — языковед и литературовед, в 1927 г. переехал в Болгарию.
14 Паночини С.С. — лексикограф, сотрудник ИУНЯ.
