Пытаясь понять сюжетную линию и содержательные истоки многочисленных легенд о подземных ходах, мы должны пройти не только по массивам горной породы, наталкиваясь на затерянные следы прошлых поколений в известняке или граните — нам непременно придется пройти и сквозь толщу исторической памяти.
Трудно себе представить крепость, средневековый замок или дворец, которые бы не были связаны с представлениями о подземельях, а то и спрятанных в них сокровищах. И, как правило, подобные предания соответствуют конкретной топографии. Жуткие тени пыток и огонь духа, факелы героев и чадящие коптилки изменников навсегда поселились под их сводами.
Над лавоподобным потоком истории словно остатки скал все еще гордо высятся стены Хотина, Каменец-Подольского, Ужгородского замка, Меджибожской крепости и других памятников. Время от времени угрожающими провалами о себе напоминают подземные лабиринты Чорткова, Винницы, Черновцов. К счастью кое-где еще сохранились чертежи этих тайных коммуникаций. Для ученых — это источник корректив уже существующих гипотез, а для аварийных и спасательных служб — возможность вовремя принять меры предосторожности.
Но наряду с тем по Украине, по ее так называемым глухим «провинциям», разбросаны памятные места, которые тихо продолжают разрушаться в непролазных чащах кустарника, густо, до неузнаваемости обрастая диким хмелем и… сказками. Растительность и атмосфера в результате сделают (или уже сделали) свое дело. Сказки же еще некоторое время остаются в памяти людей, однако, пеплом веков засыпает и их. От забвения, а то и беспамятства, общество спасают следопыты, исследователи и архивы.
Листаем пожелтевшие страницы отчета по Проскуровскому и Каменецкому уездам Подольской губернии, сделанного одним из корреспондентов Юго-Западного отдела Русского Географического общества — сегодня это дело хранится в фондах Института рукописей Национальной библиотеки Украины им. Вернадского. Отдельная тетрадь отведена описанию села Остапковцы (сейчас село Осташки возле Хмельницкого). Исследователь записывает от жителей села легенду о городе, ушедшем под землю. Предания сосредоточены вокруг местности Замческое. Здесь среди леса есть непонятные руины, окруженные когда-то мощным рвом.
Прежде чем проследовать дальше по следам легенды, процитируем одну реплику упомянутого сотрудника Географического общества по поводу памятников народного творчества. «Ничто так не дорого и так важно, как все то, въ чем съ полной свободой выражается внутренний міръ человека». Эти слова будут путеводной звездой и в нашем путешествии.
Зафиксированный в документе сюжет об окруженном завоевателями городе — обычно воображение населяет его праведными обитателями, — не желая повиноваться врагу, город торжественно исчезает в водах озера или под землей — является в итоге фольклорным универсалом, даже архетипом традиционного сознания. Подобные предания покрывают собой огромное пространство от берегов Атлантики до Большой Китайской стены и Тибетского нагорья. Сюжет об исчезнувших городах также опирается на мощный пласт легенд о подземных ходах. Только на этот раз их историческая проекция ведет нас не к Средневековью, а дальше вглубь веков — к эпохе «великого переселения народов».
Определенной универсальностью обладает и топонимика, с которой географически связан упомянутый сюжет. Скажем, урочище Замческое есть и на Тернопольщине, а в окружающих селах и сегодня можно записать сказания о городе, ушедшем под землю. Возле надзбручанского села Кринцилив в живописных Медоборах или Товтрах есть круча Звенигора. «Здесь возвышался когда-то град Звенигород, названный так потому, что было в нем много церквей с хрустально чистым звуком колоколов. Теперь только на большие праздники доносится из-под земли этот прекрасный звон». На одном из склонов Звенигоры и притаилось урочище Замческое с многочисленными источниками с целебной водой. Интересно, что в этой местности где-то в начале ХХ века поселился монах-затворник по имени Матеуш. Больше о нем никто ничего не знал, хотя он много помогал людям как целитель и вел с местным людом беседы на духовные темы. В скальных известковых выступах затворник выдолбил келью и часовню.
Знал Матеуш легенду о Звенигоре или нет, но его фигура теперь сама вошла в плоть легенды и стала частью сказки о Городе праведников в Медоборах. Но сказка через особые туннели памяти опять ведет к исторической реальности. В 1970-х в этой же местности археологи из Киева и Москвы делают ряд открытий, свидетельствующих: в ХII—ХIII вв. здесь действительно был город… языческих волхвов. Схема его довольно интересна. Вершина холма, где располагалось святилище, отделена от поселения служителей культа рвом и валом таким образом, как будто опасность ждали именно оттуда.
Кстати, знаменитый Збручанский идол — четырехгранная каменная стела, украшенная сюжетными рельефами и увенчанная изображением четырехликого Божества (по всей вероятности Святовида) — был найден в 1848 года неподалеку от Звенигоры и Замческого. Святилище располагалось рядом на горе Бохит. Это одна из самых высоких круч Товтр с высотой 417 м над уровнем моря. А совсем недалеко по ту сторону Збруча по территории соседней Хмельнитчины протянулись не менее известные Трояновы валы, название которых отсылает нас, прежде всего, в «Трояновы века», описанные в «Слове о полку Игоревом». Народное воображение связывает оба берега Збруча подземными ходами, ведущими по легендам от Звенигоры и Замческого до Сатановского Троицкого монастыря.
Николай Рерих, который долго и тщательно занимался этой проблемой на всем Евразийском пространстве, в том числе и на территории Украины, выдвинул несколько тезисов по поводу описанных нами сюжетов, которые могут быть ключом для будущих исследователей. Именно Рерих обосновал мнение, что легенды об исчезнувших под землей городах и племенах связаны с великими этноисторическими миграциями. «Народ определяет эти проблемы намного проще: для них все, что исчезло, ушло под землю», — резюмирует он. Земля, действительно в категориях традиционного сознания является эквивалентом памяти, первым и наиболее надежным хранилищем информации. Припав ухом к земле слушали шаги будущего.
«Под землей живет особый народ — рахманы. Они — христиане, но не имеют собственного лето исчисления. Поэтому и не знают сами, когда нужно праздновать Пасху. Чтобы помочь в этом случае рахманам, в Остерском, Литинском и Луцком уездах есть обычай выбрасывать в великую субботу скорлупу яиц в реку» — это строки из книги Георгия Булашева, который в начале ХХ в. сделал попытку из отдельных осколков легенд и мифов реконструировать полотно традиционного мировоззрения украинцев.
Через четверть века Николай Рерих во время Центральноазиатской экспедиции напишет: «В горах Алтая, в прекрасной долине Уймон, седой старовер сказал мне: «Я докажу вам, что легенда про чудь, подземный народ — не фантазия! Я приведу вас к входу в подземное царство». […] Мы стояли перед большим погребением, окруженным большими камнями, такими типичными для периода великого переселения. Подобные погребения с прекрасными образцами готских реликвий мы видели в южнорусских степях, в предгорье Северного Кавказа». В других вариантах подобных легенд уход чуди связывается с традицией поисков Беловодья, распространенной среди тех же староверов. Эти духовные следы непременно вели к Индии. Вехами же на пути непременно выступали Гималайские вершины — ослепительно-белые острова среди облаков и утренних туманов. Заметим, что и Георгий Булашев отождествлял рахманов украинских легенд с брахманами, индийскими мудрецами, обитающими «на Макарийских островах, под самым восходом солнца». Хотя «место святых людей на горах, на вершинах», но человеческие пути к ним пролегают через глубокие долины и… подземелья. Такова логика жанра.
Упомянутые здесь легендарные циклы включают в себя и сюжеты о великанах. Их также немало в украинском фольклоре. Например на берегах Днестра в с. Теремцы — вернее, у обитателей этого села, затопленного водами Днестровской ГЭС, — бытуют легенды о двух великанах, которые когда-то жили здесь и «друг другу через Днестр пилку передавали». Топоним Теремцы семантически тождествен замческому. А рядом с селом есть местность Дырявый Камень, где есть настоящие подземные ходы, и довольно длинные. Люди, населяющие этот удивительный по красоте край, не в сказках, а наяву стали свидетелями того, как водохранилище поглотило их родное село, — когда-то летописный город — Бакоту. Теперь остались одни сказки. О древних мудрых великанах и измельчавших духом современниках. Но это другой сюжет, к которому мы когда-нибудь вернемся.
«Фольклор совпадает с действительными открытиями в озерах и на морских побережьях», — продолжает Рерих. — «В легендах можно распознать специфическое обоснование давних родов. Великаны часто являются братьями».
Рисуя по фактам фиксаций подобных сказаний свою «карту великих миграций», Рерих как ученый, художник и мыслитель предостерегает: «Мы не можем подвести окончательный итог, поскольку каждая окончательность есть вывод, но выводы означают смерть. В широких решениях, ожиданиях и поиске мы счастливы добавить еще жемчужину к нити поисков». Не будем спешить с выводами и мы. Время собирать камни и смахнуть пыль забвения и безразличия с уникальных ландшафтных и исторических памятников, которыми еще богата Украина. Пока они не ушли под землю как легендарные чудь и Звенигород. Иначе по каким знакам найдем дорогу к нашему Беловодью!?
