Кобзарство — явление уникальное и глубоко национальное. Вряд ли кобзарей можно сравнивать с менестрелями — музыкантами и певцами XII—XIII веков, состоявшихся при дворе на службе у европейских сановных вельмож.
У них было другое предназначение: служить не самодержцам, а народу. Многие кобзари одинаково хорошо владели как бандурой, так и оружием, были отважными разведчиками, страстными агитаторами. Их появление в ХV—ХVI веках прежде всего обусловили особые исторические условия в Украине: постоянные войны, возникновение казачества с его специфическим укладом жизни. Народные певцы воспитывали в людях национальное достоинство и пробуждали стремление к свободе и независимости.
Кобзари в своих эпических произведениях воспевали героев восстаний и национально-освободительной войны и пересказывали под переливчатое рокотание струн простым «неписьменним» людям драматическую историю своего народа.
Отношение к кобзарям в народе было особым. В украинском фольклоре навсегда запечатлелся немеркнущий образ казака-химеры Мамая — умелого воина, певца и бандуриста. Его изображение осталось на лубочных картинах минувшей поры. Согласно преданиям, Мамая не брала ни старость, ни пуля, ни сабля... Он был, бесспорно, олицетворением несгибаемого духа украинского народа, его мечты о свободе.
И совсем другой тип кобзаря — слепой «дидусь», хранивший историческую память многих поколений и воплощавший в себе мудрость целого народа. Он передвигался от села к селу с помощью мальчика-поводыря и умел затронуть самые животрепещущие струны человеческой души украинцев. Первые упоминания об исполнении дум относятся к концу ХVI века, а первая их запись датируется концом ХVII века. Первый же сборник дум был издан в 1819 году.
Украинские народные певцы на протяжении ряда эпох были свидетелями и участниками исторических событий. Было немало случаев, когда они вместе с казаками отправлялись в походы и силой своего искусства поднимали боевой дух ратников. Мировоззрение народных певцов в значительной мере обусловило их репертуар, содержание и идейную направленность исполняемых ими произведений. В основном это были думы, представляющие один из центральных жанров украинского народного творчества. Как правило, основной акцент в них делался на религиозную общественную мораль. Они отличались тонкостью чувства и философской вдумчивостью, воспевали рыцарство запорожских казаков.
Эпицентром возникновения древнего пласта дум было Южное Приднепровье и Причерноморье, о чем в какой-то степени свидетельствует топонимика этого жанра народной поэзии. «Невольничьи плачи» уходят еще дальше на юго-восток. В них упоминаются Царь-город (Константинополь), Красное море и т.д. Не исключено, что творцы и исполнители дум, которые в период турецко-татарских войн особенно активно общались с исполнителями южнославянского эпоса, могли в чем-то унаследовать юго-восточную манеру интонирования. Думы древнего пласта интонационно очень близки к сербским и болгарским песням, возникшим на той же исторической основе. На это сходство в свое время указывал великий украинский композитор Николай Лысенко.
Более поздний пласт дум (период Освободительной войны 1648—1654 годов) почти целиком связан с Правобережной Украиной. Передвигаясь с военными отрядами с востока на запад, кобзари и лирники оказывали сильное влияние на поэтическое и музыкальное творчество этих земель, испытывая одновременно влияние стиля песенного творчества Правобережья, где уже в начале ХVII века стабилизируется функционально-гармоническая система мышления.
Тот факт, что Украина, особенно в период средневековья, была территорией активного скрещивания культурных течений с Востока и с Запада, несомненно, обусловил интонационную трансформацию украинской народной и профессиональной музыки, и, в частности, дум. Следы этих влияний отчетливо сохранились и законсервировались в украинском карпатском мелосе.
Значительную роль в развитии дум как жанра сыграли певческие братства, в которые объединялись кобзари и лирники. Певческие братства возникли по типу городских ремесленных цехов в конце ХVII—ХVIII веков для защиты интересов кобзарей и лирников. Как и во всяком цехе, в братствах были «мастера», учителя и ученики (их количество и срок обучения определялись каноном), устав, касса, знамя и даже особый язык, который назывался «лебийским». Кроме «секретного» языка кобзарей, существовали и условные музыкальные сигналы, значение которых знали только посвященные.
Певческие братства, или корпорации, строго регламентировали деятельность кобзарей и лирников, проявляли заботу о подготовке молодых певцов. Так для отдельных кобзарей и лирников отводились определенные районы, где они имели право «промышлять». Исполнять песни и играть на бандуре или лире разрешалось тому, кто прошел полный курс обучения у своего учителя.
Право брать учеников братства предоставляли чаще только тому кобзарю, который имел не менее десяти лет стажа. Такому кобзарю присваивалось звание «мастера» или «цехмастера». Отдельные кобзари-учителя достигали большой известности, некоторым из них присваивался титул «старечих королей». Посвящение же в кобзари сопровождалось определенным церемониалом, называющимся «однокліщинами» или «визвілкою». Во время посвящения особое внимание обращалось на то, как молодой кобзарь усвоил кобзарскую (лирницкую) науку, и на его моральные качества. В некоторых братствах требовалось, чтобы вовремя посвящения помимо «мастера» — учителя присутствовало еще не менее трех «мастеров». О требовательности экзаменаторов свидетельствует тот факт, что порой устраивались своего рода переэкзаменовки. Если после повторного экзамена ученика не принимали в цех, то отвечал «мастер». Иногда «мастера» даже исключали из цеха за плохое обучение учеников.
Переход учеников от одного кобзаря-учителя к другому корпорациями не поощрялся. Если же подобные случаи имели место, то ученик иногда обязан был пройти у нового учителя весь курс обучения сначала. Так, например, один из талантливейших кобзарей ХIХ века Остап Вересай «поступал в науку» к трем учителям, и каждый раз на три года. Учитель передавал ученику свои исполнительские навыки, свою традицию, свою манеру игры.
Во второй половине ХIХ века певческие братства утратили свое значение и почти повсеместно прекратили существование.
Таким образом, кобзарство на Украине за историю своего существования пережило как расцвет, так и упадок. С постепенным уменьшением роли в обществе украинского казачества, его бесстрашные барды и баяны становились нищими певцами, вызывающими сочувствие у простого люда. Путешествуя от села к селу, они старались удовлетворить потребности населения, которое со временем охотнее слушало шуточные и плясовые песни, чем старые думы, и предпочитало лиру бандуре. Произведения, не пользовавшиеся спросом, постепенно переставали исполнятся и уходили не только из репертуара певца, но и, как ни печально, из его памяти.
В конце ХIХ века царское правительство издало закон о запрещении бродяжничества. Запрет коснулся и талантливых певцов, и музыкантов Украины. Им не разрешалось петь и играть на ярмарках, переходить из села в село. Известны многочисленные случаи, когда полицейские разбивали бандуры, а кобзарей арестовывали. Но полицейские меры не помогали. Наоборот, интерес к творчеству кобзарей стал возрастать среди патриотически настроенной интеллигенции.
В конце ХIХ — начале ХХ века происходит интересное явление: думы часто разучиваются из кобзарских сборников, составленных фольклористами- этнографами. Нередко кобзарь находил грамотного человека и просил его читать и перечитывать текст понравившегося ему произведения до тех пор, пока не запоминал услышанное. Роль чтеца иногда исполнял поводырь.
Поэтико-музыкальные достоинства дум волнуют слушателей и сегодня. Если первоначально творцами и исполнителями дум были непосредственные участники казацких походов, то со временем этот жанр становится частью репертуара профессиональных кобзарей из народной среды.
Мелодика дум — их музыкальный речитатив, служит средством эмоционального усиления смыслового содержания и его ораторско-патриотического характера.
Мелос дум — в известной степени — плод импровизации. Однако ему свойственны композиционные закономерности, указывающие на профессиональные навыки исполнения дум. Поэтическому зачину текста «Ой» или «Гей» соответствует речитативно-ариозный зачин мелодии, называемый иногда «заплачкой». Патетические восклицания являются своеобразным психологическим сигналом для слушателя. Такие зачины близки к плачам — «голосінням». В мелодике поэтических произведений великого Кобзаря украинского народа Тараса Шевченко часто угадываются именно эти интонации.
В помощь собирателям фольклора со временем пришел фонограф. Его неоспоримые преимущества заключались в том, что, многократно прослушивая фрагменты авторского исполнения, вникая в его малейшие, часто едва различимые детали и оттенки, можно с очень большой точностью передать в нотной записи любые, даже самые сложные для восприятия народные думы и кобзарские импровизации.
Все эти сложности, с которыми сталкиваются фольклористы, были хорошо известны выдающейся украинской поэтессе Лесе Украинке уже с тех пор, когда она собирала и записывала фольклор в своем родном селе Колодяжном на Волыни. В 1908 году она организовала и субсидировала этнографическую экспедицию, в которой должны были принять участие: композитор Ф.Колесса, учитель миргородской школы О.Сластион и ценитель народной песни инженер О.Бородай. Они намеривались совершить фольклорную поездку по селам Полтавщины в поисках кобзарей, но из-за противодействия киевских чиновников, не давших разрешения на такую экспедицию, их замысел не осуществился. Тогда находчивый Филарет Колесса сумел привлечь в Миргород народных певцов и записать на фонографические валики ряд песен и дум.
Все эти записи, тщательно «расшифрованные» Ф.Колессой, легли в основу обширного, бесценного по своему характеру труда, «Мелодии украинских народных дум», изданного благодаря материальной поддержке Леси Украинки и настоятельному ходатайству перед Научным обществом имени Шевченко во Львове. Поэтессу очень волновала судьба еще не записанных кобзарских баллад и дум. Она писала: «Кобзарські мелодії далеко інтересніші, ніж мелодії строфових пісень, що видання кобзарських мелодій дасть нову, і, може, найбільшу підвалину національної гордості...»
Находясь в Ялте, Леся Украинка разыскала и сумела уговорить приехать из Севастополя в Ялту одного из лучших кобзарей того времени Гната Гончаренко для записи на фонографе. О.Сластион прислал из Миргорода свой фонограф, а из Киева и Москвы были выписаны фоновалики. Сама же поэтесса научилась управлять фонографом.
Тогда, в декабре 1908 года, Гнат Гончаренко напел и наиграл на валики фонографа следующие произведения: Думы «Про Олексія Поповича», «Про удову», «Про сестру і брата», песни «Про правду», «Попадя» и ряд инструментальных пьес — всего 19 фоноваликов. Все они были высланы во Львов Ф.Колессе, который «расшифровал» записи и издал их во второй серии своего труда «Мелодии украинских народных дум».
Выражая благодарность композитору за его работу по подготовке и изданию записанных в Ялте дум, песен и мелодий, Леся Украинка, в частности, писала: «Тепер уже справді можна сказати: «наша пісня, наша дума не вмре, не загине!» Честь Вам і дяка за Ваші труди».
ХХ век внес свои коррективы в творчество кобзарей — и думы как жанр утратили свое былое значение. Они представляют прежде всего научный интерес и составляют культурное достояние нации. Искусству игры на бандуре сейчас уделяется большое внимание. У нее появились новые возможности. На этом музыкальном инструменте исполняются сложнейшие произведения отечественной и зарубежной классики. Успешно гастролирует по миру капелла бандуристов и, слава Богу, не перевелись еще кобзари, которые поют старые и новые песни.
Звучит бандура, кобза, лира... Они навевают думы о былом, настоящем и будущем. В них мудрость и душа народа. Для нас их сохранили кобзари. Наш долг передать все это своим потомкам.
