Такая красота рождается в течение столетий, завоевывает себе славу... и память о ней сохраняется у потомков... С. Соловьев
Имя княгини Гальшки (Елизаветы) Острожской всегда будет ассоциироваться с такими понятиями как красота, ум, богатство, благотворительность, и... трагическая судьба. Кем же она была — наследница богатств славного рода Острожских и меценатка, и одновременно — крайне несчастная женщина, которую в легендах называли «черной княгиней» и «черной вдовой»?
Внучка князя Константина Ивановича Острожского (на счету которого десятки побед над татарами и блестящая — над московитами под Оршей в 1514 году — читайте «День», №206), дочь князя Ильи Константиновича Острожского и Беаты Костелецкой родилась в 1539 году на день Святой Елизаветы. По обычаю ребенка назвали именем святой; отсюда сокращенная форма — Гальшка.
Отец Гальшки — Илья Острожский — с нетерпением ожидал рождения ребенка, но ровно за три месяца до рождения дочери умер при загадочных обстоятельствах. Беата, воспитанница королевского двора в Кракове, овдовев, получает огромные имения по завещанию, написанному ее мужем буквально за три дня до смерти. Князь Илья позаботился не только об имущественном положении жены и признании законности появления на свет ребенка, которого она ждала. Важное место в завещании занимало определение опекунов для Беаты и будущего ребенка; Илья просит стать ими польского короля Сигизмунда-Августа и его жену — итальянку Бону Сфорца. Еще до бракосочетания Беаты с князем Ильей Острожским она находилась под опекунством монаршей семьи. Гальшка стала владелицей многих городов, местечек, замков, имений рода Острожских — некоронованных властителей Волыни. Это же богатство, как считается, и стало главной причиной трагической судьбы княгини.
Представители многих магнатских семей пытались породниться с могущественной семьей Острожских. 12-летняя Гальшка была очень удачной «партией» — брак с ней имел большое социально-политическое значение. Кто же не заинтересован в том, чтобы вместе с красивой молодой женой получить большое приданое и громкие титулы? На это и рассчитывали Мартын Зборовский, Дмитрий Вишневецкий, Николай Маленький, Дмитрий Сангушко... Но Сигизмунд-Август не желал, чтобы кто-нибудь из польских и литовско-русских магнатов женил своего сына на Гальшке. Именно поэтому он вынуждает княгиню Беату дать слово, что без его согласия девушка не будет выдана замуж. И все было бы хорошо, если бы не амбициозность Беаты и не дядя Гальшки — князь Василий-Константин Острожский. Последний мечтал выдать племянницу за старосту черкасского и каневского, князя Дмитрия Ивановича Сангушко.
Мать сначала поддерживала деверя — князя Василия-Константина, но изменила свои планы, что и неудивительно. Беата — нервная, импульсивная, неуравновешенная (по свидетельствам современников) женщина, продолжала искать выгодную партию для дочери. Но могла ли она предвидеть, что влюбленный в Гальшку красавец-князь Дмитрий Сангушко покинет Черкассы и стремглав бросится в родовой замок Острожских, чтобы силой гарантировать выполнение условий уже подписанного брачного соглашения? Думала ли Беата, что ее 13-летняя дочь будет обвенчана в Острожской церкви сразу же после того, как замок будет захвачен людьми Василия-Константина Острожского и Дмитрия Сангушко?
Наверное, никакая хитрость или материнская интуиция не могли помочь Беате Костелецкой спасти дочь от нежелательного (как она считала) для нее брака. И тогда Беата, удачно играя роль обиженной и обманутой матери, посылает жалобу на Сангушко королю, а затем и сама едет «искать справедливости» в Краков.
Реакция короля понятна — его воля не выполнена. Мало того — его воля проигнорирована. Суд был назначен и над Дмитрием Сангушко и над Василием-Константином Острожским, и несмотря на то, что ни один из них не явился на рассмотрение дела, приговор был очень суров — Дмитрия осудили на лишение чести, имений и смерть, а дядю Гальшки лишили опекунских прав. Молодые, предупрежденные о приговоре суда, бегут в Чехию, где должны были скрываться в Рудицком замке, хозяином которого был тесть В.-К. Острожского — Ян Тарнавский. А легко ли убежать, если сразу же по их следам вдогонку выступило около 200 шляхтичей и слуг?
Напомним, что одним из претендентов на руку Гальшки был Мартын Зборовский. Понятно, почему именно он вместе со своим отцом возглавил преследователей, догнал и жестоко избил в городе Липки Дмитрия Сангушко, с которым было лишь несколько слуг. Смерть старосты черкасского и каневского в феврале 1554 года в чешском городе Яромире и вдовство Гальшки (в 14 лет!) — это только второй акт драмы, не уступающей шекспировской.
Король не оставляет без внимания судьбу девушки, а точнее — огромных богатств старшей ветви семьи Острожских (Василий-Константин был на 16 лет младше Ильи) и хочет снова ее выдать замуж. На роль жениха избран старый граф, вдовец Лукаш Гурка — воевода берестейско- куявский. Гальшка выходит замуж во второй раз... Однако мать княгини не соглашается с выбором короля и ведет переговоры с князем Семеном Юрьевичем Слуцким, с которым в 1559 году бежит во львовский доминиканский монастырь, прихватив Гальшку. 20-летняя девушка в третий раз обвенчана...
Беата не учла важный фактор — второй муж Гальшки жив и здоров, к тому же пользуется широкой поддержкой короля. После осады монастыря Гальшку силой отвезли в имение Шамотулы (Познанское воеводство), где она провела 14 лет почти в полной изоляции в средневековом замке. Здесь и родилась легенда о «черной княгине». По преданиям, в окне замковой башни часто появлялась фигура княгини, одетой во все черное. Гальшка вела аскетический образ жизни и не общалась ни с кем, кроме служанок. Изредка в замок наведывался и хозяин — Лукаш Гурка, в то время познанский воевода. И только после его смерти в 1573 году 33-летняя княгиня покинула замок в Шамотулах и переехала в город Дубно в родовое имение отца.
В польских хрониках тех времен, а также в трудах историков XVIII—XIX вв. можно встретить упоминания о психической болезни Гальшки, которая якобы утратила разум и доживала свой век в Дубно на иждивении дяди — Василия-Константина и двоюродного брата Януша Острожского. Но ведь и после 1573 года находим документальные свидетельства того, что Гальшка принимала непосредственное участие в хозяйственных делах, выступала перед свидетелями в суде. Она четко и ясно осознавала свои действия. Это подтверждает и написание княгиней в городе Турове завещания (тестамента), которое датируется 16 марта 1579 года. По завещанию, кроме раздела имущества между семьей и слугами, Гальшка выделяла огромную сумму («шість тисяч грошей лічби литовської») на учреждение и материальную поддержку «шпиталя и академiї Острозької». Ведь она справедливо названа основательницей первого высшего учебного заведения на территории Восточной Европы.
Умирает Гальшка Острожская в самом конце декабря 1582 года — ей исполнилось только 43 года... Головокружительные кульбиты жизни волынянки породили немало легенд. Судьба «черной княгини» заинтересовала многих украинских, польских, русских, чешских историков, литераторов, хронологов — И.-Ю.Крашевского, О. Гваниньи, А. Пшездецкого, И. Шараневича, В. Антоновича, И. Стебельского, Ю. Волья, Ю. Ролле, М. Максимовича, С. Соловьева, И. Савчина...
Однако не только красота (духовная — в не меньшей мере) и загадочная таинственность судьбы Гальшки вызывает интерес современных художников и ученых. Многим нашим состоятельным современникам следовало бы поучиться у меценатки эпохи позднего Средневековья, куда же нужно направлять свои «инвестиции». Благодаря Гальшке и ее дяде Василию-Константину возникли «Волынские Афины» — образовательный и культурный центр в Остроге. Примечательно, что через 410 лет после смерти княгини, уже в независимой Украине, Острожская академия переживает ренессанс.
