Отсчет времени «золотого века» союзного польско-литовского государства — Речи Посполитой — начинается с десятилетнего правления (1576—1586) польского короля Стефана Батория. Сын князя Трансильвании (Семиградья) Стефана IV, венгр по происхождению, в историческом пантеоне наших соседей занимает место рядом с королем Яном III Собеским — знаменитым победителем турок под Веной в 1683 году.
Украинские земли (кроме Галичины и западных окраин Волыни и Подолья) до подписания Люблинской унии 1569 года (см. «День» № 145 — 20.08.2003 г.) между Польской Короной и Великим княжеством Литовским входили в состав последнего. Даже неотвратимо приближавшийся династический кризис польская шляхта использовала в Люблине на все сто процентов: у Сигизмунда III Августа, последнего польского короля из литовского рода Ягеллонов (от Ягайло), не было наследников; поэтому его дочь Анна Ягеллонка оставалась последним звеном, соединявшим поляков и литовцев. После смерти Сигизмунда III Августа в июне 1572 г. наступил период «бескоролевья». И хотя в начале 1574 г. королем избрали французского принца Генриха Валуа, выбор во всех отношениях был неудачным, к тому же он буквально сбежал из Кракова после смерти брата Карла IХ, короля Франции — инкогнито вернулся в Париж.
Не прошло и года, как на элекционном (избирательном) сейме рассматривались кандидаты на престол. Среди прочих были германский император Максимилиан, его брат Фердинанд и сын эрцгерцог Эрнест, шведский король Иоанн, герцог Феррары Альфонс, царь Московии Иван Грозный и протеже султана Порты Стефан Баторий... Голоса магнатов и шляхты разделились, и 14 января 1575 года одновременно были признаны монархами Максимилиан и Анна Ягеллонка с условием ее брака со Стефаном Баторием. Окончательно кризис завершился в апреле 1576 года, когда трансильванский князь, несмотря на противодействие императора, с большой свитой прибыл в Краков и женился на 50-летней Анне.
42-летний Стефан Баторий с первых минут ощутил себя на престоле, как «на вулкане»: избалованная «разгулом демократии» шляхта предпочитала видеть в нем только послушную игрушку, а крупные магнаты-богачи со своей стороны уступать власть не хотели. Король опирался на среднюю прослойку шляхты — европейски образованных администраторов. Среди них отметим Яна Замойского — канцлера, а позже и коронного гетмана. И трансильванцу таки удалось укротить недовольную шляхту («Я хочу быть королем не на бумаге и не буду слушать указаний, как мне поступать»): он велел казнить Григория Осцика за тайные переговоры с Иваном Грозным, а также всесильного магната Самуила Зборовского. Сейм вынужден был признать действующим еще один королевский указ — о пожизненном изгнании из Речи Посполитой Анджея и Кшиштофа Зборовских.
Уладив внутриполитические дела, король начал готовиться к войне с Московией, которая захватила Лифляндию (Инфлянт), нанеся поражения Ливонскому ордену и Литве. Запорожские казаки, выполнявшие роль щита на юго- восточных границах Речи Посполитой, в планах Стефана Батория занимали далеко не последнее место. Как и его предшественники, король считал необходимым, чтобы они находились на его военной службе. Еще Сигизмунд III Август принял присягу 300 запорожцев. Но именно С. Баторий фактически основал реестровое казачество, издав в сентябре 1578 г. указ под названием «Соглашение с низовцами». Количество реестровцев король увеличил до 500 человек, а в 1583 г. — до 600 . По соглашению с королем казаки освобождались от уплаты налогов; они также получали полную независимость от местной администрации. Создавались старшинский корпус, штаб с писарем, который в случае необходимости замещал «реєстрового старшого» (впоследствии — гетмана). К тому же казаки получили привилегию на владение городком Трахтемиров — центром староства Киевского воеводства, раскинувшемся на Днепре выше Канева. В Трахтемирове находился Зарубинский монастырь, при котором казаки открыли госпиталь. Запорожцы имели и свой арсенал; очень важной была и привилегия, освящавшая законность нового уклада «низовцев» — король передал клейноды (хоругвь, бунчук, булаву и печать). Интересно, что монархи, желавшие иметь запорожцев союзниками, часто высылали им клейноды. Так, «император Рудольф II, который хотел привлечь казаков к войне с Турцией, решил подарить им цесарскую хоругвь и 8000 дукатов» (С.Ф. Плецкий).
Во времена правления Стефана Батория реестровые казаки, а также многочисленные волонтеры из Запорожья принимали самое активное участие в финале Ливонской войны, в частности в боях на Сиверщине. Польско-литовские войска взяли в осаду и захватили штурмом Полоцк, Великие Луки; несколько месяцев продолжалась осада Пскова и в 1582 г. был подписан Запольский мир, по которому Полоцк и Лифляндия остались в составе Речи Посполитой. Много хлопот было у короля с запорожцами, не входившими в реестр. Их количество иногда достигало нескольких десятков тысяч. Так, Иван Пидкова, дерзкий атаман запорожцев, претендент на молдавский престол в 1577 году, явно не вписывался во внешнеполитические схемы Стефана Батория, и потому поплатился головой. Весной 1578 года его казнили во Львове (на этом месте стоит памятник предводителю «низовикiв»). Король, который вел тяжелую войну с Московией на северных рубежах Речи Посполитой, не хотел подставлять под удар Подолье, Галичину и Волынь, а тем более родную Трансильванию, которая была зависимым от Турецкой империи княжеством.
После смерти в 1586 году Стефана Батория, который сумел победить Московию, реестровцы продолжали служить новым польским королям, ожидая от них новых привилегий, но и отдавая жизнь в добросовестном служении монарху; во время подавления крестьянско-казацких восстаний конца XVI — начала XVII вв. они часто участвовали в карательных акциях польского правительства, но и нередко переходили на сторону повстанцев (в первую очередь из-за ущемлений на национально-религиозной почве и невыполнения королевской властью своих обязательств).
Доктор исторических наук Сергей Лепьявко в книге «Козацькi вiйни ХVI ст. в Українi» приводит интересное письмо низовиков канцлеру и коронному гетману Яну Замойскому, в котором они «декларировали: «...как служили славному и святой памяти покойнику и королю Стефану правдиво и услуги наши были значительными, так и сейчас мы желаем служить верно Королю Е.М. (Его Милости. — С.Л. ). Как видим, уже тогда времена строгого, но внимательного к казачеству Батория воспринимались казачеством как целая эпоха...»
Стефан Баторий первым очертил права и обязанности реестрового казачества на службе Польской Короне. Из рядов реестрового войска вышли такие выдающиеся государственные деятели, гетманы-полководцы, как Богдан Хмельницкий, Петр Конашевич-Сагайдачный и Петр Дорошенко. Четкая организация реестровцев — составление специальных списков — помогала правительству в Кракове, а потом в Варшаве постоянно иметь наготове без больших расходов боеспособное войско. Казаки принимали участие в многочисленных войнах Речи Посполитой с Московией, Швецией, Турцией и Крымским ханством.
Численность реестровых казаков «за Польщi» в течение конца ХVI — ХVII вв. колебалась по официальным документам от 600 до 40000 (по Зборовскому договору 1649 г.). Несмотря на то, что казаки несколько раз спасали Речь Посполитую от разгрома, король и магнаты постоянно притесняли «Вольности Запорожские»; так, на Хотинскую войну 1621 г. правительство призвало до 40000 казаков, но после блестящей победы украинско-польского войска над турецко-татарским сейм «отблагодарил»... составлением реестра в 6000 казаков. Во времена Освободительной войны украинского народа под предводительством Богдана Хмельницкого реестровцы были главной ударной силой в битвах под Желтыми Водами, Корсунем, Пилявцами, Батогом.
«Восемьдесят лет от Люблинской унии до общего кризиса 1648 г. Речь Посполитая чувствовала себя лучше, чем ее соседи. Балтийская торговля неслыханно обогатила не одного аристократа... победоносный трансильванец Стефан Баторий... восстановил уважение к королевской власти и вынудил эффективно заработать сложную государственную машину», пишет в фундаментальном труде «Европа. История» английский историк Норман Дейвис.
