Львов, середина 30 х.За письменным столом сидит юноша, а с его пера на бумагу стекают слова, вдохновленные воспоминанием как будто вчерашнего детства: Мов свічка, куриться черемха в побожній вечора руці. Вертаються з вечірні лемки, до хат задумано йдучі. Моя країно верховинна, — ні, не забуть твоїх черемх, коли над ними місяць лине вівсяним калачем!
Так, это Богдан-Игорь Антонич, который «в горах, де ближче сонця, перший раз приглянувся небу», дописывает очередное стихотворение в сборник «Книга Лева». Заголовок поэтической книги ассоциируется с Львовом, но автор ее в этом городе пришелец, ведь он уроженец «країни верховинної» — Лемковщины-Лемковины, которая красочным узором раскинулась на вершинах и долинах западного Бескида. Если взглянуть с перспективы всей Великой Украины — Лемковщина это некий «руснацкий» аппендикс, втиснутый между поляками и словаками, а к тому еще и отрезанный государственными границами. Но, именно эта земля накопила немалый творческий потенциал, который дал культуре такие яркие фигуры, как Богдан- Игорь Антонич, криницкого художника-примитивиста Никифора (Епифаний Дровняк), творца поп-арта Энди Воргола — Андрея Вархола, родители которого в «Гамерику» приехали из прирусинского села Микова на Пряшовщине.
Сегодня принадлежащая Польше северная часть Лемковины, в которой родился и вырос Антонич, разбита выселениями — в 1944—1946 годах на восток, в сталинские колхозы степного юга Украины, из которых кто мог убегал на запад, в Галичину, и акцией «Висла» в 1947-м. «Исчезло» много старинных прекрасных церквей, иногда с дымом пожаров, отлетев в поднебесье, опустели села, а в тех, куда части бывших хозяев удалось вернуться, лемки в меньшинстве. Но все-таки культурный феномен Лемковины не исчез — живет он в уроженцах Лемковского Бескида и их потомках, для которых память вечного стала краеугольным камнем духовных домов на чужбине. Кто только может каждое лето едет в село Ждыня, на «Лемківську ватру», в прошлом году уже 25-ю. Направляются сюда, чтобы на родной земле при пламени ватры (костра) хотя бы на эти три дня снова слиться в многотысячную общину. Одни едут как артисты-исполнители, другие — как зрители, проезжая сотни километров — как от польско-немецкой границы, так и от берегов Днепра, из Черкасс или Полтавщины, ибо такова сейчас география этой новой Лемковины.
Для путешественников, которые, то ли на «Ватру», то ли в другое время едут с юго- востока, ворота в страну корней Антоничей — это Горлицы, где, если верить поэту, на ярмарке «червоне сонце продають». Здесь поворачиваем на дорогу, по которой через Маластив и Ждыню можно попасть на пропускной пункт на польско-словацкой границе в Конечной, за которой начинается Пряшовщина. О том, кто ее жители, информирует нас двойная словацко- украинская надпись «Becherov-Бехеров» перед одним из пограничных сел. В Польше такое допускает принятый четыре года назад закон о национальных меньшинствах, но все остается в теории, ведь в лемковских или надсянских селах сейчас не найти уже этих 20% статистических украинцев, которые являются формальным требованием для обозначения местности таблицей «у мові меньшини».
Но, если хотим посетить родное село Антонича, мы должны, миновав Маластов и взобравшись по серпантинам на вершину заросшей лесом Маластовской Магури, повернуть направо и через небольшой Прислип попадем в Новицу. Здесь в самом начале села, по правой стороне дороги увидим деревянную церковку Успения Богородицы, а сейчас же за ней — небольшой бетонный потолок с бронзовой табличкой, которая извещает, что именно здесь 5 октября 1909 года родился выдающийся украинский поэт Богдан- Игорь Антонич. Можно также в Новицу попасть с запада — по узкой полосе дороги, которая ведет через лишенные деревьев горные хребты и склоны, поэтому, создается впечатление, что она поднимает нас под самое небо. А небо, в частности, ночное, здесь особое, которого не увидишь с городской улицы. Черное, как закопченное сажей нутро дымохода, а на нем — звезды, как коты на теплой печке, пушистые и, кажется, руку протянув, погладишь их искристые меха. И как здесь не стать поэтом? В частности, вырастая среди стихов, песен, легенд и сказок, которые маленькому мальчику рассказывала его нянька.
Сегодня Новица детства Антонича уже своего рода затопленный мир, из которого только кое-где прорываются вверх родные островки. Потому что не только нет уже старинного дома плебании, в которой родился поэт (его отец Василий был здесь священником), но от украинской общины села (насчитывала почти тысячу человек) осталось здесь всего-навсего несколько десятков семей, которым удалось вернуться в родные дома после политической «оттепели» в 1956 году. Именно благодаря им «живой» осталась построенная в середине ХIХ века, характерная для западной части Лемковщины деревянная приходская церковь св. Параскевы, как и упомянутая уже часовня, в которой на праздник Успения освящаются свежесобранные плоды и вода из источника.
К тому же Лемкивщина — страна на периферии нации, которая в ХХ веке вошла как безгорсударственная. Поэтому даже сейчас остается регионом, среди «руснацких», уроженцы которого борются за первенство различных форм национального сознания (понятно, прежде всего среди тех, которые проживают в Польше, потому что выселенные в Украину уже вросли в ее национально- культурный пейзаж). Так было и в прошлом, оттуда в творчестве писателей, рожденных среди бескидских вершин, видим когда-то характерные для галицкого «москвофильства» попытки писать на языке, приближенном к русскому (на т.н. язычии), а уже в современную эпоху — попытки создания отдельного лемковского литературного языка. Антонич, который от няни наслушался стихотворений Кобзаря, а во взрослой и творческой жизни во Львове, где в 1928— 1933 годах учился в университете, имел контакт с сильной и выразительно очерченной интеллигентской средой, вошел в русло украинской национальной литературы и в одном из своих стихотворений писал: «Антонич був хрущем і жив на вишнях тих, що їх колись оспівував Шевченко...»
Лемковщина, со всей своей красотой и запутанностью, вписалась и в мою жизнь стихотворениями Антонича. Моя первая встреча с его творчеством состоялась в селе Билянка, которое неподалеку от Новицы, где летом 1983 года, после первой «Лемківської ватри», провел я несколько дней в «студентській хижі», куда съезжалась украинская молодежь со всей Польши, преимущественно с лемковскими корнями. Стихотворения Антонича страстно читал, кажется, из изданных в США «Зібраних творів», Мирослав Чех (совсем не лемко), тогда студент истории в Ягеллонском университете, впоследствии посол-украинец польского сейма. Вскоре пришел октябрь, а тогда и у меня начались исторические занятия в Ягеллонском университете, а Краков стал очередным местом встреч с национальными дилеммами лемков — студентов здешних вузов, и красотой девчат-лемкинь, которые меня к написанию не одного стихотворения вдохновляли.
Сочеталось это с изучением литературного варианта украинского языка, поскольку до сих пор имел с ним небольшой контакт, пользуясь только его подляшской разновидностью, насыщенной, как и лемковский, многочисленными архаизмами. Кое-кто, может, будет меня критиковать за нескромность, но было это своего рода повторением дороги Антонича. Потому что хотя в польской классической гимназии в Сянике, в которой будущий поэт получил среднее образование, украинская молодежь имела два часа украинского языка, по тогдашней официальной терминологии «руської мови», из воспоминаний приятелей получается, что на первом курсе университетских занятий Антонич разговаривал с ними еще на лемковском говоре. Но уже после издания второго сборника стихотворений литературные критики с некоторым удивлением подчеркивали «надднепрянский шлиф» языка творчества Антонича.
Первая книга стихотворений Богдана-Игоря Антонича, названная «Привітання життя», вышла в свет в 1931 году, а двумя годами позже появился сборник «Три перстені». Именно тогда поэт закончил занятия по славистике и, отказавшись от преподавания, пошел тяжелым путем профессионального работника пера, иногда подрабатывая как редактор (некоторое время было между прочим редактором месячника литературы и искусства «Дажбог» и сборника «Карби»). С вдохновенной руки Антонича появились в это время три поэтических сборника, первый из которых —«Книга Лева» — увидел свет в 1936 году. Другие — будущая вершина поэтического творчества Антонича «Зелена Євангелія» и «Ротації» появились в 1938 году, к сожалению, уже после смерти поэта, творческий путь которого оборвался в июле 1937 года. Причиной было сегодня банальное, но до открытия пенициллина очень часто неизлечимое заболевание — воспаление легких.
Именно в сборник «Три перстені» вошла «Елегія про співучі двері» — произведение, в котором, по мнению Дмитрия Павлычко, можно найти ключ ко всему творчеству поэта: «Здесь взгляд поэта пытается охватить сразу прошлое и настоящее своего края, своей обездоленной Родины. Отсюда бьет луч неосознанной шевченковской страсти, которая наполняет другие произведения Антонича своим блеском, как наполняет луч огня глаза людей, которые греются вокруг него».
Этот огонь горит в дальнейшем, как в сотканных из метафор стихотворениях Антонича, так и в реальных долинах Бескида, привлекая своей магической силой новые и новые поколения, также те, которые не имеют в своей родословной лемковских генов. Потому что здесь везде дремлет поэзия — не литературная, одетая в форму, рифму и ритм, а поэзия натуры. Видел ее недавно, когда снова поехал на Лемковщину. Дни были солнечные, а ночи безоблачные. Когда в такую «смолистую ночь» глянул вверх — увидел поэзию: звездный луг с ярко светящимися, даже тяжелыми от этого света, одуванчиками. Луг, который кто- то забросил на небо. Когда впоследствии дошел к стихам Антонича и прочитал о звездах, которые «лопочуть на тополях», подумал, что, может, и моему подляшскому естеству улыбнулась какая-то частица открытой им страны поэзии, рожденной из пламени лемковской ватры. Поэтому, надеюсь, никто не возразит, что Антонич был хрущом и на подляшской вишне...
P.S. Понятно, о своем выдающемся земляке не забывают и активисты Объединения лемков (входит в состав Объединения украинцев в Польше) и уже издавна выдвигают идею создания в Горлицах Центра Лемковской культуры имени Богдана- Игоря Антонича. Во время прошлогодней «Лемківської ватри», организатором которой является именно это Объединение, Президент Виктор Ющенко заверил, что такую идею поддержит Украина. Как любитель творчества Антонича и его «країни верховинної», искренне желаю всем лемкам, чтобы открытие этого центра могло состояться уже 5 октября 2009 года — к столетию со дня рождения поэта. А во Львове, вероятно, тогда воздвигнут памятник Юбиляру.
