Второй Собор завершил работу Первого Вселенского Собора (325 год, город Никея) — окончательно сформулировал все основные догматы христианской веры и кратко изложил их в Никее-Константинопольском символе веры. Его исповедуют во время каждой литургии в каждой церкви — это молитва «Верую» (у католиков Credo). За прошедшие шестнадцать веков Символ остался для православных неизменным, а католики добавили к нему одно слово.
IV век — это очень важное время в истории христианства. Именно тогда эта религия была официально признана Римской империей, тогда же активно формировалось христианское вероучение — в ожесточенных дискуссиях различных богословских школ. В процессе выработки постулатов веры немало выдающихся теологов были признаны еретиками, отправлены в ссылку. Активную заинтересованность делами церкви демонстрировали императоры. Так, Второй Собор созывал Феодосий I — император, который объявил христианство единственной и обязательной религией для всех без исключения жителей Римской империи.
В период между первыми двумя соборами (325 — 381 годы) Никейский символ веры, сформулированный на Первом Соборе, был поддан ревизии, критике, сомнениям. Значительная часть христиан впала в ересь арианства — перестала считать Иисуса Христа истинным Богом. Другие, «правильно и православно понимая Сына, провозглашали хулу на Святого Духа». Разногласия между различными теологическими школами часто возникали из-за отсутствия единой терминологии, из-за неопределенности понятий, таких, например, как Божья «сущность» или «ипостась». На фоне отхода от решений Первого Собора многих восточных епископов, Никейского символа веры стойко держалась, среди других, Римская церковь.
Тогда, в междусоборный период начался активный процесс согласования положений, терминов, обязательных догматов христианской религии. На сцену истории выходили первые выдающиеся христианские ученые-теологи — отцы Церкви Афанасий Великий, Василий Великий, Амвросий Медиоланский и другие. Еще одной новой чертой церковной жизни стало внимание отцов церкви, особенно восточных, к античной философии, использованию теорий древнегреческих философов, чаще всего Платона и Аристотеля. Формировалось интеллектуальное лицо новой — христианской — цивилизации, центрами которой стали Александрия, Рим, Константинополь, Антиохия.
Кроме утверждения Символа веры и объявления «еретиками» несогласных с ним христиан, II Вселенский Собор принял несколько канонических правил, среди которых наиболее важными считаются второе и третье. Второе правило утверждает, что «областные епископы не должны расширять свою власть на другие церкви за пределами своей области». Это стало основой понятия «каноническая территория», которым сегодня широко пользуются некоторые православные политики. Третье правило определяет: «Константинопольский епископ да имеет преимущество чести после римского епископа (термины «папа» и «патриарх» тогда еще не употреблялись), ибо Константинополь является новым Римом». Тем самым Царьгороду было предоставлено второе — после Рима — место в иерархии единой христианской церкви. После раскола христианства (1054 год) Константинополь занял первое место в православии.
Не все проблемы, которые раз и навсегда пытались решить отцы IV века, оказались окончательно урегулированными. В частности, далеко не все современные христиане одинаково толкуют понятие «канонические территории» и связанные с ним проблемы «прозелитизма». Поскольку очевидно, что в условиях глобальной миграции людей различных конфессий (второе правило не могло предвидеть ни глобализации, ни многоконфессионности), церквям весьма сложно держаться «канонических территорий». Шатким остается и вопрос первенства церквей. Восточные христиане не признают верховенства Рима, хоть оно зафиксировано третьим правилом Собора. С другой стороны, после падения Константинополя (ХV ст.) неминуемо пошло на убыль влияние Константинопольской кафедры; на роль лидера мирового православия уже несколько веков подряд претендует Третий Рим — Москва (несмотря на то самое третье правило).
Непосвященному вообще тяжело понимать, что имеют в виду те современные теологи, которые настаивают на буквальном следовании старинным канонам, выработанным при совсем других условиях жизни на планете.
