Осталась незамеченной широкой общественностью примечательная дата: в апреле 2008 г. исполнилось 85 лет с тех пор, как в Украине, по версии ряда публикаций, была начата политика украинизации. Ее генезис связывается с решениями ХII съезда РКП(б) (17 — 23 апреля 1923 г.) о так называемой коренизации, а перед этим — постановлениями VII конференции ВКП(б) (4 — 10 апреля 1923 г.), в которых отмечалась необходимость использовать в органах госвласти родной для народа, в Украине — украинский, язык, содействовать развитию национальной культуры, выдвигать представителей коренной нации в партийный и государственный аппарат.
Можно допустить, что такая забывчивость частично обусловлена простой неосведомленностью. Однако было бы неоправданным упрощением не замечать и того, что для ряда политических сил и деятелей все позитивное, что связано с советской властью, в том числе и ее политика украинизации, которая хотя и была ограниченной, но содействовала в конкретных условиях 20-х гг. прошлого века национальному и социальному, пусть частично, развитию украинского народа, не подлежит освещению. С другой стороны, те, кто прокламируют свое благожелательное или, по крайней мере, беспристрастное отношение к советскому прошлому, также не нашли возможным даже вспомнить об этом историческом явлении. Какая там еще украинизация, пусть и советская. О ней, по мнению последних, ныне некстати говорить и писать, потому что они озабочены политическими расчетами, связанными с предоставлением государственного статуса русскому языку (хотя его свободное развитие и использование гарантируются Конституцией Украины — ст. 10), противодействием мероприятиям по укреплению суверенитета, безопасности государства, его границ, территориальной целостности и т. д. и т.п. Третьи стремятся к переделу собственности, пытаются урвать и себе кусок общенационального имущества. За этими заботами им некогда заниматься изучением и учетом уроков истории.
Всех их объективно объединяет, перефразируя выражение известного западного политика, забота не о народе, о стране, а об очередных выборах, о собственных корыстных интересах. Такие силы пытаются рассматривать историю с позиций давно обанкротившегося тезиса о ней как о политике, обращенной в прошлое, через призму современной выгоды или невыгоды для каких-то партий, объединений, групп, кланов, тех или иных авторов. Подобный подход направлен на превращение этой науки в служанку чьих-то амбициозных пристрастий, олигархических интересов, циничного политиканства. Соответственно акцентируются, нередко в превратном виде, одни явления и события, замалчиваются или фальсифицируются другие.
Прошлые события как таковые протекали в конкретных исторических условиях. Кому- то они нравятся, кому-то — нет. Кто-то не хотел бы о них вспоминать, другие о них не осведомлены. Но мы должны иметь о них объективное и точное представление. Как говорили древние, только неправда нам во вред, потому что история — учительница жизни. Обоснованное позитивное рассмотрение и оценка определенных явлений и фактов не отменяют критического отношения к их негативным сторонам. И наоборот. К тому же, они должны рассматриваться в контексте, с учетом конкретных исторических условий. Именно такой подход дает возможность использовать исторический опыт, его достижения и уроки, что во все времена было и остается одним из важнейших рычагов единства украинского общества, его духовного, государственнического и социально-экономического прогресса. Это касается и такого важного исторического явления, как украинизация, многие аспекты которой и поныне остаются актуальными. Тем более, что вступление в жизнь все новых поколений требует ознакомления их с предыдущим опытом, постоянного воссоздания уже достигнутого уровня общественных отношений и дальнейшего развития последних на этой основе, чтобы использовать все лучшее из прошлого и избежать ранее допущенных ошибок и просчетов.
Исторические документы свидетельствуют, что украинизация была начата Украинской Центральной Радой в 1917 г. Именно Украинская Центральная Рада и ввела в широкий оборот понятие «украинизация», начала те процессы, которые составляли ее содержание. В своей резолюции от 22 апреля 1917 г. УЦР определила, что свою деятельность она проводит «стоя на принципе украинизации (разрядка наша. — В.Ш. ) всей жизни на Украине». Анализируя события того времени, В. Винниченко свидетельствовал, что требование постановлений и резолюций всех обществ и организаций было единодушным: «украинизация всех сфер жизни». Т.е. речь шла об украинизации как всеохватывающем процессе приведения всей национальной государственно-созидательной, политической, социально-экономической и духовной жизни в соответствие с интересами и запросами украинского народа. Украинизация в таком понимании провозглашалась «принципом» и «программой» УЦР. Этот термин использовался ею как для обозначения содержания и форм широкого прогресса украинства, так и для определения направления, содержания динамики отдельных участков народной жизни, конкретных структур и организаций.
Политика украинизации была стержнем, главным направлением, определяющим системный характер деятельности УЦР, ход всей Украинской революции 1917 — 1921 гг. Она была направлена на обеспечение достойного места украинского народа среди других наций, его свободного и всестороннего развития, восстановление и строительство национальной государственности, осуществление соборности украинских земель, демократизацию всей общественной жизни, подъем культуры, разрешение острых социально-экономических проблем в интересах коренного этноса и всего населения Украины, а не только отдельных его слоев. При этом процесс украинизации всей жизни в Украине УЦР рассматривала в тесной связи с обеспечением широких прав национальных меньшинств, что было закреплено соответствующими законами.
В связи с изложенным процесс, обозначенный термином «украинизация», его появление и содержание следует, по нашему мнению, связывать, в первую очередь, с событиями Украинской революции 1917— 1921 гг., в частности, с деятельностью Украинской Центральной Рады, а не только с политикой советской власти в 20-х гг. ХХ в. УЦР за год с небольшим своего существования и к тому же в очень сложных исторических условиях сумела, несмотря на все свои неудачи и просчеты, сделать столько полезного для народа, сколько никто не сделал для него в течение такого короткого отрезка времени за всю историю. Теоретические наработки и опыт УЦР в деле украинизации всей жизни в Украине уже не смогли игнорировать и следующие формы государственности, в том числе и советская.
Советская власть, провозглашая право наций на самоопределение вплоть до отделения, в своей практической деятельности сначала не употребляла понятия «украинизация» и не проводила такой политики. Противоречиво, с зигзагами многие советские работники шли к пониманию необходимости учитывать национальные устремления украинского народа. Это отражало непонимание с их стороны национального вопроса, отход под влиянием конъюнктурных ошибочных рассуждений от принципиальных позиций или упрощенное одномерное представление о немедленной мировой революции, стирании различий между нациями и их полном слиянии. Над многими большевиками тяготело влияние многовекового российского шовинизма, который нередко брал верх над теоретическими выводами и политическими лозунгами.
Поддержка В.И. Лениным летом 1917 г. национальных домогательств украинства, в частности в статьях «Не демократично, гражданин Керенский», «Украина», «Украина и поражение правящих кругов России» в декабре того же года трансформировалась в вынужденное признание созданной в ноябре этого же года УНР в сочетании с ультимативными требованиями к ней. Они по форме и содержанию были неприемлемыми для руководства суверенного государства. Начальное дальновидное непризнание Центральной Радой ленинского Совнаркома как всероссийского органа, рассмотрение его как правительства только, собственно, Великороссии, которое к тому же признало право других народов на самоопределение вплоть до отделения, дало возможность констатировать отсутствие центральной власти на территории бывшей Российской империи. А это создавало дополнительные правовые основания для возрождения украинской государственности, провозглашения суверенной УНР.
Такой подход и действия УЦР не давали юридических оснований для какого-либо вмешательства во внутренние дела Украины. Но оно произошло. Не войска УНР вошли на территорию России, а вооруженные формирования Совета Народных Комиссаров вторглись в декабре 1917 г. в украинские земли. И это при наличии, как объявил Совнарком России 21 декабря 1917 г., договоренности об урегулировании отношений с УНР путем переговоров (выдержка из оригинала) «на началах признания Советом нар[одных] комис[саров] независимости Украинской республики». Хотя здесь же делалось предостережение: «Только советы крестьянской украинской бедноты, рабочих и солдат могут создать на Украине власть, при которой столкновения между братскими народами будут невозможны». Намек более чем прозрачный: не будет, мол, такой власти — возможны войны.
12(25) декабря 1917 г. съезд Советов в Харькове, вопреки резолюции I Всеукраинского съезда Советов в Киеве 4—6 (17 — 19) декабря этого же года о «полном доверии» и «решительной поддержке» УЦР как правомочного законодательного органа «революционной демократии Украины», принял постановление (выдержка из оригинала): «Вся полнота власти на территории Украинской Народной Республики принадлежит Всеукраинскому съезду рабочих и крестьянских депутатов». И сразу, чтобы не допустить соответствующей трактовки использованного установившегося тогда названия — Украинская Народная республика, которая фактически была независимым государством, избранный на съезде в Харькове Центральный Исполнительный комитет Советов Украины издает декларацию, в которой провозглашает: «Мы никогда не рассматривали украинскую советскую республику как национальную республику, а исключительно как советскую республику на территории Украины». При этом из текста приведенного документа были изъяты существующие в его проекте ссылки на географические границы Украины, определенные III и IV Универсалами УЦР. И далее речь шла о том, что «мы никогда не стояли на точке зрения полной независимости Украинской Народной республики». Т.е. в начале своей деятельности советские органы в Украине, используя некоторые наработанные УЦР термины, в частности, название провозглашенного ею государства, отбрасывали одну из главных составляющих, а соответственно и достижений предыдущего украинизационного процесса — самостоятельную украинскую государственность. Это дорого обошлось украинскому народу и самим тогдашним большевикам.
Ряд активных сторонников советской формы государственности в Украине все же понимали неправомерность и губительность невнимания к факторам национального строительства. Характерной в этом отношении была статья известного деятеля КП(б)У В. Затонского «Из недавнего прошлого», опубликованная накануне I съезда КП/б/У (июль 1918 г.). С горечью и сарказмом он писал: «В Украине «партия большевиков, как и большинство промышленного пролетариата, состоит главным образом из русских, если не по национальности, то по культуре. Высказаться против самоопределения наций неудобно, и так русификаторами «щирі» украинцы называют. Признать Украину Украиной — душа не лежит (тем более, что многие товарищи до сих пор в глубине души уверены, что Украину Грушевский умышленно выдумал). И вот начинаются поиски. Ну что же, самоопределяйся вплоть до отделения включительно.., но зачем же здесь, именно в моей партийной вотчине. Ну пусть себе будет, даже самостоятельная Украина... где-нибудь в Австралии, или в крайнем случае в полудикой Волыни или Подолии, но зачем же именно на Екатеринославщине или там на Херсонщине. Между тем крестьянство даже этих заповедных областей (к сведению... по национальности все же украинское) ... почти поголовно, без разницы бедняки или кулачество, самоопределились в том смысле, как этого хотел Совет».
Уместно здесь напомнить, что тот же В. Затонский, ряд других большевистских руководителей в 1917 г. входили в состав УЦР или принимали участие, хотя и непоследовательное, в проведении ею украинизации, или были по крайней мере осведомлены о таком опыте. В апреле 1918 г. под их влиянием Таганрогское партийное совещание приняло предложенную Н. Скрипником резолюцию о необходимости образования в Украине собственной Коммунистической партии, которая бы не входила в РКП(б). 9 мая 1918 г. в московской газете «Правда» было опубликовано сообщение, что ЦК РКП(б) не возражает против выделения из ее состава отдельной Украинской Коммунистической партии, поскольку Украина является самостоятельным государством. Но на I съезде КП(б)У (июль 1918 г.) после долгих дискуссий такой проект, внесенный Н. Скрипником, отклонили. Было принято решение образовать Коммунистическую партию Украины, которая «входит в единую Российскую Коммунистическую партию». Съезд также высказался за «объединение Украины с Россией... в пределах Российской Советской социалистической Республики». Политика украинизации, как и сам термин, даже не вспоминались.
Все это вызвало обеспокоенность ряда украинских коммунистов. Двое из них, — С. Мазлах и В. Шахрай в конце 1918 — в начале 1919 г. написали и опубликовали книгу «До хвилі. Що діється на Україні і з Україною». В ней они обвинили руководство РКП в отступлении от ими же провозглашенной национальной политики, от права наций на самоопределение. И обращаясь к В.И. Ленину, прямо заявили: «А что касается Украины... может быть только два ответа: 1) или самостоятельная Украина — тогда должно быть и «свое» правительство и «своя» партия; 2) или Украина это «Южная Россия»... Ответ не заставил долго ждать. Упомянутые авторы были исключены из Коммунистической партии, их книга конфискована и тираж уничтожен. В 1919—1920 гг. в КП(б)У действовала фракция так называемых федералистов во главе с Ю. Лапчинским, которые пытались отстаивать суверенный статус Украины и ее коммунистической партии. Показательно, что к их позиции в то время склонялся и Д. Мануильский — позднее первый секретарь ЦК КП(б)У (1921—1923 гг.).
Окончание читайте в следующем выпуске страницы «Украина Incognita»
