Настоящая, по большому счету, цена культурного наследия нации проявляется не только в ее «вершинных» достижениях, не только в творчестве прославленных титанов духа, которые принесли родной земле заслуженную всемирную славу. Не менее важны и те, на кого опирались эти титаны; ведь они всегда «стоят на плечах» самоотверженных строителей культуры, людей скромных, незаметных, но способных без остатка посвятить себя (вполне конкретно, заметим, не на словах, а реальными делами!) великой миссии: пробудить в людях национальное сознание, помочь им расслышать голос собственного духа.
В западноукраинской литературе (и культуре в целом) конца ХIХ — начала ХХ вв. одиноко возвышается грандиозная фигура Ивана Яковлевича Франко. Именно сквозь призму этого гениального человека мы закономерно воспринимаем культурную, духовную жизнь Галичины, да и в немалой степени Украины в целом. Но, кроме Франко, на ниве национального возрождения трудилась тогда целая когорта исключительно талантливых людей — Василий Стефаник и Ольга Кобылянская, Лесь Мартович и Марко Черемшина, Вячеслав Будзиновский и Андрей Чайковский... Творчество выдающегося западноукраинского писателя, педагога и общественного деятеля Осипа Степановича Маковея (1867 — 1925) выделяется даже в этом несравненном созвездии. Хотя сам Маковей, избегая малейшей саморекламы, очень сдержанно оценивал свои достижения, теперь, почти через 80 лет после его смерти, мы должны признать: редкий дар беспощадного, острого сатирика — и в то же время проникновенный лиризм, гуманистические убеждения, выстраданные нелегким опытом жизни — все это сделало бы честь литературе любой из стран Европы.
Осип Степанович Маковей родился 23 августа 1867 года в крестьянской семье в небольшом городке Яворове (ныне — районный центр Львовской области). Несмотря на постоянные материальные лишения, юноше удалось получить желанное образование: в 1887 году Осип заканчивает украинскую гимназию во Львове (единственную тогда на всю Галичину!), а в 1893 году — философский факультет Львовского университета. Исключительное влияние на его сознание оказала встреча с Иваном Франко (1885 г.) и данная тогда же себе самому клятва, которой Осип Степанович не изменил до самой смерти: «Работать, жить для народа надо, должен!».
И это не было «красивой», пустой фразой. Сорок лет (с 1885 года, когда во львовском журнале «Зоря» появился его перевод стихотворения Генриха Гейне «Посланець», одобренный самим Иваном Франко, и до конца жизни — умер писатель 21 августа 1925 года) отдал О. Маковей служению родной культуре. Не только известный западноукраинский литератор, но и одаренный критик, ответственный редактор газеты «Буковина» в Черновцах (в середине 90-х годов ХIХ в.; именно тогда зародилась и нежная, задушевная дружба, которая много десятилетий связывала Осипа Степановича и выдающуюся писательницу Ольгу Юлиановну Кобылянскую) и заместитель редактора журнала «Зоря», человек, который дал «путевку в жизнь» Марку Черемшине и Евгении Ярошинской, Тимофею Бордуляку и Степану Ковалеву, многим другим писателям, один из ведущих сотрудников знаменитого общеукраинского литературного и культурно-общественного ежемесячника «Літературно-науковий вісник» (1897 — 1899 гг.), незаурядный ученый, исследователь славянских языков и литературы (для этого в 1899 году осуществил поездку в Вену, а в 1902 году Черновицкий университет вполне заслуженно присвоил ему степень доктора философии), наконец, самоотверженный педагог, преподаватель, а впоследствии и директор учительских семинарий во Львове и Залещиках Тернопольской области — вот только некоторые грани редкого таланта Осипа Степановича.
Следует иметь в виду, что творчеству Маковей, собственно говоря, мог отдавать только свободные от неизбежной общественной и педагогической «службы» часы. Тем более поражает им созданное — не столько объемом, сколько действительно высокой художественной ценностью. Среди сатирических рассказов Маковея есть ряд таких, которые по справедливости должны быть включены в «золотой фонд» нашей литературы. Прежде всего это «Як Шевченко шукав роботи» (1912 г.), где безжалостно, остро клеймится приспособленчество, трусость и бездуховность определенной части тогдашней интеллигенции. Впрочем, это произведение и сейчас нисколько не утратило своей актуальности.
Итак, после устроенного «для узкого круга избранных» концерта в честь Шевченко все присутствующие «ушли спать, исполненные хороших впечатлений, пива, вина и т. п.». Но вдруг председателю одной из «патриотических» партий, «господину послу Л.», неожиданно показалось, что бюст Шевченко, «который стоял в сумерках соседней комнаты в углу под комнатной пальмой»... ожил! Когда прошли чувства удивления и страха, оказалось, что Тарас Григорьевич пожаловал к господину Л. с необычной просьбой: «Дайте мне какую-то работу! Возьмите меня в редакцию «Діла» (известная в те годы львовская украинская газета. — И. С. ), все-таки на что-то сгожусь!».
Но вот какое чудо (а впрочем, чудо ли? Ведь это очень характерно для «народных отцов», «великомучеников-патриотов» и в те времена, и теперь!) — просьбу Великого Кобзаря никто не стремится удовлетворить. «Довольно, ведь вы ни доктор, ни австриец, ни налогов не платите» — сердито отвечает поэту «господин посол Л.». «Ну да, ну да; но ведь вы, господин, не являетесь действительным членом Общества им. Шевченко» — вот что слышит Тарас Григорьевич из уст «профессора Г.». «Как можно без доктората! Без экзаменов! Без диссертаций!» — раздраженно кричит на нашего гения «господин профессор и посол К.». Конечно, пришлось Шевченко уйти ни с чем... Этот блестящий рассказ О. Маковея и сейчас ощутимо бьет по тем, кто где надо и где не надо «воспевает» Шевченко, будучи между тем абсолютно чуждым духу его творчества, его жизни.
Еще одна настоящая жемчужина Маковея-сатирика — новелла «Тяжка операція» (1923). Тупой, необразованный (до такой степени, что даже неспособен посчитать свои богатства), невероятно скупой «старий шкарбун» Василюк симулирует болезнь, а когда к нему поздно ночью приехал врач, этот «скупиндряга» открывает ему «страшную тайну»: «Я позвал вас, чтобы вы мне мои деньги посчитали». После тяжелых и настойчивых уговоров пришелец, «директор госпиталя доктор Л.», наконец согласился сделать Василюку «тяжелую операцию» — подсчитать миллионы старого скряги (причем в польских злотых, австрийских кронах, американских долларах, царских рублях, гривнях УНР...). Над всей сценой явно витает дух Гоголя и его бессмертного Плюшкина.
Политическая сатира — это один из самых любимых жанров писателя. Ее блестящим образцом является рассказ «Казка про Невдоволеного Русина» (1895). Там выведен некий «деятель-патриот», «Недовольный», который «скоро как только появился на свет, сейчас отметил свое оппозиционное положение пискливым плачем, которого никто из семьи и прислуги не понимал. Если бы он был сыном бедняка, тогда эта оппозиция не удивляла бы никого; а то имел всякие барские выгоды, все возле него ходили на цыпочках, а он плакал несколько лет ревностными слезами».
К чему же в действительности стремился этот «Невдоволений Русин»? Служить народу? Отнюдь: стать депутатом венского парламента (как тогда говорили — послом). И вот: «Его выбрали послом. Там, правда, за него одного избирателя закололи, а тридцать и семерых продержали по несколько месяцев и по году в тюрьмах; но это уже такое право природы: каждый политик пожирает сколько-то там людей, чтобы самому жить, — кто бы там жалел и о десятках загубленных душ, когда дело идет о миллионах?! Жертвы должны быть». Нужна ли еще какая-то иллюстрация «остроты зрения» Маковея, его способности ясно проникать в суть своей (и не только!) эпохи?
Прекрасной сатирой на программы многих тогдашних украинских политических партий является короткая новелла «КВД» (1921 г.). Суть этой программы «была короткая и ясная: куда ветер дует» (отсюда и аббревиатура!). Маковей создал даже новое слово (может, оно еще не раз пригодится и нам) — это кавэдэк , политик и тип человека абсолютно беспринципного, лицемерного. Яркий пример кавэдэка — это господин инспектор полиции, который «при украинской власти» (очевидно, во времена ЗУНР) «принес с собой метрику в доказательство, что он украинец исконный», а когда «пришли поляки и арестовали его», потому что «господин инспектор шел с духом времени..., носил уже герб Галичины на груди, а герб Украины на шапке, на вечах говорил: «Товарищи! Мы хлопы и рабочие!» и ругал попов и господ», то господин инспектор «успел показать председателю польского опекунского совета другую метрику, которая доказывала, что он латинского обряда и поляк». Вот это да...
Сатира Маковея злая, иногда язвительная, но очень нужная нам сейчас, потому что помогает распознавать «штатных», «самопровозглашенных» патриотов — а их немало. Тем более, что источник этой сатиры — чистая, искренняя любовь к Украине. Ибо писатель верил:
«Кров пролита не пропаде, зродить нива —
Буде, буде Україна ще щаслива».
Эти патриотические чувства не порождали у автора неприязни к другим народам. Так, в исторической повести «Ярошенко» (1905 г.) гетман Петр Сагайдачный (действие происходит во время знаменитой Хотинской кампании 1621 — 1622 гг.), выслушав такие слова польского коронного гетмана Ходкевича: «Прийдет время, и Польша опомнится, будет сестрой Украины... Вижу, что и казаки нам не враги. Помогли нам так, что дай боже, чтобы мы им так помогали всегда; и помогут нам и дальше. Смотрел я, как вы здесь присягали не отступать друг от друга, и я желал бы себе, чтобы мы всегда жили так человечно, по-братски, без ущемлений...», — отвечает искренне и открыто: «Вот это я, господа, люблю! Так бы нам жить, как господин гетман говорит, а не так, как жили до сих пор. Не вам говорить, сами знаете, что было между нами. И не вспоминайте беды на ночь глядя». Завещание нынешним полякам и украинцам.
Человек в высшей степени интеллигентный и скромный, Осип Степанович Маковей считал себя в первую очередь тружеником. Он указывал в одном из писем: «Когда что пишу, то только из убеждения, что такому строению, как литература, нужны не только быстроумные инженеры, но и такие, что кирпич носят, от них же первый есьм аз!» . Но мы можем теперь с полным правом утверждать, что такие художники, как Маковей — это настоящее украшение украинской художественной литературы.
