Анна Лазар — заместитель директора Польского института в Киеве. Ее всегда можно увидеть едва ли не на каждой интересной художественной или литературной акции в украинской столице, да и за ее пределами. В нашей артистической среде она давно стала своей. Но, разумеется, не потеряла возможности смотреть на украинскую культуру с определенной дистанции. Впечатления от Украины, ее литературы и искусства и стали отправным пунктом нашего разговора...
— Расскажи немного о том, как ты оказалась в Украине?
— Все началось с увлечения переводами Бу-Ба-Бу в журнале «Литература на свеце», посвященном переводам иностранной литературы. Потом я изучала украинскую и польскую филологию, историю искусства, где интересовалась двумя векторами — современным искусством и востоком Европы, далее продолжила изучение литературы и искусства в аспирантуре в Польской академии наук, работала в неправительственных организациях, направленных на Украину. Писала тексты об украинском искусстве, переводила литературу, и однажды Юрий Онух написал мне, что Министерство иностранных дел объявило конкурс на должность в Польском институте в Киеве — у меня не было сомнений, что это для меня идеально.
— Какими были первые впечатления от нашей страны и насколько они изменились?
— Впервые я была здесь ребенком. И тогда главным впечатлением было то, что дома выглядят как-то похоже, но немного по-другому. До сих пор меня интересует модернизм второй половины ХХ века, с которым прекрасно работают молодые художники — Никита Кадан, Леся Хоменко, постоянно ведущая диалог с искусством последних десятилетий; группа «Предметы», состоящая из архитекторов и художников. Культура Украины для меня — огромный магнит. Считаю, что происходит очень много интересного.
Сейчас, после двух лет жизни в Украине, мне кажется, что здесь люди живут ближе друг к другу, они менее атомизированы. У меня было и до приезда много друзей, а теперь их еще больше. Кажется, я теперь лучше понимаю здешние условия и своеобразие, хотя иногда бывает впечатление, что некоторые места и люди живут в разных часовых потоках. Но так бывает, по-видимому, во всем мире. Украина пульсирует своей архаичностью, советским наследием, стремительной модернизацией и глобализацией. Часто здесь приходится защищать те свободы, которые вроде бы уже конституционно гарантированы. Я с огромной симпатией наблюдаю за активной деятельностью молодых правозащитников и считаю такую деятельность огромным приобретением Украины. Молодые люди не безразличны, и они таки позаботятся о своей стране.
— У меня такое впечатление, что в литературной сфере (особенно в области современной литературы) у Украины сейчас самые прочные международные связи именно с Польшей. С чем ты это связываешь?
— Можно назвать несколько причин. Польша — близкая соседка. У наших стран много общего, но есть свои особенности. У нас общая история, во второй половине ХХ века Польша была в зоне коммунистического влияния, а в Украине господствовал намного более жестокий режим. Поэтому легко можно понимать процессы, происходившие в наших странах, хотя они и не совсем параллельные. А литература, искусство не столько отражают действительность, а скорее вырабатывают сферу идей — дают какие-то орудия для создания рассказа о действительности. Кроме того, литераторы и переводчики дружат, ездят на фестивали. Это связано с естественной заинтересованностью, но также стимулируется рядом программ — стажировкой в Польше для творческих личностей (Gaude Polonia, Вилла Дециуша, стипендии молодых научных работников...), поддержкой переводов — то есть протягиванием руки для тех, кому это действительно интересно. И в Польше много переводят украинскую литературу. Это взаимодействие. Польские поэты переводят украинских, украинские — польских, им это интересно, читателям — тоже. Думаю, это тоже поиски и нахождение иного и близкого в одном.
— Что для тебя самое любимое и самое интересное в современной украинской литературе?
— Очень люблю литературу девяностых — с ее бурным использованием новой поэтики, беспокойным поиском своего языка и разрушением твердынь — это было дыхание творческой свободы. Андрухович, Забужко, Прохаско, Издрык («Таке» считаю почти гениальным произведением). Непревзойденный Жадан, играющий долговременными сюжетами украинской культуры, погруженными в наше настоящее, — вот его стихотворение: современный мелкий бандит везет в плацкарте отрезанную голову своего братана так, как когда-то казаки привозили из похода головы своих товарищей, чтобы отдать для захоронения близким. Такое может выдумать вдохновенный и наделенный субтельным чувством юмора великий поэт. Очень люблю литературу моих подруг и друзей — Звонки Матияш — с ее огромной тонкостью, Богданы Матияш — с вечными поисками нежности и метафизики в одном. Люблю поэзию Богдана-Олега Горобчука, Юлии Стахивской, Дмитрия Лазуткина, и твой «Хлорофитум» мне нравится. Или Сашко Ушкалов — как проза, так и поэзия. Люблю прозу Галины Романенко с ее невероятным чувством легкого юмора и абсурда, как у обериутов, — только не такого жестокого. Иронично-романтичные стихи Василия Лозинского. С большой симпатией отношусь к творчеству Марианны Кияновской, Галины Крук, Андрея Бондаря, Остапа Сливинского и многих других имен. Читаю с удовольствием прозу молодых женщин — Тани Малярчук, Софийки Андрухович, Ирены Карпы, Светланы Поваляевой, Ксени Харченко. Прекрасным открытием стали для меня рисованные книги Яси Хоменко.
— А как относительно нашей классики?
— Мне нравится читать новые интерпретации великих писательниц и писателей. Франко в интерпретации Ярослава Грицака, Леся Украинка — Оксаны Забужко, Шевченко — скажем, Григория Грабовича, Кобылянская — Тамары Гундоровой, Марка Павлишина. Люблю возвращаться к Василю Стусу, Григорию Чубаю, Василию Голобородько, Ивану Малковичу. Люблю футуристов, а Эмма Андиевская — это моя первая страсть. Из более старых — Богдан-Игорь Антоныч.
— С чего посоветовала бы неофитам начинать знакомство с сегодняшним польским писательством? Имеется в виду как проза, так и поэзия.
— Кроме Виславы Шимборской, Чеслава Милоша, Збигнева Герберта, Юлии Гартвиг и Богдана Задуры, стоит читать Анджея Сосновского, Марцина Светлицкого, Марцина Цецка, Йоанну Мюллер, Марту Подгурник, Яцека Подсядла, Дарека Фокса, Евгениуша Ткачишин-Дицкого и Войтека Бонковского. Польская молодая поэзия отличается от украинской — здесь меньше ритма, больше забавы словообразованием и разбиванием устаревших метафор, в Польше даже интимность стоит на перекрестке с иронией.
С прозой так обстоит дело, что те, кто не знает польского языка, имеют «на таці» много хитов — Дороту Масловскую, Михала Витковского, Анджея Стасюка, Ольгу Токарчук. Должна бы появиться и Мануэлла Гретковска, и Изабелла Филипяк, Кинга Дунин — стоит почитать и младшее поколение — Агнешку Дороткевич (она, кстати, заметный популяризатор украинской литературы), Тумотеуша Карповича, Богдана Славинского, Сильвию Хутник, Марцина Сеневича, Славомира Згуты. А чтобы глубже погрузиться в современные литературно-исторические игры, стоит почитать Тадеуша Коменданта — переводчика Мишеля Фуко, он гениально «играется» с польской романтической литературой. Важную прозу для польских дебатов об идентичности пишут Ярослав Марек Римкевич, Кшиштоф Рутковский и, конечно, эссеист Мария Янион.
— Кстати, что сейчас читаешь?
— «Историю польской интеллигенции» под редакцией Ежи Едлицкого. А только недавно закончила новую книгу Гжегожа Мотыки, параллельно читаю «Путеводитель по Агамбену» Политической критики, «Твои любимые псы и другие звери» Богданы Матияш, подчитываю антологию украинской поэзии «Метаморфозы», разные вещи Чеслава Милоша да еще Александра Зинченко «Година папуги».
— Расскажи коротко о сути деятельности Польского института в Украине?
— Это промоция приобретений польской культуры и заинтересованности здешних художников и научных работников Польшей. В случае Украины это также внимательное изучение того, где проходит наиболее живой контакт между польскими и украинскими художниками, и поддержание его. А также стимулирование этого контакта. И, конечно, информирование об интересных явлениях польской культуры украинских любителей культуры. Наша программа — это около ста событий в год. Директор Польского института Ярослав Годун очень активно представляет культурную программу Председательства Польши в Совете Европы — стимулирует Национальную оперу к концертному исполнению «Короля Рогера» — невероятно интересной оперы Кароля Шимановского, сочетающей языческие и предхристианские сюжеты.
— Какие новые проекты, связанные с литературой, ожидают нас в ближайшее время?
— На фестиваль «Киевские лавры» приезжают звезды польской поэзии: Тадеуш Домбровский, Йоанна Мюлер, Дарек Фокс и непревзойденный Евгениуш Ткачишин-Дицкий. 26 мая в Киеве, а 28 мая в Харькове — встреча, посвященная «Семейной Европе» Чеслава Милоша. Это прекрасное биографическое эссе, показывающее не только специфику восточно-европейского интеллектуала, а также новую философию Европы — места, где точкой отсчета являются не большие империи, а малые нации. Пока Украина обрела независимость, она в оптике Чеслава Милоша и среды «Культуры» Ежи Гедройца имела свою крепкую субъективность. Это было очень отважно в шестидесятые годы.
— Как будет проходить Год Милоша в Польше?
— В Польше это фестивали, чтения, новые интерпретации и распространения знаний о поэте в мире. В том числе — и в Украине. Здесь выйдут две очень хорошие книги. Первая — избранные стихи Чеслава Милоша в переводах украинских поэтесс и поэтов, причем тексты выбирались польскими поэтессами и поэтами. Речь шла не столько о репрезентации чистого Милоша, сколько о том, что до сих пор интересно литераторам. Книга должна увидеть мир в издательстве «Темпора» под редакцией Андрея Бондаря. Вторая жемчужина — подборка более 20 эссе в издательстве «Дух і Літера» под редакцией Андрея Павлишина и Оли Гнатюк. Вскоре появится аудиокнига, где свои переводы стихотворений Милоша будут читать лауреаты премии Конрада — Тарас Прохасько и Сергей Жадан.
— Насколько такая активность результативна?
— Зачем продвигать распространение знаний о творчестве Милоша или другого героя? Как по мне, чтобы лучше узнать философию, культуру другой страны. Чтобы выйти за пределы стереотипов о поляках и показать сложную дорогу, которую мы перешли в ХХ веке. Милош является как будто «линзой», показывающей огромную ментальную дорогу, которую нужно было пройти полякам, чтобы хорошо себя найти без фантомных болей, без моноэтнической иллюзии со всеми ее опасностями. Конечно, это урок, который еще продолжается, и не все его усвоили, но он интересен. Милош — очень хороший поэт и писатель, он стоит того, чтобы больше людей о нем знали. А результаты увидим в следующем десятилетии.
— Твое субъективное впечатление: что позволило украинцам и полякам, несмотря на кровавые страницы истории наших взаимоотношений, переступить через всего это и начать нормальное конструктивное сотрудничество на уровне людей, организаций и даже — в значительной степени — государств?
— Время. Украинцы и поляки разные, но достаточно близкие. Невозможно не увидеть и не понять стремления Украины к государственности. Украина и Польша взаимно заинтересованы друг другом. Возможно, в первой линейке новой страницы истории, когда оба государства начали быть суверенными, потребность познания была вызвана сентиментом, но сейчас этот процесс очень живой и современный — это сильные контакты многих кругов, обмен мнениями, совместная деятельность. История не бывает простой, однако ее пишут из перспективы настоящего и используя современный каталог ценностей. Диалог историков должен продолжаться, историческая политика — очень тонкий и важный вопрос. И этот диалог касается не только польских и украинских взаимоотношений. Прекрасный свежайший пример — книга молодого украинского историка Александра Зинченко «Година папуги», где он говорит о трагедии Катыни — местности, ставшей символом варварского расстрела около 22 тысяч военнопленных польских офицеров органами НКВД в 1940 году, скрываемым во все время коммунизма. Или фильм Алексея Бобровникова «Письма из рая» об этой же тематике, где в качестве историка был задействован тот же Александр Зинченко. Это показывает, что наш исторический диалог — живой, не сведен к институции, хотя здесь стоит вспомнить и заметные польско-украинские публикации — например, серию «Польша и Украина в тридцатые — сороковые годы — ХХ век».
Польша и Украина — близкие соседи, а возможно, даже сестры. Не только историкам, но также художникам, поэтам, режиссерам хочется слышать своих коллег. Украинцам интересно послушать польскую музыку, а полякам — украинскую. Им даже хорошо вместе музицировать.
