Есть такие литературные фестивали, которые не превращаются для участника в марафон в виде бесконечных ежедневных чтений на вечерах (и днях) поэзии, а где это чтение одно, поэтому — выразительное. К сожалению, по большей части они проходят не в Украине. Недавно вместе с поэтом Остапом Сливинским мы вернулись с такого. «Познань поэтов» — фестиваль, где можно успеть послушать, а не только выступить, успеть погулять и отдохнуть, а не только набегаться, в страхе опоздать на очередное мероприятие.
За столиком в познанском центре культуры Zamek поэт Конрад Гура рассказывает нам, что хочет основать издательство. Говорит, что будет платить писателя роялти овощами и фруктами. «Действительно?» — заинтересованно поддерживаю его рассказ, потому что хочу услышать больше. Местная поэтесса Бьянка Роландо и переводчица украинской поэзии на польский язык Анета Каминская загадочно улыбаются — и я вижу, что они знают больше, чем понимаю я. Конрад Гура продолжает: «За физическую работу над книжкой буду платить гонорары в три тысячи злотых». Работа эта, по его замыслу, будет заключаться в том, что издательство, а вместе с ним и автор, сами будут производить красную бумагу из свеклы, топинамбура и еще нескольких растений, названия которых я или не могу перевести с польского, или просто они мне неизвестны. «Думаю, что это хорошая идея, — говорю. — Потому что учредить издательство всегда лучше, чем учредить народную республику». А впоследствии узнаю, что Конрад — один из современных польских поэтов-анархистов, которые живут в сквотах. Такие заброшенные здания есть в Познани, Варшаве, Вроцлаве. Хотя, возможно, и анархизм здесь ни к чему, а важно только то и только для них, что это — максимально независимый от социума образ жизни.
На вечере Януша Рудницкого, польского прозаика и критика, атмосфера расслабленная. Автор в повествовательной манере читает юмористические тексты в традициях польского кабаре времен «Молодой Польши». И очень важно, что эта преемственность продолжается до сих пор и приносит свои плоды в виде книжек и благодарных читателей. В одном из текстов Рудницкий не очень учтиво отзывается о своем соседе, имя которого забыл. И вдруг достает мобильный, звонит по телефону и включает громкую связь. Зрители попадают в ситуацию вынужденного подслушивания. «Мама, привет! Что делаешь?» — спрашивает он. «Смотрю «Евровиденье», — слышен женский голос, и они перебрасываются несколькими фразами. «А ты помнишь, как звали того соседа, который жил напротив?» — речь идет о только что упомянутом в тексте. «Того? Петр Сливинский», — отвечает она. Зал смеется, потому что именно так зовут куратора фестиваля «Познань поэтов», профессора Института польской филологии Университета им. Адама Мицкевича. Кстати, сам профессор является еще и критиком современной польской литературы, который в фестивальной программе призывает к такому: «Не слушайте гигиенистов, отверните сердца от прагматиков, не дайте себя запугать убеждением, что поэзия вредит успеху, карьере, признанию, красоте, взглядам на удачный секс. Они врут, это лицемеры». Достаточно неожиданные слова как для профессора. Хотя, возможно, я ошибаюсь, возможно, и у нас есть такие профессора, которые читают молодую литературу, пишут острую и откровенную критику и организуют литературные фестивали. Но я что-то таких не припомню.
На следующий день мы вдвоем с Анетой Каминской заходим в самый большой книжный супермаркет Empik, и я замечаю, что полочка со шкатулками, коробочками, наплечниками и другим мелким товаром выросла в целый отдел. Анета специально находит для меня полочку с надписью «Поэзия» и демонстрирует, что вся современная польская поэзия представлена двумя отдельными поэтическими книжками и одной антологией. Все остальные издания — это преимущественно Вислава Шимборская и Чеслав Милош, то есть нобелевские лауреаты. Правда, потом в маленьком книжном магазине Bookowski, расположенном в локации фестиваля — в замке, мы находим больший выбор современной поэзии. Но меня убеждают, что это исключение и что с изданием поэзии в Польше есть большие проблемы.
И наконец наступило самое ожидаемое мероприятие. Нет, не наше с Остапом Сливинским — американское. На поэтическом вечере Тома Хили, разрекламированного в качестве человека, профессионально связанного с двумя последними президентами США, собралось много молодежи. «Я дружу с Клинтонами и другими известными людьми. В таких обстоятельствах трудно позволить себе такую вещь, как искренность, которая необходима в поэзии», — говорит Том. И это — не единственная проблема, из-за которой ему, философу по образованию (Гарвардский университет), трудно давалась поэзия. Хили рассказывает, как знаменитый поэт и обладатель литературного Нобеля Шеймас Гини, которому Том показал свои стихотворения, сказал: «Люблю тебя, но твои стихотворения — ужасны». И после этого он не писал больше двух десятилетий, пока один критик уговорил его пойти на занятия по креативному письму. Впоследствии в поздние 38 лет Том Хили издал свою первую книжку.
Сам поэт говорит, что привирает автобиографичные факты в стихотворениях, что это один из его приемов. Но не все — в детстве он действительно не слышал на одно ухо и до шести лет думал, что это — нормально. Его бабушка действительно ненавидела двух своих дочерей, хотя жизнь самоубийством не заканчивала, как он пишет в стихотворении под названием «Предсмертное письмо бабушки перед самоубийством». А еще у него есть десять тату, которые он пообещал показать вечером переводчице, а нам продемонстрировал только одно на руке, которое попало на обложку его книжки. Интересно, что родственники упрекают Тома в биографической недостоверности, а не наоборот. Ну и напоследок все узнали, что бабушка американского поэта может быть полькой, о чем он пару часов назад якобы узнал от своей мамы. В последнее, честно говоря, почему-то не верится, ведь слишком уж в угоду публике это было сказано. Так поэт выстраивает собственный миф на поприщах другой культуры.
А что касается украинского вечера — ощущения были фантастическими, потому что публика очень бойко реагировала (аплодисментами, возгласами, вопросами). Много пришлось говорить о связи литературы с войной — такое уж сегодня бурное время, что без этого не обходится ни один вечер украинской поэзии за рубежом.
