Роман «Музей заброшенных секретов» признали лучшим среди семи номинантов на литературную премию Центральной Европы. Об этом сообщают корреспонденты «Дня» в Вроцлаве.
«В эту минуту я понимаю, почему голливудские звезды при вручении «Оскара» начинают плакать. Еще сегодня утром я была в Лондоне и подписывала ту же книгу на английском языке. Вроцлав сейчас для меня ирреальный. Украина получила признание Европы! И за это спасибо Вроцлаву», - растроганная и потрясена от неожиданности сказала Оксана Забужко, выйдя на сцену для получения награды. Украинская писательница стала обладательницей уникальной статуэтки авторства Евы Россано «Ангелус» и победителем одной из самых престижных литературных наград.
Напомним, что премия «Ангелус» уже во второй раз получил украинский автор. В 2006 году победил Юрий Андрухович с романом «12 обручей».
Накануне «День» прогнозировал победу украинской писательницы:
Станет ли Забужко лауреатом премии «Ангелус»?
Завтра во Вроцлаве объявят победителя литературной премии Центральной Европы. «Музей покинутих секретів» — среди финалистов
Произведения Оксаны Забужко переведены на одиннадцать языков мира. Ее читают в России, многих странах Европы и Востока. А в этом году украинскую поэтессу и писательницу номинировали на литературную премию, которая имеет авторитет самого престижного знака отличия в 21 стране Центральной Европы. И роман «Музей покинутих секретів» сейчас считается чуть лм не самым сильным среди финалистов. Интересно то, что как раз актуален в Польше бум исторической прозы, потому и интерес к роману «Музей покинутих секретів» возник незаурядный, поскольку в нем центральной линией является тема исторической памяти и украинской идентичности. В то же время некоторые эксперты побаиваются, что на пути к присуждению могут возникнуть «исторически-политические страсти», разгоревшиеся этим летом в связи с представлением 148 украинских депутатов в Польский Сейм с просьбой признать Волынскую трагедию — геноцидом польского народа. Это растревожило старые «исторические раны» между польским и украинским народом, в том числе и тему Украинской повстанческой армии, о которой идет речь в романе Забужко и относительно которой между поляками и украинцами еще не удалось достичь компромисса. Станет ли Забужко победителем премии, счастливым обладателем статуэтки авторства Евы Россано и признанным автором в наивысших профессиональных кругах? «День» поинтересовался у экспертов об историческом «перемирии» между Польшей и Украиной, о шансах «Музея заброшенных секретов» на победу и о том, какие темы больше всего интересуют польского интеллектуала.
ПОЗНАНИЕ И ПРИЗНАНИЕ ДРУГИХ КУЛЬТУР
Премия «Ангелус» вручается ежегодно в городе Вроцлаве за лучшую прозаическую книгу на польском языке. Как отметила председатель жюри Наталия Горбаневская, критерии достаточно простые: проза авторов от Германии до России (с запада на восток) и от Польши до Албании (с севера на юг), вышедшая в Польше за прошлый год. Премия достаточно «молодая» — ею награждают с 2006 года. Интересно, что до сих пор ее получали за переводные произведения. В свое время среди лауреатов был Юрий Андрухович (2006 г.), белоруска Светлана Алексиевич (2011 г.), венгры Петер Эстерхази (2008 г.) и Дьордь Шпиро (2010), австриец Мартин Поллак (2007 г.), чех Йозеф Шкворецкий (2009 г.), босниец и хорват Миленко Ергович (2012 г.). Собственно, это и является основной интригой: когда же статуэтку «Ангелуса» получит поляк?
Примечательно, что в предыдущие годы среди номинатов значились имена: Тарас Прохасько («Спалене літо», Мария Матиос («Солодка Даруся», Александр Ирванец («Рівне/Ровно») и Андрей Бондарь («Важливі і неважливі історії»).
Но быть «лучшей прозаической книгой на польском языке» слишком мало. Книга-победитель должна формировать новые смыслы и расставлять акценты на важных общечеловеческих проблемах. Так, в этом году, конкуренты «Музею покинутих секретів» — четыре польских романа и два переводных — «В гуще метрополии» австрийца Карл-Марка Гаусса, «Дом под Лютней» Казимежа Орлося, «Время ночь» Людмилы Петрушевской, «Дневник» Ежи Пильха, «Грохув» Андрея Стасюка и «Морфий» Щепана Твардоха.
Победителей будет определять жюри в составе Наталии Горбаневской, Анджея Завады, Мирослава Шпичальского, Юстины Соболевской, Кшиштофа Маслоня, Томаша Лубенского, Ришарда Криницкого, Юлиана Корнхаузера, Петра Кепинского и Станислава Береся. То есть влиятельные историки литературы, переводчики, критики, поэты, журналисты, издатели, редакторы журналов, драматурги и публицисты.
НЕХВАТКА ИСТОРИЧЕСКОЙ ПРАВДЫ
Раньше поэт и литературовед Остап Сливинский рассказывал «Дню», что в Польше сейчас происходит бум прозы — консервативный поворот, из-за которого поляки возвращаются к осмыслению проблем истории ХХ века. Мы попробовали узнать причины такого поворота у культуролога, главного редактора и основателя Независимого культурологического журнала «Ї» Тараса ВОЗНЯКА. «Бум в исторической прозе вызван большой нехваткой исторической правды. Очень долго темы замалчивались, однако нужно понять, что историческая правда не одна. И это не релятивизм. Каждый из народов или людей имеет свой взгляд на историю и на то, что с ней происходит. В этом контексте нужно быть немножко плюралистом. Национальное перемирие требует определенного «забвения», своеобразного пакта о «недискуссии» относительно определенных исторических событий. Этим летом температурный градус в междунациональных дискуссиях относительно исторического прошлого был слишком высоким. Мы должны смотреть вперед. Не забывать о прошлом, но и не становиться заложниками того прошлого», — отметил культуролог.
Историк, публицист, исследователь истории освободительного движения Владимир ВЯТРОВИЧ считает, что консенсуса в исторических вопросах можно достичь лишь путем диалога. «Главное, чтобы было желание говорить, или даже спорить, — отметил историк, — однако желательно, чтобы ведущими в этих темах были историки. К сожалению, уходящий год — 70-я годовщина трагических событий на Волыни — показал, что этот диалог не состоялся. Было несколько конференций в Украине без польских историков и в Польше без украинских историков. Так дальше продолжаться не может. Отсутствие диалога между историками приводит к тому, что тема очень политизируется и приводит к таким заявлениям, как представление наших 148 депутатов. Основной вывод 2013 года — диалог должен продлиться. Главное, чтобы мы не разбежались каждый в свой угол. Историческая литература — это возможность посмотреть на свое прошлое без цензуры и давления. За нее ухватились и в Польше, и в Украине. «Музей покинутих секретів» Оксаны Забужко, «Залишинець» Шкляра, «Танго смерті» Юрия Винничука на топовых полках. Те тенденции, которые в настоящий момент происходят в Украине, на мой взгляд, очень приятные. Такой интерес к истории — залог того, что любые старания нынешней власти прекратить доступ к истории или цензировать учебники не даст никаких результатов. Назад правду уже не спрячешь».
«Я надеюсь, что политические интриги отойдут на задний план и Забужко таки получит премию, — добавляет Вятрович. — Накал политических страстей достиг вершины летом этого года и дальше пойдет на убыль. Роман «Музей покинутих секретів», бесспорно, заслуживает наивысшего признания. Независимо от того, сказано там об УПА, или нет. На мой взгляд, это, действительно, один из лучших романов, написанных в независимой Украине. То, с каким интересом его воспринимают в Польше, Чехии, Германии, — свидетельство этому. Очень хочется верить, что у наших польских соседей достаточно ума, чтобы не допустить политических влияний на оценку очень ценной книги».
«ТО, ЧТО ПИШЕТ ЗАБУЖКО, ЛОЖИТСЯ В МАТРИЦУ ЦИВИЛИЗАЦИОННОГО ЗНАНИЯ ДЛЯ ЕВРОПЫ»
Переводчик, писатель и директор литературной премии «Великий Їжак» Марианна КИЯНОВСКАЯ считает, что Оксана Забужко чуть ли не самая сильная в списке финалистов: «Забужко в мире имеет репутацию писательницы, которой верят. Очень сложно писать историческую прозу так, чтобы проговаривать актуальные для всего мира, универсальные интеллектуальные сюжеты. Тем более, чтобы эту прозу хотелось переводить. Забужко это удается. То, что пишет Забужко, ложится в матрицу современного цивилизационного знания, важного для всей Европы. Речь идет об осмыслении нового европейского человека через национальную историю, формирование смыслов, которые разрушают определенные стереотипы о Второй мировой на территории Украины. Это мировой тренд — показывать общее через конкретную идентичность и предлагать «новые» исторические модели для наследования. Забужко, в случае своего романа об УПА, создала подчеркнуто индивидуальные человеческие истории, не типологизированные, и это снимает (а в то же время ставит) много вопросов, ведь в конкретной биографии могло случиться что угодно. Еще одна особенность «Музея...» — его высокий эмоциональный градус. В последнее время в Европе и Америке наблюдается тенденция к эмоционально выхолощенной литературе. Западные писатели в целом перестали писать чувственно. Читатели же «Музея...», так сказать, щекочут нервы не только хорошо прописанной историей, но и чувственностью, красивой эротикой. Если сравнивать польскую и украинскую ситуацию в литературе в целом, то в польской литературе больше уровней просеивания, селекции, а также больше жанровых и других ниш, причем в каждой нише — значительно больше, чем у нас, игроков, поэтому прорваться удается только самым сильным. Слабое просеивание — это слабое звено нашего литпроцесса и в то же время наше большое преимущество. Поскольку в украинской прозе нет такой конкуренции и фактора давления издательств, у нас есть большие возможности для перспективных молодых писателей: они имеют шанс дебютировать и быть замеченными даже в очень юном возрасте, причем проза молодых — свежая, яркая, некоммерциализированная».
Катаржина КОТЫНСЬКА, переводчик «Музея...» на польский язык признала, что переводить было действительно сложно, а в процессе появлялся азарт: «В польской литературе очень много индивидуального виденья мира. Читателю, как мне кажется, интересна не столько большая объемная картина, сколько личное отношение рассказчика к описываемым проблемам и событиям».
«95 процентов — вероятность того, что Забужко получит премию. О романе написали положительные рецензии несколько самых известных польских критиков. Исторической прозы, в нашем понимании (о древних временах, казацких, княжеских), поляки пишут очень мало. Их больше всего интересует новейшая история, в частности Вторая мировая, в отличие от нас», — говорит Божена АНТОНЯК, переводчик и главный редактор издательства «Урбино», известного своими польскими переводами.
Поэт, переводчик и литературовед Остап СЛИВИНСКИЙ отмечает, что «если посмотреть на роман Забужко в контексте украинских прозаических романов последних лет, то он выглядит в этом ряду как шахматная ладья среди шашек». «Я вообще не знаю, с какой другой книжкой украинская литература могла бы в этом году войти в список номинантов на эту премию, — считает автор, — в то же время я удивился, что роман поднялся так высоко, учитывая его явное политическое заплечье».
«Речь идет не просто о невосприятии тем УПА и вообще украинского националистического подполья кругами польской «широкой общественности», — добавляет поэт, — жюри не может и не должно на это ссылаться. Речь идет о достаточно резких высказываниях о романе из уст польских специалистов, которые критикуют «Музей...» именно как роман исторический, который подчеркивает свою документальную основу и претендует на раскрытие определенной исторической правды. Достаточно жестко раскритиковал роман историк Гжегож Мотыка в своей книжке «Тень Клима Савура. Польско-украинский конфликт памяти», к сожалению, еще не переведенной у нас. Подчеркну, он пишет с позиций историка, а не литературоведа, и имеет на это полное право. В частности, он демаскирует фальшивый образ воинов УПА как спасителей евреев (действительно историческим фактом является то, что партизаны убили от 1000 до 2000 евреев, боясь, что они могут изменить их советам).
Мотыка берется за то, чтобы вывести общий образ поляков в романе, и он оказывается почти полностью негативным (даже в отличие от образа энкаведистов или впоследствии кагебистов) и кое-где опирается на исторические мифы (в частности, о том, что польская полиция в Галичине будто оставила энкаведистам списки украинцев, чтобы им легче было осуществить зачистки). «Музей...» — не ревизия истории, не попытка дать ответ на сложные вопросы, которые до сих пор делят украинцев и поляков, украинцев и евреев. Если это роман, целью которого является раскрытие неизвестных самим украинцам страниц их истории, то это — текст для домашнего использования, и если бы не его безусловные литературные ценности, он не имел бы больших шансов на международный успех. Премия «Ангелус» декларирует себя как награда авторов и текстов, способствующих диалогу культур Центральной Европы. Поэтому странно, что этот, в сущности, черно-белый текст попал в финал — по сугубо «политической» логике, этого не должно было бы произойти.
Но «Музей...» — роман, который умеет очаровать стилем, языком, потоком повествования, и возможно, именно это и произошло. Если этот эффект не «отпустит» жюри до конца, «Музей...» может победить. Кроме того, вполне возможно, что присуждение премии «Музею...» может рассматриваться как своеобразный ответ на недавние немудрые дебаты о Волынской трагедии в польском Сейме. Но не исключаю, что в этом году награду может, наконец, получить кто-то из польских авторов, а номинанты здесь очень сильные — Анджей Стасюк, Ежи Пильх, Щепан Твардох».
О победителях премии читайте репортаж специальных корреспондентов «Дня» из Вроцлава с церемонии награждения в следующих номерах газеты.
