Выход в свет трилогии Антонии Цвид «Возлюбленик муз і грацій. Кохані жінки Тараса Шевченка» именно в наше время — вещь абсолютно не случайна. Автор особенным образом показывает изменения в восприятии Т. Шевченко, которые произошли во время Революции Достоинства. В те бурные 2013—2014 годы появилась такая внутренняя потребность: мы — вокруг Т.Шевченко. Идет речь, прежде всего, об изменении восприятия пророка. Он вдруг осознается как живой человек, который любил, переживал свои страсти, свои драматичные истории... И здесь, в новоявленном романе, Шевченко появляется рядом с нами как образ, наделенный страстью, широкой амплитудой «живых реакций».
Произведение Антонии Цвид о жизни и творчестве нашего Кобзаря мне видится очень актуальным. Посмотрите, какой бум сегодня в мировой кинокультуре переживает литература классическая, литература XIX века. Хочу особенно обратить внимание на некоторые экранизированные тексты. Несколько лет назад была поставлена «Анна Каренина» в Голливуде с Кирой Найтли в главной роли, а какой поразительный бум был связан с реактуализацией Шерлока Холмса в киноверсии ББС! И фактически сейчас перед нами текст, который, по моему мнению, является прекрасным киносценарием для сериала. Это может стать замечательной формой популяризации творчества Т. Шевченко для разных аудиторий.
Я не профессиональный шевченковед, как, скажем, Сергей Гальченко, который был научным консультантом при написании трилогии Антонии Цвид, но вижу, что правильно определен жанр этого эпохального произведения — роман-драма. Собственно, это полноценный «спектакль», который состоит из разных мизансцен, диалогов и полилогов, которые наделены разной страстью мышления. А какие блестящие детали подмечаем! Скажем, встреча Тараса Шевченко с Иваном Таволгой-Мокрицким после ссылки. Они встретились через многие годы, и поэт говорит: «Почему ты мне выкаешь? Мы же с твоим братом Аполлоном Мокрицким вместе учились». Почему вдруг так случается? Люди, которые выходят с одной среды, вдруг изменяют свою идентичность: кто-то остается в лоне украинской идентичности, а кто-то становится таким себе малороссийским служащим, попадает в систему, из которой уже не может вырваться.
Несколько лет назад Михаил Слабошпицкий издал прекрасную вещь «Що записано в книгу життя». Своеобразный диалог историй об удивительных людях, которые сделали немало для утверждения украинской идентичности: там и Чикаленко, и Коцюбинский... И Антония Цвид фактически активно утверждает эту основанную традицию историеписания, создания нарратива, который является репрезентацией «литературы факта». Не думаю, что мы сегодня, в эпоху такой агрессивной визуальности, можем позволить себе пойти в библиотеку, спокойно погрузиться в биографию Тараса Шевченко, описанную Зайцевым, или достать конкордансний словарь Шевченко, изданный в Канаде. В нашу гиперинформационную эпоху, стремительную и перегруженную короткими сообщениями, произведения, как трилогия Антонии Цвид, чрезвычайно актуальны и чрезвычайно нужны, чтобы доступно в охудожественной форме донести самое важное из жизни великого человека.
Углубляясь в канву романа-трилогии Атонии Цвид, понял, что работая над этой удивительной системой ревизии жизни и творчества Тараса Шевченко, автор осталась верной себе как художник, которая живет любовью, пропагандирует любовь как самое важное, что есть в нашей жизни, в нашем порой таком жестоком мире. Не все литературоведы любят работать с биографиями писателей. Ведь, когда мы сделаем какую-то реконструкцию жизни и попробуем погрузиться в психологические интерпретации, которые были в истории украинского литературоведения новейшего времени, то можем натолкнуться на что-то не очень приятное, или не на то, на что бы мы хотели надеяться.
К сожалению, в нашей литературе не так много биографий. Можно вспомнить в XX веке прекрасные биографии Виктора Петрова-Домонтовича о Николае Костомарове. Но на каком-то этапе развития украинской литературы этот жанр устарел. А это досадно, потому что в западном мире, в частности в Британии, жанр нон-фикшн и отдельные охудожественные биографии выдающихся людей чрезвычайно популярны. Мы сегодня возвращаемся к этому. Уже несколько наших издательств закладывают в своих сериях вот такие биографические материалы. И это еще одно доказательство того, что трилогия Антонии Цвид чрезвычайно нужная и стильная.
Следует также сказать о внимании Антонии Цвид к цветной гамме сконструированного мира, к деталям. Это такое мастерское, всевидящее око, от которого не ускользает малейшая подробность. Мы сегодня живем во времени, к которому не присматриваемся, но именно в них и скрывается дух эпохи, стиль эпохи. И, невзирая на то, что писать о Т. Шевченко очень непросто из-за сопротивления материала, но, как по мне, автор произведения ярко воспроизвела драматизм, психологизм и страстность мизансцен, из которых состоит этот роман-трилогия, роман-оркестр, роман-коллаж, в конечном итоге, роман-сценарий.
Очень хочется увидеть эту историю, воплощенной в кинообразах, в кинофильме по сценарию, который, по сути, создала Антония Цвид. Это — огромное событие в нашей литературе! Автор как художник смогла сделать высококачественное художественное воссоздание архивных материалов, заглянуть в судьбу Шевченко: красиво, изысканно и деликатно, без перехода в какую-то банальность, бульварщину. И в конце хочу отметить: это элегантная и художественная вещь человека, которая знает, что такое любовь и которая пишет о человеке, который умел любить.
