Недавно молодое издательство «Дискурсус» запустило серию «Свіжа проза». Первой вышла книжка Алексея Чупы «Бомжі Донбасу». Невзирая на не очень ароматное название, проза — свежая и интересная. Казалось бы, что хорошего в жизни бродяг? Тему бомжей предпочитают не афишировать, а здесь — целая книжка. Людям привычно читать о сытых во всех смыслах личностях. Биографии известных и знаменитых продаются «на ура», вызывают восторг. Читатель, убежденный в том, что никогда не достигнет подобных высот, радостно смакует счастливые судьбы. Судьба же бездомных — пугает, упасть на самое дно общества значительно легче. Достаточно непонятных махинаций с недвижимостью, как это было у одного из героев книги Малевича, и ты — бомж.
«Бомжі Донбасу» — это, действительно, истории жизни четырех бездомных. Начинается рассказ с того, что главный герой, проходя мимо кладбища, решает наложить на себя руки. Но в конечном итоге осознает, что он не Григорий Сковорода, который, если верить, вырыл себе яму, лег в нее и отошел в вечность. Подумав, что «смерть на кладбище — это далеко не дармовой пропуск в мир покоя и забвения», решает еще пожить. И эта первая маленькая победа над смертью прибавляет оптимизма. Хочется дочитать произведение, увидеть другую грань жизни. Откуда автор ее знает — неизвестно, но прочитав книгу, не покидает мысль о том, что эти персонажи — не выдумка, а реальные обитатели реального шахтерского города. Я представляла, как их депрессивный мир проектируется на мой собственный, как выпадает на него осадок этих сломанных жизней. Однако в книге нет отчаяния — есть горечь за прошлым. А с юмором любая ситуация воспринимается легче. Автор хорошо сдобрил им текст.
Бомжи Чупы знакомы с произведениями Томаса Мора и Кампанеллы, не злоупотребляют алкоголем, летом, беспокоясь о собственном здоровье, не едят мяса... И живут, начихав на мнение социума. Они — благородные, заботятся друг о друге и общаются на украинском языке. И это невзирая на то, что события происходят в промышленной Макеевке! «Если скажешь, что ты вот такой из Макеевки и общаешься не на русском, тебя забросают вопросами, почему так произошло, что я этим хочу доказать, кого я хочу обмануть, но и после подробных ответов на вопросы все равно никто не верит». Как перелетные птицы, они путешествуют с места на место и вместе перебираются в теплые края зимой. По дороге их преследуют милиционеры и бродяги из других районов города. Они гонимы голодом и подростками, которые могут и поиздеваться. А простые прохожие смотрят на них с раздражением и отвращением. Им редко снятся сны: «Когда ты бездомный, каждый прожитый день поднимается с прогретым воздухом, снам просто неоткуда взяться. Возможно, потому нам всегда так пусто». А когда и снятся, то тревожные и коллективные.
Один из персонажей в начале 90-х перебрался из Тернопольщины на Донбасс, с целью... украинизации местных. «Где-где, а в этом краю сильных людей остатки коммунизма отомрут быстрее всего», — думал он. Как видим, «остатки» отмирают плохо. Однако то, что вместо просветителя он стал бомжем, не очень волнует героя. В конце концов, именно он украинизировал трех приятелей по улице. Чем не повод для гордости? «Невзирая на всю запущенность промышленности и забитость местных жителей, здесь могут закрутиться безумные деньги, если навести порядок, из этого региона можно сделать настоящую конфетку — было бы желание, — рассуждает он. — И тот, кто дерет горло по поводу того, чтобы «позволить им свалить куда хотят», пожалеет, если они все-таки свалят. Но все же меня как украинца радует то, что все эти разговоры начинают исключительно политические деятели. А обычные люди — никогда, потому что они хотят нормальной жизни и достойного отношения к себе».
Дочитав книжку до половины, читатель думает, что и следующая часть будет о буднях бомжей. Но здесь начинается самое интересно, то, что в аннотации определено как «роман в романе». На территории заброшенного завода, в котором наша компания решила зимовать, появляется странный старик. Дед, как оказалось — местный пенсионер. Он знает какую-то тайну, которая, как он говорит, касается всего украинского народа, и готов поведать ее четырем бродягам. «Травы имеют корни, а эти люди — не имеют, — делится он собственными рефлексиями по поводу жителей Донбасса. — Они, как детские игрушки, пластмассовые солдатики, выставленные на широком большом столе. Их количество и величина не имеют никакого значения: достаточно чьей-то прихоти — и всех их можно смахнуть в небытие одним движением. Вот откуда это все — в степи нельзя чувствовать себя своим, здесь все чужие, временные, неуместные. Здесь только травы — свои, только степные травы, но и они в значительной степени вытоптаны и уничтожены». Старик рассказывает о детстве во Львове и временах советской и немецкой оккупации: «Война — это страшная вещь. Эта — когда-то окончится, а следующей, надеюсь, ты не застанешь. Самое ценное, что есть в жизни — люди, а после людей — книги. Если можешь спасти человека — спаси его, если не можешь — сохрани его книги, он будет жить в них, пока страницы не превратятся в порох».
Впоследствии загадочный старик ведет новых соседей в подземные ходы завода, рассказывает о подтасовке истории и читает им рукопись XVII века, в которой, — «правда о нашей стране»: «Украина настоящая, давно закатившая в асфальт и затоптанная врагами, люди оторваны от корней и считают себя не теми, кем они являются. Пока им не рассказать, пока они не поверят, дела здесь не будет». На читателя, как и на героев повествования, несется масса фактов, в которые хочется верить. Хочется открыть интернет и убедиться, не было ли случайно в истории Украины города Ярограда с его утопическим укладом: «Кто хочет мира, а не войны с нами, кто не копье, а открытую руку протягивает в нашу сторону, тот братом нашим является, и не имеем права отказать в просьбе делить с нами радости и беды». На самом ли деле «Мокричі» и «Чорне Місто» — колыбель могучего украинского народа?
Подытоживая собственные впечатления, скажу, что в перерывах между чтением новостей с востока, стоит познакомиться и с историей бомжей Донбасса. Читается она легко, а «карманный» формат книги удобен в транспорте. В судьбах этих бродяг, как и в мифических упоминаниях о древних городах, как ни парадоксально, — можно увидеть себя, а то и всех украинцев.
