Вряд ли сегодня мы можем себя упрекнуть за излишнее внимание к поэзии. В частности, к поэтам, которые пишут не в столице, неким, по Сковороде, поэтам-пророкам, немедийным, непубличным, равнодушным к славе. И счастливый случай с Петром Мидянкой, которого отметили Шевченковской премией, в который раз подтверждает это правило.
Недавно в Ивано-Франковске вышла в печать новая книга писательницы Неонилы Стефурак. Она подарила нам девять поэтических книг — «Мелодія краплин», «За плугом сонця», «Голуби і леви», «Дикі яблука», «Спалах», «Проща», «Терноцвіт», «Душа» и детские — «Кольорові гусенята» и перевод произведений польского писателя Яна Бжехвы «На землях Бергамотах». Многие духовные, религиозные книги стали доступны украинским читателям благодаря переводам Неонилы Стефурак. Десятая книга и песенный альбом, название которым дала незабываемая песня «Заметіль» (музыку написал Остап Гавриш, а исполнил Василий Зинкевич), — сборник избранных стихотворений и малой прозы, — к сожалению, сразу стали редкостью.
— Неонила Васильевна, Игорь Померанцев как-то сказал, что украинский язык выжил благодаря поэзии. Девять ваших сборников сегодня являются редкостью, а новый — невозможно купить, потому что издан за бюджетные средства. Почему в наше время настоящая поэзия недоступна? Ты есть в литературе, и тебя нет.
— Чтобы украинский язык не только выжил, но и жил и процветал, должен действовать закон о языках в Украине — на всех уровнях и во всех областях общественной жизни, но этого, к сожалению, не было и нет. Одно из моих давних стихотворений начинается такими словами: «У різних містах, як у різних століттях, та скрізь — беззаконня орди...» Времена изменились, но беззаконие так крепко укоренилось «на нашій не своїй землі», что даже когда она наконец стала «своей» и «нашей», беззакония на ней не стало меньше. Правда, высокое христианское сознание может заменить человеку любой закон. Как это действует в отношении языка? А очень просто. Если ты христианин, то пытаешься придерживаться заповедей Божьих. Одна из них, четвертая, учит: «Уважай отца и мать твою» и касается не только наших кровных родителей, но и нашей общей матери — Украины, или «вітцівщини» (как говорили наши предки), душой которой всегда был язык. Следовательно, презираешь язык — презираешь свою Родину и нарушаешь четвертую Божью заповедь. А если еще и ругаешься, отрицательной энергией ругательства убиваешь энергетическую окружающую среду своей Родины, а следовательно, даже никого физически не убивая, нарушаешь пятую Божью заповедь: «Не убий». Кстати, ссоры, драки и проклятия также являются нарушениями этой заповеди. Ежедневно мы тяжко грешим, а затем удивляемся, почему нам так тяжело жить в мире... Что же касается поэзии, то здесь нужно различать версификацию и Дар. Сейчас, к сожалению, много версификаторов, то есть стиходелов. Они умеют «выбивать» средства на издание своих книг, находят спонсоров, а издатели рады стараться: без предварительного рецензирования (что, кстати, является нарушением закона о книгоиздании в Украине) охотно издают слабые книжицы, потому что их авторы им за это платят. Зато книги талантливых авторов выходят изредка мизерными тиражами и по большей части не попадают за пределы области, где были изданы. Поэтому и создается ситуация, когда ты как будто и есть в литературе, а в действительности тебя там уже давно нет.
— Вы родились в Коломые — городе, который имеет благородные корни и ни с чем не сравнимую ауру. Расскажите о чем-то особенном из детства, юности. Кто из людей того времени наполнял вашу жизнь?
— В послесловии к новому сборнику я утверждаю, что нет ничего случайного в этом мире. Божье провидение лучше нас знает, где нам нужно родиться, чем заниматься, кого встретить. До 1939 года Коломыя была одним из самых больших культурных центров Галичины, а до Первой мировой войны — вторым после Львова, и хотя мои детство и юность пришлись на 50 — 60-е годы прошлого века, благородные корни этого города, без сомнения, имели влияние на формирование моего сознания. В частности, театр, Музей народного искусства Гуцульщины и Покутья и старое коломыйское кладбище, где похоронены многие общественные и культурные деятели. По-видимому, не случайно моими ближайшими друзьями в Коломые стали известный франковед Иван Емельянович Билинкевич и его верная жена Михайлина Юрьевна, которые уже тоже нашли вечный покой на старом коломыйском кладбище. Они были старше меня почти на полвека, но именно благодаря им я знаю, каким благородным, приветливым и национально сознательным был город моей юности и моего детства в давние времена. А еще ребенком я любила ежедневно встречать и провожать поезда, потому что застала железнодорожный путь, который был проложен через центральную часть города... Папа умер, когда мне исполнилось шесть лет, поэтому жила я в старом домике на тихой маленькой улочке вместе с мамой и двумя херсонскими бабушками. Генетически во мне объединились Западная и Южная Украины, поэтому я хорошо понимаю, что такое для нашего государства соборность. Как к отцу и к матери, я всегда чувствовала большую любовь к обеим частям Украины, которые долгое время исторически были изолированы друг от друга и разъединены, поэтому мне очень близки слова Иисуса: «Чтобы все были одно».
— В вашей судьбе творчество потеснило медицину, значит, журналистика кое в чем вытеснила творчество. Чему сегодня посвящена ваша жизнь?
— По моему убеждению, жизнь не ограничивается ни профессиональной заангажированностью, ни творчеством. Жизнь — это в первую очередь ответственность и любовь. Большинство человеческих трагедий являются следствием равнодушия и безответственности. «Мы отвечаем за тех, кого приручили», — писал известный французский писатель Антуан де Сент Экзюпери. Он же считал, что сначала нужно жить, писать — потом. Конечно, есть писатели, которые живут по принципу «ни дня без строчки», другие ищут вдохновения и угасают, если долго не могут его дождаться или найти. Мне же по нраву высказывание одного литератора, физика по специальности, который назвал поэзию «цепной реакцией любви»... Я не знаю, что буду писать в ближайшее время, и буду ли писать вообще, потому что «дух, що відбуяв і відболів, уже нових не потребує слів»... Возможно, буду переводить и редактировать чьи-то книги, потому что у меня большой опыт редакторской работы. А, может, осмелюсь осуществить свою давнюю мечту и отправлюсь на богомолье в Иерусалим, потому что там корни христианства, а ничего ценнее христианства в этом мире не было и нет.
