Издание, основанное в 2009 году группой переводчиков из Киева и Черкасс, представили донецкой публике члены редакции — лучший переводчик с французского на украинский (2010) Андрей Репа и переводчица с немецкого на украинский Неля Ваховская. По словам редакторов, нынешняя ситуация в переводческой деятельности является довольно неутешительной, если не сказать — критической. Переводческая деятельность, которой украинский язык обязан своим развитием в советское время (когда произведения писателей тщательным образом вычищались от «диалектных» и «устаревших» слов, именно переводчики старались вводить в печатные издания ту или иную лексему и тем самым сохранить ее), в настоящее время вовсе не поддерживается государством. При этих условиях активизация низовой инициативы, формирование центров переводческой деятельности, где у переводчиков оставалась бы возможность читать и редактировать тексты друг друга, критиковать коллег — и тем самым побуждать их к профессиональному совершенствованию, приобретает чрезвычайно весомую роль: заполнение вакуума, образовавшегося в культурном пространстве Украины, сплочение переводчиков, будоражит усыпленные инициативы. Собственно, превращение «Просторів» в один из таких притягательных центров интеллектуального труда и видят целью своей деятельности редакторы издания.
Впрочем, самой лишь миссией презентованного журнала перечень тем на встрече с авторами не исчерпался. Начав с рассказа об одноименном ресурсе в Интернете, который предшествовал появлению печатного издания, и кратко поведав о становлении последнего, далее редакторы «Просторів» предложили для обсуждения более широкий спектр гуманитарных вопросов, например: социальное ангажирование литературы и ответственность, культурная политика в Украине и андеграунд (контркультура). Той призмой, сквозь которую были заломлены перечисленные темы, стала «улица» — весьма богатый на смыслы и открытый для разнообразных интерпретаций образ, который стал лейтмотивом последнего (четвертого) номера журнала и дал ему соответствующее название — «Выход на улицу».
«ПЕРЕВЕДИ МЕНЯ ЧЕРЕЗ МАЙДАН...»
Эта знаменитая строка из хорошо известного стихотворения В. Коротича, которое впервые попалось мне, как ни странно, именно в связи с переводческой деятельностью — оно было использовано в качестве эпиграфа в одном русском пособии по переводу, — снова вспомнилась, как только речь зашла о социальной ответственности литературы и — беря персонально — интеллектуала (художника). По мнению редакторов журнала, тема социальной ангажированности литературы, актуализированная на нашей почве дискуссией вокруг «программного» романа Лины Костенко, вряд ли имеет какой-нибудь теоретический вес, ведь литература, будучи частью жизни, не может оставаться вне или в стороне ее течения. Вырастая из нее и осмысливая ее, она дорастает до ответственности за направление ее движения, из которого дальше нередко рождается потребность манифестировать свою позицию не только вербально, но и действенно. Следовательно, выйти на улицу (или, пользуясь привычной терминологией, на майдан), чтобы принять участие в политике и, таким образом, — в жизни.
В обобщенном смысле улица в понимании редакции является метафорой жизни, местом, «где теперь происходит все самое интересное» (А. Репа); пространством, где пересекаются и воплощаются идеи. В более узком смысле улица является символом политики, которая с такой точки зрения прямо противопоставляется государственной власти. Слово «политика», напоминает А. Репа, происходит от «полис» — общество, следовательно, обозначает инициативу и активность, исходящие с низов, — собственно, с улицы. Антиподом такой понятной политической деятельности выступает практика государственного аппарата, который склонен предъявлять свои требования и ожидать их выполнения, следовательно, заинтересован в подавлении инициативности граждан, отрицании и маргинализации субъекта как такового, что для него «выход на улицу» и является не единственным ли способом обнаружить свою субъектность — и как человека, и как гражданина. «Выход на улицу» — это, собственно, и есть выход (или, вернее, вхождение, вход) в настоящую политику и подлинную жизнь.
КОНТРКУЛЬТУРА VERSUS АНТИКУЛЬТУРА
В таком случае творимая (свободным) обществом культура неминуемо становится андеграундом (контркультурой), поскольку противостоит официальной культуре — если это можно так называть. «Нынешняя Украина, — отмечает А. Репа, — государство действительно антикультурное, мейнстрим — это пространство господства дурных вкусов». Это, а затем попытка вытеснить из актуального поля сознания и «не замечать» теневой стороны жизни (социальных болезней, пороков, различных отклонений и смерти), инфантильное желание закрыть глаза на все, что выходит за пределы «гламура», и замкнуться в этаком ментальном «лупанарии», с тем чтобы добывать оттуда лишь самые отвратительные случаи и, мультиплицируя их, превращать в китч или фарс.
«Выход на улицу» в этом смысле является также попыткой раскрыть глаза и увидеть жизнь такой, какая она есть — со всеми ее недостатками и непривлекательными моментами. Собственно, отсюда и соответствующая смысловая нагрузка номера, в котором преобладают мрачные краски (речь идет о черно-белых фотографиях мастера современной социальной фотографии Мирона Цовнира, который посвятил свою жизнь фотографированию неприглядных сторон действительности) и тому подобные истории: эссе Ю. Андруховича о безлюдной Припяти (впервые переведено на украинский), «Жестокая жизнь» классика мирового кино П. Пазолини, текст В. Беньямина о насилии, запись рассказа «украинской женщины, работающей на ночной улице», переводы Ф. Кафки, И. Шульца...
Проблема андеграунда в том, что он всегда остается как будто «невидимым» в широком культурном поле; впрочем, это тот недостаток может преобразоваться в преимущество: возможность независимой позиции, выбора, ведения собственной линии и формирования (хотя бы вокруг себя) действительно культурного пространства.
