История деспотической Российской империи чрезвычайно богата насилием, разными происками, лицемерием, а еще больше – хищнической борьбой за власть. За абсолютную власть. Так казалось царям, императорам, неограниченным монархам. А потом – это не раз случалось – происходили странные, непостижимые вещи: эти императоры вдруг умирали «от апоплектических ударов» (т.е. инсультов), или из-за каких-то других загадочных болезней, о которых говорили разве что шепотом.
Дворцовые перевороты, отравления, отстранения от власти монархов из-за точного удара тяжелой табакеркой в висок (да еще и к тому же удушение тугим, плотным шарфом) – это не удивительно в тиранической России. Замечательный советский историк Натан Эйдельман (1930-1989) в блестяще написанной книге «Грань веков» подробно и увлекательно – благодаря чему этот труд читается как остросюжетный детектив – рассказывает об обстоятельствах последнего из серии дворцовых переворотов в России убийства правителя Павла Первого в ночь с 11 на 12 марта 1801 года. Заметим, что, несмотря на возможные исторические аналогии (о них сейчас говорить не стоит) эта книга интересна сама по себе, поскольку точно и интересно воспроизводит алгоритм любой тиранической системы власти: абсолютный властитель, который от чувства всемогущества и безнаказанности совсем теряет чувство реальности; народ, который «безмолвствует» (Пушкин); окружение деспота, которое сначала сковано страхом перед ним, а потом решает, что пора что-то сделать, потому что иначе «погибнем все».
О чем пишет Эйдельман? 1. Беда государству, в котором любая причуда (а то и гораздо хуже – безумие) взбалмошного царя является безусловным законом, за уклонение от исполнения которого – опала (в лучшем случае), ссылка, смерть. 2. Беда монарху, который, поверив, что его воля – закон всегда и повсюду, отдает безумные приказы (Павел Первый издал указ об организации, через всю Азию, российской экспедиции для покорения Индии), гонит от себя кого-либо, кто осмеливается выразить разумные возражения (Павел за это «разжаловал» нескольких толковых генералов в лейтенанты, а еще других отправил в Сибирь), становится чрезвычайно, маниакально подозрительным, повсюду видит «измену», «заговор», «покушение» на свою персону. 3. И «измена» все-таки происходит. Потому что – об этом ярко пишет Эйдельман – при таком императоре (Павел за 4 года и 4 месяца на троне успел напугать всех) никто, буквально никто, ни министры, ни фельдмаршалы, ни особенно приближенные к царю сановники (Панин, Пален, Бенигсен, Аракчеев, Кутайсов) не могли быть уверены в собственной карьере, свободе, безопасности, сохранности имущества, даже жизни. А они хотели сберечь это все. И потому, действительно сговорившись между собой, приступили к согласованию технических деталей мятежа. 4. Это выглядело так. Была подкуплена охрана Михайловского замка – резиденции Павла, укрепленной не меньше, чем современные бункеры, преданных царю людей устранили, поздно ночью в спальню Павла вошло восемь заговорщиков, которые сначала предложили ему подписать указ об отречении от власти, а когда император отказался – в ход были пущены упомянутые уже табакерка и шарф. Новым монархом стал Александр, сын Павла (он был в курсе заговора).
Что можно сказать, прочитав книгу? Более 200 лет прошло. Проблемы тиранической России – такие же. Кровавое отличие: теперь они выплеснуты на суверенную страну, которая героически защищает не только себя, но и весь мир.
Игорь Сюндюков, «День»
