Слово «святой» — saint — на английском звучит почти как анаграмма «сумасшедшего» — insane. В новом, в прямом смысле долгожданном фильме Терри Гиллиама «Человек, убивший Дон Кихота», только что показанном на Одесском фестивале, эта игра понятий становится внутренней установкой для главных героев.
История о том, как Гиллиам, сооснователь легендарной группы «Монти Пайтон», визионер с неисчерпаемой экранной фантазией, снимал этот фильм, вошла в киноэнциклопедии и достойна отдельного текста. Четвертьвековая борьба за проект и ряд фатальных неудач истощили бы кого угодно. Да и сам Гиллиам последними работами не добавлял уверенности, что «Человек...» станет если не визуальным откровением, то по крайней мере той прекрасной фантазией, на которые режиссер был способен еще в 1990-х.
Не откровение. Но и не забывается.
Адам Драйвер, актер, способный играть параллельно злодея в «Звездных войнах» и поэта у Джима Джармуша, волей Гиллиама перевоплотился в циничного рекламщика Тоби, по стечению обстоятельств оказавшегося близ села, где еще в студенчестве снял черно-белую короткометражку о Дон Кихоте. И вот он отправляется на место можно сказать и преступления, где обнаруживает, что те съемки причинили маленькой коммуне немало бед. А еще встречает исполнителя давней роли, который продолжает выглядеть как Дон Кихот и верит, что он Дон Кихот. Далее происходит невесть что. Тобиас начинает видеть сны, чего раньше с ним не случалось. Втягивается в нарастающую фантасмагорию. И становится иным.
Да, этот фильм — лишь тень того Гиллиама, который 30 лет назад снял гениальные «Приключения барона Мюнхгаузена». Но, как и в «Мюнхгаузене», ему удается передать важнейшее — силу духа творчества, свободы и фантазии, который веет, где хочет: как Мюнгхаузен в 1988-м, как Дон Кихот в 2018-м.
Пока есть человечество — ему нужен Дон Кихот, святой безумец, а пока есть Док Кихот — наша песенка еще не спета. Как бы удачно злые великаны ни притворялись ветряными мельницами.
