Очередной острый конфликт разразился в украинской культурной среде. Очередной, но чем-то экстраординарный, хотя бы потому, что экстраординарны обстоятельства, которые его породили, и потому, что его сторонами выступили деятели искусства, чью преданность украинской культуре отрицать невозможно. Но композитор Виктория Полева и певица Людмила Корсун отказались участвовать в музыкальных проектах, которые осуществляет музыкальный директор Болонской оперы дирижер Оксана Лынив. Почему? Там звучат произведения Петра Чайковского. Виктория Полева заявила: «Мне очень странно, как некоторые деятели искусства не понимают, что музыка Чайковского стала наполнением идеи "русского величия", что это очень сильное духовное поле, подогревающее враждебные амбиции. Война есть война. Сейчас все разделилось на черное и белое». Оксана Лынив ответила на это: «То, что шедевры Чайковского были использованы в собственных целях путинским режимом, ведущим сейчас преступную войну в Украине, которую также поддерживает большинство населения России, – вызывает у меня ненависть к Путину, рос. артистов и культурных деятелей, которые представляют его интересы в мире его сторонников, но не к композитору, который, по моему мнению, был бы первым, кто выступил бы сейчас в защиту и против варварского уничтожения Украины и ее народа».
Что тут скажешь? Действительно, Чайковский происходил из казацкого рода Чаек с Полтавщины, действительно, многие его произведения исполнены украинского мелоса, действительно, вдохновенно творил он на украинской земле, действительно, он чрезвычайно уважал Шевченко, более того - один из известных современных музыковедов из РФ упрекает композитора в том, что «национально-эпическая струя чужда ему и что гениальной красоты российской песенной мелодии он не понимает». Всё так. И вместе с тем – Российская империя после его смерти, обстоятельства которой точно не выяснены (так как Чайковского яростно травили за его нетрадиционную сексуальную ориентацию) причислила композитора к своим выдающимся сыновьям, а сегодня поднимает на щит гениального музыканта как олицетворение «русского духа». Иными словами – при действующих обстоятельствах обе стороны конфликта правы. Но при этом следует учитывать специфику западноевропейской аудитории, осуждающей путинскую агрессию против Украины, но в то же время считающей российский народ и российскую культуру непричастными к российскому же империализму и шовинизму, к преступлениям Кремля. Так что проблема: не будет ли воспринята музыка Чайковского сегодня как олицетворение «величия русского духа» и «российско-украинского братства»?
Тем более что на Западе царит едва ли не тотальное непонимание сути «русского мира» и российской культуры, о чем свидетельствует, в частности, недавнее обращение депутатов Европарламента к российскому народу. Не стану разбирать детали этого обращения, обратите внимание на один из его ключевых фрагментов: «От Санкт-Петербурга до Лиссабона, от Парижа и Москвы до Берлина, Киева и Варшавы наша молодежь ведет одинаковый образ жизни, имеет одинаковые вкусы и так же стремится к свободе. Вне зависимости от поколения, все европейцы, от Дублина до Владивостока, и ваши писатели – Толстой и Достоевский, Чехов и Булгаков – принадлежат к нашему общему наследию и входят в пантеон мировой литературы…» Это даже не смешно. Это очень грустно. Буча и Мариуполь наглядно показали, каковы «одинаковые вкусы» и «стремление к свободе» у не менее значительной, а скорее подавляющей части российской молодежи. Ну а антисемит («это одно из зол России – жиды, поляки и семинаристы»), злейший враг демократии Достоевский – это, конечно, «общее наследие»… Кстати, сам Достоевский считал европейскую цивилизацию ненужной России, вредной для нее: «Наша (теперешняя русская), заемная европейская цивилизация, в тех точках, в которых она не сходится с широким русским духом, не идет русскому народу…»
Ну, а Толстой (видимо, имелся в виду Лев)… Что ж, он хорошо знал русский народ. И если бы европейские депутаты прочитали его повесть Хаджи-Мурат, они бы (по крайней мере, некоторые из них) трезвее смотрели на нынешнюю войну. Вот фрагмент из этой повести: «Хаджи-Мурат», вони б (принаймні, деякі з них) тверезіше дивилися на нинішню війну. Ось фрагмент із цієї повісті: «Аул, разоренный набегом, был тот самый, в котором Хаджи-Мурат провел ночь перед выходом своим к русским. Садо, у которого останавливался Хаджи-Мурат, уходил с семьей в горы, когда русские подходили к аулу. Вернувшись в свой аул, Садо нашел свою саклю разрушенной: крыша была провалена, и дверь и столбы галерейки сожжены, и внутренность огажена. Сын же его, тот красивый, с блестящими глазами мальчик, который восторженно смотрел на Хаджи-Мурата, был привезен мертвым к мечети на покрытой буркой лошади. Он был проткнут штыком в спину… Старик дед сидел у стены разваленной сакли и, строгая палочку, тупо смотрел перед собой. Он только что вернулся с своего пчельника. Бывшие там два стожка сена были сожжены; были поломаны и обожжены посаженные стариком и выхоженные абрикосовые и вишневые деревья и, главное, сожжены все ульи с пчелами… Фонтан был загажен, очевидно нарочно, так что воды нельзя было брать из него. Так же была загажена и мечеть, и мулла с муталимами очищал ее». Эй, есть ли разница с тем, что творили в Буче и Мариуполе нынешние российские воины? Поэтому неправа Оксана Забужко, утверждая, что «со времен Сталина россияне не изменились» - мейнстрим российской культуры не изменился со времен самодержавия и крепостного права, а имеющаяся в этой культуре «линия Герцена-Сахарова» всегда была на маргинесе; в первой трети XIX века знаменитый мыслитель Петр Чаадаев назвал образованной слой России «бастардами Европы»; а как ведут себя незаконные дети? Европа сейчас считает их своими, а значительная их часть ненавидит Европу и стремится уничтожить ее.
А вот коней повести «Хаджи-Мурат»: «Чувство, которое испытывали все чеченцы от мала до велика, было сильнее ненависти. Это была не ненависть, а непризнание этих русских собак людьми и такое отвращение, гадливость и недоумение перед нелепой жестокостью этих существ, что желание истребления их, как желание истребления крыс, ядовитых пауков и волков, было таким же естественным чувством, как чувство самосохранения».
Если бы этот текст раздавали аудитории на организованных Оксаной Лынив мероприятиях (вместе с антисемитскими призывами Достоевского), то, возможно, они были бы действительно уместны в сложившейся ситуации.
