Из длинного и славного ряда самобытных украинских поэтов и писателей сегодня хочется вспомнить только некоторых из них, кто волей судьбы во время военного лихолетья оказался на чужбине. Это - Михаил Сытник и Алексей Веретенченко, которые проживали в США, Дмитрий Нитченко, Марк Мишалов и Федор Габелко, которые после войны попали в далекую Австралию.
Именно 1 марта 2018 года исполняется 100 лет со дня рождения истинного украинского патриота, писателя и общественного деятеля Федора Павловича Габелко, который увидел свет на хуторе Гуляевка близ села Березоточи над тихой Сулой. Большую же часть своей бурной и насыщенной событиями и встречами жизни Федор Павлович провел в непрестанном творчестве на «зеленом континенте».
Следует отдельно вспомнить, что если взять путь, как говорится, напрямик, то в каком-то десятке километров от хутора Гуляевка, в селе Биевцах, а также на Лубенщине, - родился несколько позже другой гигант украинского духа Василий Симоненко, который в расцвете творческих сил был коварно уничтожен советской репрессивной машиной.
Оба они - Федор Габелко и Василий Симоненко - очень разные - разные по возрасту, по объему поэтического наследия, кардинально отличались и подходами к решению творческих задач, но их обоих духовно объединила безграничная любовь к Украине, ее обездоленному народу. Обоих этих патриотов объединяла и их более узкая родина - Лубенщина. Хотя и хутор Гуляевка, где родился Федор Габелко, был стерт большевистскими вурдалаками с лица земли, а крестьяне из села Биевцы, несмотря на в целом нищенскую жизнь современного сельского украинца, до сих пор выживают, бережно сохраняя память о своем земляке Василии Симоненко. Возможно, это произошло потому, что село Биевцы было чуть больше Гуляевки. После обретения же Украиной независимости благодаря их знаменитому земляку Василию Симоненко это село посещает немало украинских деятелей искусства и неравнодушных граждан, чтобы отдать дань уважения земле и хате Василия Симоненко. На месте же Гуляевки, где родился Федор Габелко, мирно пасутся коровы и козы местных крестьян из Березоточи.
Федор Габелко, - фотография 1951 года
Гуляевка (укр. Гуляївка) и Биевцы (укр. Біївці) расположены на берегах двух небольших полтавских рек - Сулы и Удая. Названия этих сел с такой разной, но все равно трагической историей объединяет, пожалуй, только одна буква - тринадцатая буква украинского алфавита «ї» в их названиях. Кстати, подобной буквы нет в других алфавитах, созданных на кириллической основе, хотя в некоторых письменностях на основе латинского языка используется графически почти идентична буква, как, например, во французском языке.
Одним из древнейших свидетельств о местности, где родился Федор Габелко, является рассказ, записанный моим земляком из села Токари, что недалеко от Лохвицы, - Василием Милорадовичем в его работе «Снитинская старина» (1898): «Между Волчком и Бересточью залегла унылая, солонцеватая равнина, на краях которой то здесь, то там мелькают лески, а в самом конце, у берестоцких мельниц под озером погребено село. Об этом селе уцелело только коротенькое воспоминание: «...на Муховаци було село, та запалось. Як выгоняют скотыну, та гукають, так щось и там, пид землею озываецця, балака, а проты великодня, бъють у вси дзвоны». Эта легенда приходится примерно где-то на конец XVI века, когда произошло становление и развитие на данный момент еще достаточно большого села Березоточи. Кстати, именно в этом селе в семье уроженца Чернобая, ученого, преподавателя, издателя, знатока бандурной музыки и дела, тоже писателя и автора многих книг, среди них - «Путь молодого бандуриста» и «Украинские казацкие думы», - Марка Васильевича Мишалова почти 90 лет назад родился другой «австралийский» украинец - инженер Юрий Маркович Мишалов, отец всемирно известного бандуриста Виктора Мишалова. Село Березоточа же началось с угла Билыки, вокруг которого в XVII веке уже были и другие уголки и хутора, имевшие названия - Раки, Струсивка, Голотинцы и, наконец, - Гуляевка.
Между прочим, как раз в далекой Австралии, где после войны поселился Федор Павлович Габелко, было немало украинских литературных и художественных объединений, которые создали талантливые полтавчане. Но едва ли не самым известным из них оказался основанный другим нашим знаменитым уроженцем Зинькова, тоже поэтом, педагогом, издателем и писателем Дмитрием Нитченко (Чубом) в Мельбурне в 1966 году Литературно-художественный клуб имени того же незабвенного Василия Симоненко. Этот клуб до недавних пор периодически устраивал литературные конкурсы для украинской молодежи. Именно он на «зеленом континенте» провел более сотни литературных вечеров, несколько десятков конкурсов молодежного творчества, издал антологию украинской поэзии ««З-під евкаліптів», сборник прозы на английском языке в переводе Юрия Ткача, а также несколько лет подряд выпускал Альманах «Новий Обрій». В этом Альманахе были напечатаны произведения выходцев из исторической Полтавщины - Дмитрия Нитченко, Леси Богуславец, Галины Корень (Глуховери), Григория Вишневого и многих других наших земляков. Почти все украинские деятели искусства в Австралии так или иначе касались в своих произведениях крупнейшей мировой трагедии ХХ века - украинского Голодомора.
Федор Павлович Габелко, который четверть века назад принимал участие в открытии Мемориала на Кургане Скорби близ Лубён, также очень часто вспоминал о Большом Голоде: «...Когда начался голод, единственное, что нас спасло, это там, где сходится две реки Сула и Удай, хотя это и были места для государственной рыбалки, отец ловил рыбу и так спасал нас и родственников, и соседей. Как я вижу голод? Помню, как в школе нам в обеденный перерыв давали суп, одна вода, две фасолины и маленький кусочек хлеба. Однако я еще мог рыбы от отца получить, а здесь люди, например, Бабенко - сегодня мы пришли из школы, а на другой день я к ним прихожу, а они уже мертвые. Было и такое, что из школы идем, а тут вонь, в траве под забором гниет человек. Говорили, что был каннибализм. Да. Одна Гапка пристала к одному сапожнику. Он инвалид, калека. В нормальное время было все в порядке. А здесь она с сыном задушила его, порезала на куски, засолила его и так ели. Тогда люди это донесли властям, милиции, и все это нашли, но ее не наказали. А вот хлебосдачи происходили так: был один работник из района, а остальные люди с ним (5-6 человек) были из местных активистов, комсомольцев. Ходить к людям они не хотели. А посылали школьников-пионеров. Дали карточку, говорят, пойди отдай Дмитрию Ткаченко, чтобы он пришел на допрос. Проверяли, приходили со спицами, тыкали, нет ли там чего. На хуторе Гуляевка близ лубенского села Березоточи, где было 70 дворов, 10 полностью вымерли, а в остальных - половина семьи, а в некоторых один человек остался на том хуторе. Вот так я пережил этот голод....». Федор Павлович Габелко пережил этот страшный Голодомор на больше чем восемь десятков лет.
Житель Березоточи писатель Мышелов Марко Васильевич (нар.26.04.1903) (на довоенной фотографии справа) на опытной станции в Березоточи, рядом с ним его жена Домна Погудин
1 августа года Божьего 2017-го земля австралийских аборигенов приняла в свое лоно тело покойного украинского патриота Федора Павловича Габелко, который закончил свой земной бег на сотом году жизни 25 июля теперь уже прошлого года. Сейчас мы уже вспоминаем незабвенного Федора Павловича, к сожалению, уже в прошедшем времени, и к этим размышлениям о человеческом назначении лучше всего подходят слова его земляка, поэта В. Симоненко:
«…Хай шалені гудуть
над планетою весни,
хай трава пнеться вгору
крізь листя старе…
Я не вірю,
що дід із могили воскресне,
але вірю,
що ні —
він увесь не умре.
Його думи нехитрі
додумають внуки,
і з очей ще віки пломенітимуть в них
його пристрасть і гнів,
його радощі й муки,
що, вмираючи,
він передав для живих...»
Накануне 100-летнего юбилея Федора Павловича Габелко хочется напомнить украинскому читателю, что это был действительно выдающийся общественно-политический и театральный деятель, художник, издатель, энциклопедист, проявивший себя как главный член багряновской УРДП, председатель Легиона имен Симона Петлюры в Австралии. Я познакомился с ним лично в августе 2012 года, тогда он произвел на меня довольно сильное впечатление. Мне показалось, что это был в одном лице неисправимый романтик и глубокий мыслитель, умеренный реалист и действенный оптимист. Листая его письма ко мне, написанные им в разное время, но одинаково красивым каллиграфическим почерком истинного украинского патриота, читаю: «...Я думаю, что это письмо является важным и нужным Украине и своевременным, когда Путин и Кирилл стремятся нас как нацию расслоить, а мы за монолитность боремся. Я это пишу в порядке моего мышления, не в совершенстве обдуманные, но как так неоспоримые. В этом смысле Вы мои недостижения исправите... Я собрал, так на скорую руку, материалы о себе и моей семье и одиноком сыне... Если будете что-то писать обо мне, то не желательно, чтобы написанное было без семьи, поэтому я и высылаю этот пакет... По теме нашего письма. - Мы не выступаем против какой-либо веры. Мы стремимся, чтобы мифологические утверждения не подавались невежественным людям как реальные, или подать данные реальности... А мы выражаем свои мысли... Например, Адамо-Ноевский Бог говорит, что Он создал нашу Землю, которая в середине пустая. Нас удивляет это, но земля внутри наполнена лавой различных элементов. И здесь возникает вопрос: не является ли тот Ветхий Завет мифологическим, тенденциозным произведением фараонов и мудрецов?! В таком смысле.
Федор Габелко и Стефан Романов (справа), - 2015 г.
Ведь всем религиозным монополиям наше письмо угроза им. Так, как я написал ответ президенту Израиля, они к моему сообщению с антисемитизмом не придерутся… Будьмо!...» « Ув. Пан А.Панченко, это Вам материал ... как я гигну, то, возможно, напишете ... Остаюсь с наилучшими пожеланиями...». - Или из другого письма: «...Прежде всего искреннее Вам спасибо за поздравление, я его сохраню для зачтения над моим гробом... Искреннее Вам спасибо, что обо мне написали. Я Вам выслал журнал для ориентации, он универсальный на разные темы и религиозные, у нас любую чужую веру воспринимают с авторитетом даже ту, которая и Иисуса замучила, а свою Родную Веру ненавидят до безумия... А, как оказывается, среди всех мифологических вер - наша самая лучшая и совершенная. Ведь все остальные мифологически придуманы, потому и создание мира в каждой религии по-другому... А наша же религия-культура в те времена не придумывалась, а соответствовала естественному жизненному состоянию людности и природы, и небесных светил. Ко всему этому в соответствии создавались праздники. А в Христиан все придумывали. Например, день рождения Иисуса меняли несколько раз и подтасовали к нашему долгостоянию дня и ночи. Они у нас более 7000 лет и другие праздники не меняются. И в итоге Папа Римский, который был перед этим, который отрекся, он заявил, что (дата) рождения Иисуса является неправильной и что он родился раньше установленных дат. Поэтому подаю Православную, Греко-Католическую, РУНВеру, Буддизм и т.д... Я буду писать тексты из Священного писания, Ветхого Завета, из которого Святые тексты наши духовники своим мирянам никогда даже не вспоминали, а говорили наугад, перевод с перевода. - Прозрачности не было... Жена моя Филонила еще активно поет в церковном хоре и при культурных собраниях руководит певческой группой «Берегиня», она - член Общины, УВКазачества, имеет казацкие награды и отличия СУОА, Всемирного Конгресса Украинцев - отличие Т.Шевченко. - Я готовлю сообщение с Обращением к таким как Вы - нашей элите, в котором одна из самых основных тем это - украинизация и безыдейно менталитетный провод, где призываю нашу элиту к активно-преданной идейно-национальной работе... - 07.03.2016».
Габелко - Федор и Филонила (из дома Карюк)
В связи с этими соображениями Федора Павловича на религиозную тематику мне почему-то вспомнилось высказывание пана Дитмара Штюдемана - бывшего Чрезвычайного и Полномочного посла Германии в Украине: «...Когда здесь трипольцы создали уже уникальную культуру, то в Германии тогда все еще жили в диком лесу. Поэтому я сам горжусь, что работаю в Украине, где корни такие глубокие. Вся европейская культура связана с тем, что здесь возникло много тысячелетий назад, таким образом, это не только украинское, это общечеловеческое наследие...»
Встречая 100-летие со дня рождения своего старшего приятеля Федора Павловича Габелко, к сожалению, уже без него, хочется процитировать трогательно-героические строки из стихотворения другого незабвенного поэта «Розмая» (А.Веретенченко) - так громко и красноречиво, чтобы их услышал с того света свободный гуляевский казак Федор из рода Габелко и весь украинский патриотический мир:
«Гей, вставай, - готуймося до бою», -
кошовий засвічує свічки,
на колінах заряджають зброю,
моляться чубаті козаки…»
Но никогда уже не встанет из гроба, не придет к нам и, как говорится на Полтавщине, «не отзовется» ни к кому искренним украинским словом старый казак и неисправимый вольнодумец Федор Габелко из Гуляевки, которая была когда-то недалеко от Лубён. - Никогда, никогда, никогда...
Супруги Филонила и Федор Габелко с сыном Павлом
С разделенной пополам душой прожил Федор Павлович Габелко большую часть своей такой долгой и такой короткой жизни, с постоянной журавлиной тоской по родине и со страшной опасностью для своей жизни по разным чужим, хотя и внешне комфортабельным, углам. Одна часть его души и сердца осталась навеки возле тихой Сулы, близ села Березоточи, где покоятся его отец Павел и мать Евдокия. Другая часть, видимо, до сих пор где-то блуждает, развеянная по мирам-галактикам. А между ними - черта и пропасть.
Еще хочется упомянуть, что Федор Павлович Габелко вместе со своей семьей пережил несколько инспирированных московскими большевиками-вурдалаками и их приспешниками голодоморов - украинских и казахских (киргизских) - а позже стал одним из первых и наиболее последовательных обличителей преступлений кремлевских заправил и их прислужников, прошел тяжелый путь немецких казематов, принудительного труда, мытарств среди немцев и пыток со стороны кровавых сталинистов из НКВД и СМЕРШа. Я уверен, что кровавая рана украинских голодоморов в его душе и сердце не заживала до последнего его вздоха в далекой Австралии. Летом же прошлого года мне удалось побывать возле местностей, где когда-то бегал босиком маленький Федя - на Лубенщине, возле хутора Гуляевка близ села Березоточа – там, где вырос Федор Габелко, - этот выдающийся украинский патриот, писатель, редактор, эрудит и художник, который отошел в Вечность 25 июля 2017 года. Я тогда отобрал горсть родной земли у места, где он жил, взял воды из реки Сула, где он мальчиком рыбачил, возложил цветы, где когда-то под печкой гуляевские украинцы закапывали пуповины своих новорожденных детей. Именно здесь Евдокия и Павел Габелко растили, забавляли и ласкали своего маленького Федю, который позже стал знаменитым Федором Павловичем, который всю свою жизнь жил и дышал Украиной, которая стала для него самой большой любовью.
В этом контексте вспомнился мне и другой знаменитый украинский поэт-патриот Алексей Андреевич Веретенченко («Розмай)», который умер в Детройте в марте 1993 года, что в октябре этого года тоже отмечал бы свою сотую годовщину. Собственно, судьба Алексея Веретенченко очень похожа на жизненные перипетии Федора Габелко: в предвоенные годы он также учился в советском вузе Харькова, в 1941-м, как Федор Павлович, был мобилизован в «красную армию», вскоре тоже попал в немецкий плен, откуда спасся бегством. В оккупированном Харькове, где прошли несколько довоенных лет Ф.Габелко, «Розмай» печатался в газете «Новая Украина». Алексей Андреевич писал стихи, обличающие статьи о Голодоморе в Украине, большевистском терроре и массовых репрессиях против украинцев, как раз тогда он и совершил свободный перевод на украинский язык поэмы Байрона «Мазепа», которая впервые была издана в числе 2 журнала «Украинский засев» за 1942 год. Творчеству Веретенченко также присущими самобытная глубина размышлений, мотивы всеобъемлющей любви к человеку, всепрощения. Кстати, как раз Алексей Веретенченко писал, что «Поэзия - это высшее, что есть в мире. С поэзией нельзя шутить. Стихи надо писать не так, как говорим, и это признак их превосходства. В каждой поэзии должна быть одна мысль, а все остальное - образы. Писать надо очень просто...». В отличие от Габелко в эмиграции Олекса Веретенченко стал словно немного спокойнее, иногда даже обходил острые углы социально-политических тем, хотя и написал знаменитые произведения - «Дым вечности», историческую поэму «Черная долина», сборник стихов «Заморские вина», похожий на бунинские «Темные аллеи», но почти все о любви. «Розмай», кстати, был корректором сборника стихов Ивана Багряного, первого председателя УРДП, партии к которой принадлежал Федор Габелко.
Федор Павлович декламирует стихи Тараса Шевченко, - Мельборн, 2015
В одном из своих писем ко мне Федор Павлович Габелко писал: «...А я был националистом - членом матерной ОУН. Член организации ОУН не означает, что Вы на 100 процентов идейно-национальный патриот Украины. Какова бы ни была крупная партия, а она является какой-то частью украинского общества. Я был член ОУН (Коновальца). Сотрудничал с журналом ОУН - «Пробоем». В 1944 году познакомился с паном Романом Ильницким, ОУН(м) и ОУН(р). После 1945 года стал членом-сторонником ОУН и реализовывал печатную газету «Слово» и книги. На заседаниях ОУНр бывали разделения мнений, я давал предложения согласования, за это Я.Стецько благосклонно относился ко мне. Когда не Бандера, а Стецько стали против УНР в изгнании, я их покинул. Но когда Стецько узнал, что я в Австралии, он дал распоряжение, чтобы созвать Собрание СУМ и «Илька Малетича» (А.П. - Федора Габелко) выбрать Председателем СУМ в Австралии. Инж. Коцюмбас так и сделал. Я проводил первый здешний Съезд СУМа и увидел, что все доктора и профессора против моей политики, Союз украинской молодежи должен быть Всеукраинским, а не как пристройка какой-либо партии. Тогда я съезд покинул. - Выбрали другого, но меня выбрали в управу, как референта внешних связей. Организовался «Блок УНР», я стал членом. Иван Багряный стал в обороне преследуемых, особенно стецьковцами, «восточников», как бы прокоммунистического элемента. Я стал и членом УРДП, и много лет УРДП в Австралии возглавлял я...».
Действительно, Федор Павлович Габелко творил под псевдонимами «Ф. Лубенский», «Илько Малетич», «Т.Ф. Павлович», «Ф. Федорко», он проявил себя выдающимся общественно-политическим и театральным деятелем, издателем и редактором. Накануне Второй мировой войны в 1939 году окончил Харьковский киноинститут. С началом немецко-советской войны был мобилизован в «красную армию» в качестве интенданта, попал в плен, позже находился в концлагере, откуда бежал. С 1945 года пан Федор находился в городе Регенсбурге (Западная Германия), работал в редакции журнала «Слово», стал членом издательского союза «Универсальная библиотека», издал сборник собственных рассказов из жизни остарбайтеров «Три креста», участвовал в подготовке к печати сборников произведений Тараса Шевченко, Леси Украинки, Ивана Франко, А. Чайковского, А. Кащенко и других. С 1949 года он перебрался в Австралию, где в городе Аделаида основал издательство «Днипро», издавал церковно-общественный журнал «Наш голос», был культурно-образовательным референтом Украинской общины Южной Австралии, руководил вокально-музыкальной, драматической и хореографической студиями, поставил пьесу «Разгром» Ивана Багряного. Тогда Федор Габелко проявил себя как актер, декоратор и администратор Театра малых форм, основал Общество содействия Украинской Национальной. В 1950-х годах Федор Павлович преподавал в обществе «Родная школа» в Мельбурне, организовал Театр имени Леся Курбаса, поставил пьесы «Украденное счастье» Ивана Франко, «Ой, не ходи, Грицю...», «Маруся Богуславка» Михаила Старицкого и другие. Переехав в Канберру, он основал Украинско-австралийское художественное общество имени Николая Лысенко, издавал журналы «Основа» и «Голос громады». В 1989 году пан Федор с семьей вернулся в Мельбурн, где основал и возглавил Художественное объединение Виктории. Федор Павлович Габелко, как я уже отмечал выше, был многолетним членом УРДП, а с 1987 года он был председателем краевого комитета этой партии, как и председателем Легиона имени Симона Петлюры. Он также основал и издавал журнал «Прозрение», занимался живописью, стал автором портретов Тараса Шевченко и Симона Петлюры, многих пейзажей и акварелей.
Федор Габелко... Был, творил, организовывал, возглавлял, рисовал, писал, жил-переживал, тосковал и радовался... Все теперь, к сожалению, уже в прошлом. И снова вспомнилось вечное Симоненка:
«…Поховали хорошу людину,
повернули навіки у лоно землі.
Та невже ж
помістились в тісну домовину
всі турботи його,
всі надії,
жалі!
Та невже ж то
йому все віднині байдуже —
чи світитиме сонце,
чи ніч напливе!
Біль у душу мою закрадається вужем,
відчай груди мені розпанахує, рве.
Я готовий
повірити в царство небесне,
бо не хочу,
щоб в землю ішли без сліда
безіменні,
святі,
незрівнянно чудесні,
горді діти землі,
вірні діти труда…»
Сегодня же, спустя более полугода со времени ухода в Вечность Федора Павловича Габелко, почуме-то даже не хочется верить, что мы похоронили в далекой Австралии одного из последних украинских эрудитов и энциклопедистов, коренного полтавчанина, художника, полемиста и многолетнего члена багряновской УРДП. В память о своем старшем друге Федоре Павловиче Габелко я подготовил для чтения и представил вниманию украинской общественности его рассказ «Три креста», который был написан автором под псевдонимом «Илько Малетич» и издан в украинском издательстве «Промінь» в послевоенном Регенсбурге еще в 1947 году. В этом рассказе Малетич-Габелко в частности пишет: «...Раздался свисток. Поезд тронулся... Через несколько минут перед ним раскрылось белое, снегом покрытое поле. А по нему черной гадюкой мчался в свой мечтательный путь паровоз. Только черный дым, вырываясь большими клубами, поднимался вверх, а потом снова падал вниз и застилал пройденный путь...».
О.Панченко - здесь когда-то был хутор Гуляевка
Уже прозвенел последний свисток, двинулся поезд и помчался в неизведанный последний путь с телом верного сына Украины незабываемого Федора Павловича Габелко. Наверное, произошло, как писал когда-то поэт «Розмай» в своем сборнике «Заморские вина»:
«…Скінчився бій — і тихо стало,
Де кров’ю значено сліди,
І навіть люди не кричали,
І не просив ніхто води….»
Александр Панченко, доктор права, приват-доцент Украинского Свободного Университета (Мюнхен, ФРГ), адвокат из города Лохвицы Полтавской области
