Украинская мрия – если бы раньше я услышала в разговоре эту фразу, то подумала бы о самом большом самолете в мире – Ан-225 «Мрия». В отличие от американской мечты, превратившейся во всемирно известную доктрину успеха и состоятельности, открытых каждому, кто будет упорно работать, идея украинской мрии словно еще была не родилась. Что-то подобное промелькнуло в «садку вишневому коло хати» Шевченко, в новых и удобных офисах столичных IТ-фирм, в счастливых лицах туристов, которые на выходные приезжают во Львов «покавувати». Однако четкого и доступного определения, какая она, украинская мечта, нелегко было найти.
Ирпень, Буча, Бородянка, Гостомель – названия городов, которые болят в наших сердцах. Каких-нибудь несколько месяцев назад в ответ на запрос интернет показал бы развернутый список предложений недвижимости, фотографий скверов и школ в этих удобных для столичной жизни районах. Я знаю людей, которые жили в Буче, Ирпене, и не раз проезжала мимо. Я читала об Ирпене в воспоминаниях литераторов, представляла его земляничные поляны и сырой утренний лес. Когда захотела узнать больше – традиционно пошла в Википедию, и она вдруг превратилась для меня в красивый и грустный рассказ. Вот одна из цитат о Буче: «В начале XX века Буча была дачной местностью благодаря смешанному лесу, где преобладала сосна, чистому воздуху, отсутствию туманов и проточному пруду для купания. Дачные участки были расположены близ вокзала. На станции был врачебный кабинет Юго-Западных железных дорог. Ближайшая аптека находилась в Гостомеле. Там же находился и полицейский участок. Владельцем пруда был помещик В.И. Красовский, который разрешал там купаться, кататься на лодке и удить рыбу. Рыбу также ловили в реках Рокач, Буча и Ирпень. В лесу охотились на вальдшнепов, тетеревов, зайцев и мелкую дичь. Вода была колодезная. Молочные продукты доставлялись из ближайших сел и Гостомеля. А еще списки парков и скверов Ирпеня, драматические рассказы из истории Бородянки, и соседство с самым большим самолетом в мире Ан-225, «жившим» в ангарах Гостомеля. Представляю, как радостно и гордо было наблюдать чьим-то малышам с балкона новой квартиры, как взлетает такой великан в небо, поднимая все выше желто-голубой нос.
Счастье должно быть тихим, любят повторять в украинских домах. Такой и была украинская мрия – хорошая работа, новая квартира, воскресные пикники и даже домовой чат, где все хоть и спорят часто, но, как муравьи, выстраивают свой мир – с подстриженными лужайками и яркими цветочками, с холеными котами и собаками в комбинезонах, с пекарнями, открывающимися утром, и магазинчиками, где купишь все на свете и еще немного на сдачу. С аптеками и витаминами, мусорниками для пластика, скамейками и, может, не всегда уместными, но скульптурами и фонтанами. Чтобы все вокруг было красиво, чисто, хорошо, вкусно – может, это и есть украинская мрия? Отдать детей в современную школу, привезти от и к родителям вкусные передачи, впервые зайти в новый кинотеатр, построенный на районе, и отложить достаточно денег, чтобы видеть мир, страна за страной, лето за летом. А еще гордиться своими самолетами, музыкальными группами, футболистами и боксерами, хорошим пивом и открытыми бассейнами.
Наш извечный враг, россия, лучше нас знал, что такое украинская мрия, сжигая Батурин триста лет назад, устраивая Голодоморы, убивая трудолюбивых и богатых людей, раздувая Чернобыль, аннексируя Крым и разрушая Донбасс. Какая она, российская мечта – не сознается из них себе никто, потому что пытки и казни, страх и репрессии не могут быть чьей-то мечтой.
Нашу мрию не украдешь из украинского шкафа, не выпьешь вместе с украинским вином, не привезешь домой в свертках с награбленным. И сколько бы бомб не летело на наши мрии, самолеты и планы, ничто не уничтожит украинский дух, который за эти дни жестокой войны еще больше закалился. И все больше моих друзей и знакомых начинают разговор с вопроса – А что ты будешь делать после победы? – и Боже мой, как поражают масштабы их новых украинских мрий.
