Я считаю, что главной причиной (именно причиной, а не поводом) трагических событий 31 августа под зданием Верховной Рады стало то, что сама эта Рада в значительной мере перестала быть парламентом, то есть центром законотворческой и законодательной деятельности и местом контролирования исполнения законов всеми другими ветвями власти. А если Рада является чем-то никудышным, то и отношение как к ней, так и к тем, кто ее защищает, соответствующее. У некоторой (к счастью, незначительной) части общества это отношение агрессивное, у большинства же — пренебрежительно-презрительное, и это реальность сегодняшнего дня.
Обратимся к результатам июльского всеукраинского опроса, проведенного социологической группой «Рейтинг»: одобряют деятельность Верховной Рады 10% опрошенных, не одобряют — 84%, причем совершенно не одобряет — 49%. История повторяется: нынешняя ситуация с отношением украинцев к Раде фактически воспроизводит ту, которая была во времена «карманного» депутатского большинства имени Януковича в последний месяц его существования. По данным «Рейтинга», в феврале 2014 года одобряли деятельность Рады 13% опрошенных, не одобряли — 80%, в том числе совершенно не одобряли 50%. Потом, после падения диктаторского режима и переформатирования депутатского корпуса, рейтинг Рады резко пошел вверх, но уже в сентябре минувшего года начал падать. И вот теперь, в результате последних событий, по-видимому, упадет «ниже плинтуса».
Собственно, а чего хотели нынешние депутаты, по большей части де-факто игнорируя свои прямые обязанности? Так как обязанности эти заключаются не только и не столько в голосовании за поставленные на рассмотрение законопроекты (хотя и тут хватает тех, кто пренебрегает Конституцией, за кого голосуют их коллеги), сколько в куда более серьезных делах, которые требуют ежедневной кропотливой работы.
Проводит ли Верховная Рада тщательное публичное обсуждение законопроектов, а особенно важнейших? Проводятся ли регулярные парламентские слушания как по актуальным вопросам, так и по стратегическим проблемам? Отчитываются ли еженедельно те или иные министры перед депутатами, и задают ли парламентарии им острые и неудобные вопросы? Выступает ли ежемесячно в Раде премьер? «Фильтруют» ли парламентские комитеты важнейшие кадровые назначения и формулируют ли публично принципы кадровой политики? Происходит ли постоянный контроль государственных финансов? Созданы ли специальные комиссии по расследованию как деятельности некоторых олигархов в те месяцы, когда закладывались основы для провозглашения «ДНР» и «ЛНР», так и обоснованности повышения тарифов на электроэнергию, отопление и горячую воду, выгода от чего идет преимущественно в карманы тех же олигархов? Или, в конечном итоге, изучены депутатами и доведены до сведения общественности известные всей Украине деяния режима Леонида Кучмы — того Кучмы, который сейчас представляет Украинское государство на переговорах с россиянами и подконтрольными им террористами, того Кучмы, без которого не было бы Минских соглашений с их весьма сомнительными формулировками?
Нечего и говорить, что ничего этого не делается. Законопроекты нередко (а может, и по большей части) принимаются по сокращенной процедуре, нередко — с грубыми нарушениями регламента (когда их несколько раз ставят на голосование до тех пор, пока не получат желаемый результат), о парламентских слушаниях касательно важнейших блоков новых законов не слышно. А между тем неслучайно же родился афоризм: «Демократия — это процедура», не так ли?
Но все больше и больше действующая Верховная Рада напоминает некий «принтер» для послушного штампования законов, поданных правительством и президентской администрацией. О контроле же за действиями правительства, корпуса чиновников и главы государства в стенах Верховной Рады, похоже, речь не идет. Если кто-то из депутатов об этом и вспоминает, то только в телевизионных ток-шоу, в рамки которых переместилась большая часть активности народных депутатов и обсуждения неотложных проблем.
Да что там говорить о высоких материях — полномочия почти всех членов нынешней Центральной избирательной комиссии закончились в прошлом году 1 июня, на момент подведения итогов президентских выборов. Элементарные нормы не только законности, но и нравственности требуют формирования нового состава ЦИК. Но депутаты с этим, как говорят, и не чешутся. Что им Конституция, что им законы, что им элементарные моральные нормы — некогда, есть более важные вещи.
Неужели народные избранники считают, что их избиратели ничего не видят и ничего не могут адекватно оценить? Как свидетельствует социология, видят и могут. Тем более что украинские граждане старшего и среднего возраста имеют хорошую возможность для сравнения; скажем, Верховная Рада УССР в 1990-1991 годах куда больше напоминала настоящий парламент, чем нынешняя. И даже во времена президента Кучмы, когда на депутатов оказывалось огромное давление (а кое-кто из них погибал при до сих пор до конца не выясненных обстоятельствах), в Раде нередко продолжались ожесточенные политические баталии, следствием которых, бывало, становилось ограничение аппетитов правящей верхушки и тогдашних олигархических кланов. А теперь?
В итоге имеем поистине грустную ситуацию: доминирование в обществе пренебрежения к действующему депутатскому корпусу и — фактически — ко всему институту парламентаризма (это подтверждает не только социология, но и анализ высказываний в социальных сетях). А с теми, кого презирают, и ведут себя соответствующим образом; когда же за дело берутся те радикалы, у которых «крышу снесло», то неминуемыми последствиями становятся такие трагедии, как 31 августа.
Что делать в этой ситуации? Некоторые мои коллеги предлагают немедленно провести досрочные выборы в Верховную Раду. Поможет ли? Трудно сказать что-то определенно, но понятно по крайней мере одно: если большая часть депутатов и в дальнейшем так будет относиться к своим обязанностям, то действующая Рада превратится в ничто.
