В последнее время мне катастрофически везло на жителей Донбасса. Возможно, из-за того, что они почувствовали себя хозяевами страны и начали лезть куда только можно. Вот и приходилось с ними контактировать. Не скажу, что спектр моих контактов был чрезвычайно широким, но все же достаточно репрезентативным. Приходилось общаться и со «столбами» донбасского бизнеса, и с представителями их «региональной» политической элиты и интеллигенции, в конце концов, с простыми людьми. Были среди них не только «влюбленные в восток» и Россию, но и такие, кто себя считал украинскими патриотами (другой вопрос, какой была степень этого патриотизма). Невзирая на отличия между этими людьми, я не раз приходил к выводу о том, что между ними есть немало общего.
«ПРОКЛЯТИЙ КРАЙ — ЭЛЛАДО СТЕПОВА»
Так назвал степную Украину Евгений Маланюк — один из наиболее историософских украинских поэтов ХХ в. Степная Эллада была его родиной, которую он любил и в то же время корил за ее непутевость. Прочитайте стихотворения Маланюка. Они сегодня звучат актуально.
Донбасс — восточный фрагмент нашей степной Эллады. И в образном, и в буквальном понимании. Ведь здесь, в донбасском Приазовье, испокон веков жили понтийские греки. Однако не эти потомки древней Эллады определяют лицо донбасского Приазовья. А тем более всего Донбасса. Это лицо определяют другие факторы. О них и поговорим.
В отличие от многих регионов Украины, Донбасс не был ареалом расселения древних славянских племен. В донецких степях испокон веков жили кочевые орды — начиная от хазар и заканчивая татарами. Украинские казаки, которые в кое-чем переняли образ жизни ордынцев, начали осваивать эти территории в раннемодернистские времена — в XVII–XVIII вв. Возможно, украинцы и смогли бы заселить этот край и стать здесь доминирующей силой, если бы не интенсивная индустриализация, которая дала знать о себе в конце ХІХ в. Даже сегодня на Донбассе в селах и небольших городках есть немало украиноязычных людей с типично «казацкой» внешностью. В конце концов, украинский фрагмент Донбасса не такой и маленький. Да, он здесь не доминировал. Не доминирует и в настоящий момент. Но, как не парадоксально, этот украинский Донбасс порождал и порождает украинских смельчаков. Вспомним, что на Донбассе вырос Дмитрий Стус. Из Донбасса был родом Николай Руденко — один из самых неординарных представителей диссидентского движения шестидесятников.
Парадоксально, но толчок для индустриализации Донбасса дал украинец Нестор Кукольник. Именно он инициировал построение железной дороги Харьков-Таганрог, которая пролегла через Донбасс. Он же и обратил внимание царского правительства на богатые полезные ископаемые данного региона. Это уже позже появились Юз и другие зарубежные фабриканты. Правда, кто сейчас об этом знает на Донбассе.
Не знаю, стоит ли благодарить Кукольника за этот толчок к промышленному освоению региона. Потому что последнее осуществлялось крайне несбалансированно, часто варварскими методами, оказывалось в безжалостной эксплуатации природных ресурсов. И привело к многочисленным проблемам — экономическим, социальным, демографическим, экологическим.
История современного, индустриального, Донбасса насчитывает максимум 150 лет. Это очень мало, чтобы сформировать какую-то традицию. Галопирующая индустриализация Донбасса началась в советские времена. Поэтому если говорить о каких-то донбасских традициях, то они преимущественно советские. О советскости Донбасса свидетельствуют многие вещи. Это и топонимика, которая часто изменялась. И многочисленные достопримечательности советской эпохи в городах и селах Донбасса. В конце концов, русско-советская мифология (с разного рода мифическими стахановцами, краснодонцами), которая крепко укоренилась в головах донбассцев, особенно старшего поколения. Хотя в последнее время донбассцы начинают искать «духовность» — похоже, из-за неуверенности в дне завтрашнем и даже сегодняшнем. Вспомните, каким набожным выглядел Янукович. А Пшонка с его многочисленной домашней религиозной атрибутикой! Правда, «духовность» донбассцев преимущественно тянется к российскому православию или к космополитическому протестантизму.
Донбасс был не просто регионом с советскими традициями. Это была «идеальная» модель советскости. Пролетарский край, где доминирующим является «гегемон». Край шахтеров и металлургов — людей самых уважаемых пролетарских профессий. В то же время это «плавильный котел», где представители разных национальностей и народностей превращались во что-то одно, считайте, в новую общность — советский народ. Конечно, с русским языком общения и русско-советскими стереотипами.
Таким советским Донбасс достался независимой Украине.
ДОБРЫЕ ЖИТЕЛИ ДОНБАССА
Недавно на одном из телевизионных каналов услышал мнение Тараса Чорновила о том, что жители Донбасса — очень добрые, искренние люди. Кому, как не бывшему руководителю избирательного штаба Януковича, судить о ментальности донбассцев! Тарас Чорновил не одинок в таких оценках. Часто приходилось слышать от разных людей, что на Донбассе живут добрые люди, которые не держат камень за пазухой, они открытые и так далее и тому подобное. Правда, возникает вопрос, почему сегодня некоторые из этих «добряков» готовы бить, а то и убивать людей, которые думают не так, как они; почему эти «добрые люди» берут заложников, подвергают их пыткам, совершают грабежи.
Нет, я никоим образом не отрицаю «доброту» жителей Донбасса. Общаясь с ними, не раз встречался с этим феноменом. С донбассцами легко общаться, они охотно идут на контакт, готовы обсуждать разные темы, готовы даже исповедоваться.
Другое дело, какова природа этой «доброты». Конечно, любое сравнение хромает. Но «доброта» донбассцев чем-то напоминает детскую доброту. Ребенок, который только начинает познавать мир, он еще наивный, искренний, легко идет на контакт, готов помогать другим. Донбассцы, являющиеся молодым сообществом (я бы их идентифицировал как субэтнос), соответственно, тоже являются «добрыми» и «наивными».
Как и дети, жители Донбасса — люди эмоциональные. Можно сказать — «сердечные». То есть воспринимают мир не столько рационально, сколько эмоционально. Конечно, «сердечное» восприятие имеет свои преимущества. Но его значительное доминирование ведет к существенным негативам. Донбассцы, игнорируя рациональное мышление, легко подвергаются идеологическим манипуляциям, разного рода мифологии. Они длительное время верили в «своего» Януковича, многие из них продолжают верить в Ахметова, боятся мифических бандеровцев, «Правого сектора», НАТО, Европейского Союза, считают, что Донбасс кормит Украину, что он очень необходим России, которая ему поможет. Поистине, блаженны верующие.
«Доброта» и «сердечность» жителей Донбасса часто совмещается с высокомерием, попыткой самоутвердиться, что на самом деле является проявлением комплекса второсортности. Указанное самоутверждение при отсутствии серьезной традиции, а, следовательно, и вкуса, может приобрести уродливые формы. Недавно страну шокировала пышность дворцов донбасских власть имущих (Януковича, Пшонки, Иванющенко), где кричащая роскошь совмещалась с такой же кричащей безвкусицей. Это вовсе не исключительное явление среди богатых донбассцев. Они верят в свою «особенность», в свою миссию. Мне приходилось наблюдать не один странный проект богатых донбассцев, которые думали, будто осчастливливают не только Украину, но и весь мир.
А еще жители Донбасса — люди анархические. Они не уважают власть. И готовы искать свою «хату с краю». Не забывайте, бывшая столица украинского анархизма Гуляйполе находилась почти на границе с Донбассом. Этот своеобразный анархизм совмещается с полумифическим «донбасским характером». Мол, донбассцы, невзирая на свою «доброту», являются людьми сильными, жесткими, даже жестокими. Частично это так. По крайней мере, донбасский криминалитет, как и анархисты отца Махно, занимались масштабными грабежами. Но донбассцы демонстрируют силу до тех пор, пока чувствуют, что их много, а тех, на кого они жмут, мало. Еще им нужен вожак. Это психология кочевой орды. Достаточно забрать вожака, показать донбассцам силу, как они ломаются. Крах Януковича и во время Помаранчевой революции, и во время Евромайдана это демонстрирует. Как и орда, которая вынуждена отступить под натиском более сильного, но может вернуться на свое кочевье, так и донбассцы, отступив и «зализав раны», готовы взять реванш.
Рядовой же житель Донбасса, действительно, мирный. И готов мириться с правом сильнейшего. Можем ли мы говорить о серьезном противостоянии репрессиям советской власти на Донбассе? По-правде говоря, нет. Точно так же не можем говорить и о серьезном сопротивлении в этом регионе немецкой оккупации во время Второй мировой войны. Правда, советская пропаганда создала миф о краснодонцев, чтобы показать, будто Донбасс боролся против фашистов. Но это миф, за которым мало что стоит. В конечном итоге, простой житель Донбасса смирился с криминальной оккупацией своего края на заре украинской независимости. Более того, принял эту оккупацию как свою. Мол, да, это бандиты, но бандиты свои.
И еще одна черта донбассцев бросилась мне в глаза. Это — слабое чувство юмора, а также какая-то понурость. Присмотритесь, например, к руководителям Донбасса. Помните ли вы, чтобы Янукович шутил? Иногда он пытался улыбаться. Но эта улыбка была откровенно циничной и в то же время пренебрежительной. Хотя эту понурость, в принципе, можно понять. Жизнь на Донбассе не была и не является простой. Здесь не до смеха.
В целом житель Донбасса чем-то напоминает ребенка, который имеет тяжелое детство. Он добрый, наивный, «сердечно» воспринимает мир. Поэтому готов многому верить, не прибегая к рациональному анализу. В то же время этот «ребенок» может быть жестоким и жадным. Так как детство у него тяжелое.
ДОНБАССКИЙ ПОРОЖНЯК
Нынешняя ситуация на Донбассе, на мой взгляд, это не только следствие влияния России, камарильи эмигранта Януковича, местных олигархов, их идеологических репрезентантов — регионалов и коммунистов, просчетов киевской власти и тому подобное. Это и порождение «донбасского характера».
Донбасская доброта, соединенная с наивностью, является причиной того, что немало жителей этого региона поддерживают эфемерные «народные республики» — Донецкую и Луганскую. При этом сами не знают, что это такое. Но поддерживают. Потому что так подсказывает им сердце. И верят в то, что это решение их проблем.
Донбассцы, голосовавшие на псевдореферендуме за свои «народные республики», не хотят включить разум и элементарно проанализировать ситуацию. Не хотят признаться себе, что они являются депрессивным и дотационным регионом. И России они не нужны — хотя бы потому, что аннексия Донбасса создаст для нее кучу серьезных проблем. Кстати, Россия даже не признала результаты псевдореферендума.
Когда же донбассцы захотят стать независимыми, то мир не будет признавать их самостоятельность. Даже неизвестно, признает ли «народные республики» Россия. В таком случае Донбасс превратится в изолированную территорию. Даже торговать нормально не сможет. А при нынешнем состоянии донбасской экономики это будет означать ее крах.
Но вопрос не только в экономике. Уже сегодня все больше и больше дают о себе знать анархические черты донбассцев. Донбасс становится неуправляемой территорией. Наряду с парализованными органами власти, действуют «народные республики», разного рода парамилитарные группировки. В конце концов, здесь украинские силовики проводят антитеррористическую операцию, а фактически вынуждены вести боевые действия. Кажется, что сегодня уже никто не контролирует Донбасс — ни украинское правительство, ни путинская Россия, ни донбасский олигархат. Чем-то это напоминает события в Украине 1918—1920 гг. Правда, в пределах всего лишь одного региона.
Понимают ли жители Донбасса трагичность ситуации, в которую они сами себя загнали? И продолжают загонять. Боюсь, что этого понимания среди большинства жителей региона нет. Остается надеяться на то, что оно появится. Правда, вопрос — когда? И не будет ли это поздно?
