Выборы на Донбассе долгое время были под вопросом, в частности в Северодонецке, куда поехал я. Недавно, в нескольких километрах от города, из градов обстреляли блокпост украинских военных. К временному областному центру ехал через Харьков, который в последнее время колеблется между «колорадскостю» и «укропскостю».
Нога Ленина
Два года назад Харьков встречал такой же прохладой. Тогда город был новым для меня, это была самая восточная точка, которую посетил. Повсюду билборды Кернеса, Добкина и символы Победы. Выделялся из этой картины рекламный щит «Сохраним Харьков чистым». На площади Свободы стоял вождь пролетариата.
Все изменилось.
Ранее поезд в Харьков не отличался особыми деталями. Проводники, стремящиеся согреться, уголь и постоянная очередь в туалет - типичный поезд типичной Украины.
Сейчас особые детали бьют по лицу.
- Простите, а в какую сторону 10 вагон?
- Вам туда (показывает направо), вон ваш проводник-сепар стоит.
Внутри вагона новизны не меньше. Люди в военной форме постоянно курсируют с пачкой сигарет и пивом к месту вечного паломничества - тамбур. Маленький сгорбленный дедушка перетягивает в холодный тамбур несколько «кравчучек» с... колбасой.
В тамбуре встречаю пана Василия из Франковщины, который читает мне свои стихи о Боге. Он говорит, что хотел издать сборник, но какой-то «наглый редактор не захотел меня слушать», поэтому Василий сборник не издал, но говорит, что всему свое время и будет так, как Бог даст.
Все это время в «мекку вагона» входит бригада юношей в спортивном. То с сигаретами, то с пустыми бутылками из-под алкоголя. С двумя из них удается завязать разговор. Один из них, высокий, суржикоязычный и разговорчивый воспитанник Ровно, а другой - невысокий ростом закарпатец, который странно улыбается и постоянно смотрит не в глаза, а в землю.
- Вы откуда, ребята?
- Ровно, - говорит высокий
- А я из Закарпатья..., - смущенно отвечает его товарищ
- А чего вас в Харьков?
- Служить, - отвечает высокий, а другой дальше молчит, держа на лице странную улыбку
- В какие войска?
- Нацгвардия
- Почему?
- Потому что надо... - наконец выбрасывает из себя товарищ высокого, странная улыбка с его лица не исчезает, а взгляд с земли наконец поднялся на нас.
Ребята стали серьезнее, но тему не меняют.
- Знаете, как они нас, Нацгвардию, называют?
- Как?
- Нацики. Это нам не нравится, но это они придумали.
Кто эти «они», так и осталось тайной. Выхожу из тамбура, искренне прощаясь с ребятами. Они еще не раз приглашали выпить с ними. И пили они не просто, чтобы убить время в поезде или согреться. Пили заранее, чтобы легче потом забывалось... наверное.
Все изменилось.
Центр Харькова приветствует палатками «Правого сектора» и женщинами, которые раздают «правые» газетки и просят «одну гривну на поддержку». Харьков демонстрирует профиль Кернеса на бил-мордах, который жмет руку кандидату, которого он «одобрил» на округе. На площади Свободы дальше стоит Ленин, правда, только одной ногой, над которой развевается сине-желтый.
Город изменился. Кажется, что к лучшему, кажется, что Харьков становится полным укропом. Однако нога вождя на постаменте... от нее веет тревогой. Нога Вождя страшнее самого Ленина.
Блокпост
Из Харькова в Северодонецк добираться непросто. Автовокзал пугает деталями вроде «Автобусы не ходят в Антрацит, Торез, Алчевск, Луганск...». Несколько автобусов едут в Северодонецк с автовокзала утром и в обед. Вечерние, как удалось убедиться, могут не выйти на рейс. В 20:00 закрываются блокпосты, поэтому либо ты успеваешь доехать до часа«Х», или ночуешь на улице.
Перед автобусом завязываю беседу с женщиной лет 40, которая является помощником водителя, о блокпостах на пути.
- Проблем с доездом нет?
- Бывает по-разному, - пожимая плечами отвечает женщина
- Часто останавливают?
- Ну такого что бы не остановили не бывает
- По полной программное проверяют или только паспорта
- И так, и так. Понимаете, щас время такое ... они могут все, - махнув рукой, она недовольно заходит в автобус.
До первого опорного пункта Нацгвардии ехать несколько часов. Кроме ужасной дороги, бескрайних полей и сосновых лесов, ничего особенного. Перед блокпостом в автобусе растет тревога. Нас останавливают несколько автоматчиков.
- Мужчины с паспортами - на выход!
Нас около двадцати. Мы вываливаемся из автобуса, нас ставят в один ряд. Парень лет 25 собирает паспорта и уходит. Черненькая дворняга Атошка обнюхивает новых людей. Гладить себя не дает. Воспользовавшись перерывом, подхожу к одному из военных. Он без автомата, курит и раздает конфеты малышам, вышедшим из автобуса размять ноги. Ему около 50.
- Давно вы здесь?
- Да полгода, - затянувшись отвечает мужчина
- И как оно?
- Да по-всякому бывает ...
- Случаются сепары?
- Часто
- Вы всех проверяете?
- Если бы я был на проверке, то еще бы и багаж проверял. Могу поспорить, что я бы много интересного нашел, - выбросив сигарету выпаливает военный
- Вы сами откуда?
- Я из Киева
- А я из Львова
- О, у нас половина ребят из Киева, а половина - из Львова
Багаж так и не проверяют. Пока я с ним разговаривал, принесли паспорта. Мой паспорт мне не отдают, пока другие мужчины возвращают в автобус, я отхожу с тем парнем, который паспорта собирал, на беседу.
- Ярослав Ярославович, куда едете?
- В Северодонецк.
- Зачем?
- Работать, я журналист
- Покажите удостоверение.
При себе его у меня не было, поэтому вернулся в автобус, чтобы взять. На выходе меня встречает водитель.
- Ну что, забирают? - с улыбкой спрашивает водитель
- Надеюсь, не с концами
- А как еще, без концов? - уже серьезным тоном выпаливает водитель
Возвращаюсь к военному. Даю ему удостоверение.
- Журналист говорите. Работать. Что вы там забыли, выборы сорвать хотите?
- Это была бы сенсация - «Львовянин сорвал выборы на Донбассе»
- Ну да - смеясь выдает парень
- А есть угроза срыва выборов?
- Ну, есть такая информация. Хорошо. Езжайте. Счастливо, и будьте осторожны.
Обменявшись любезностями и пожав солдату руку, сажусь в автобус. Впереди еще блокпосты, Северодонецк и выборы.
Продолжение следует ...
Львов - Харьков - Северодонецк. Ярослав Назар
