На предвыборных горячих полях некоторые политики уже начали терять голоса. В прямом смысле этого слова. Хрипнут, болеют, но не замолкают. Такой тяжелый труд политика — от количества сказанных слов за единицу времени зависят их электоральные дивиденды. Этот поток речей и лозунгов настолько мощный, что нынешняя предвыборная гонка знаменуется фактически полным отсутствием креатива. Никто не придумал ни одного оригинального хода, ни одной свежей фразы, как будто ораторы борются не за свои места в парламенте, а гастролируют на «халтуре» в сельских клубах. Бегом, нахрапом, кое-как. Кандидаты настолько слились в единую массу с тождественными призывами, что даже «Оппозиционный блок», как образец перевернутой верх ногами действительности, искаженной морали и всех человеческих понятий, выглядит не так уж и некстати. Сине-белые тона на бигбордах словно намекают — жизнь не меняется, и не надейтесь. Нечего надеяться на то, что мир прогнется под волю избирателя. Его давно уже вычеканили по соответствующим лекалам, по нужным формам. И ваша судьба только занять в нем свое место. Желательно ближе к ухе.
Москаль на БТРе привез в один из луганских городов кучу денег. Москаль, на БТРе, кучу денег. В таком фантасмагорическом мире мы живем и не нужно удивляться. Губернатор Луганщины Геннадий Москаль имеет все шансы превратиться в самостоятельный политический бренд или героя. Рискуя собой, он лезет на опасные территории, лично обеспечивает доставку наличности для госвыплат на местах, дает смелые и справедливые оценки. Критическая ситуация на Бахмутском пути заставила Геннадия Геннадиевича очень резко отреагировать на опасное, почти критическое положение военных в котле. У нас очень горький опыт, который повторялся всякий раз с кровавыми последствиями. С начала июня мы натыкаемся на системные ошибки военного командования. Отсутствие разведки, непредоставление своевременной помощи бойцам, предательство и некомпетентность стали досадной нормой. Убежден, что поведение губернатора Луганщины, которое раскритиковал президент, почти обвинив Москаля в паникерстве, является абсолютно адекватным. Об опасности нужно кричать и кричать заблаговременно, чтобы не дать возможности впоследствии заболтать уже реализованную катастрофу. Не забываем, что у нас экс-министр обороны, который и глазом не моргнул, чтобы признать хотя бы одну свою ошибку. Ну, а назначать на должность руководства военным сектором людей с милицейским опытом стало уже практикой, которая критикуется самими военными.
У Москаля очень много работы в том безумном крае, где переплелись адекватные люди и «ватники», чиновники в мягких креслах и солдаты в холодных окопах. Там беда и Москалю придется работать именно в таких условиях. Тема же чиновничества всегда была неотложной и остается актуальной. Чиновники являются одним из упомянутых лекал, которые гнут общество по своим изгибам, или точнее горбам. Так, один человек в Сватово решил оформить субсидию на собственную квартиру в Луганске. Чиновник предложил ему поехать в Луганск за документами. По понятным нормальным людям причинам человек этого сделать не может. И таких случаев множество и в Сватово, и Северодонецке, и в самом Киеве. Система работает, абсолютно не учитывая конкретные безвыходные ситуации граждан. Тех же людей, которые добровольно взяли на себя инициативу помощи переселенцам, государство иногда просто не замечает, так же игнорируя их индивидуальные требования и проблемы. Вот пример одной луганчанки, которая потеряла жилье, и которая с семьей и ребенком переселилась в Харьков, где как работник ОГА взялась за помощь студентам из зоны АТО.
«Заработали мои горячие линии для студентов из зоны АТО, — пишет мне Елена. — Звонков много, информации мало. За время работы наладили связь с тремя министерствами, вузами, СМИ, волонтерами, департаментами других областей. Работала без выходных и праздников, круглосуточно и не скучая. Работала рьяно. А сегодня звонок из Северодонецка — прибыть на место дислокации ОГА. (Условия для жизни — школа-интернат, койка-место). Если не согласна — увольнение за прогулы или по согласию сторон. Геннадий Геннадиевич! У меня нет зарплаты 4 месяца, выехала из дома в тапочках и шортах, с ребенком. У меня нет одежды, нет денег для того, чтобы элементарно добраться до Северодонецка. Более того, мне не хватит той зарплаты, чтобы выжить. Что же мне делать? Я патриот своей страны, люблю свою работу, хочу делать то, что нужно людям... Вы же останетесь работать с теми, кто спрятал русские кокошники, чтобы около Вас получать достойную зарплату и пенсию на территории Украины, которую они же и ненавидят».
Я привел эти слова, чтобы читатель почувствовал горечь возмущения и отчаяния одной из тысяч людей, которая является всего лишь каплей в потоках брошенных, загнанных в безвыходное положение людей. Эти люди, даже будучи в системе, ломаются самой же системой. Впоследствии они вместо того, чтобы давать реальный результат по своей работе, будут вынуждены стереться, превратиться в ненужный винтик в бессмысленном механизме. Они станут образом и подобием машины бюрократического маразма и озлобленные, будут давить всех, кто попадет в их чиновничьи тиски. И тогда губернатору придется в очередной раз самому на танках ездить с мешками денег по селам, чтобы как почтальон довезти до людей пенсии. Потому что беда не только в войне, а в тотальном разрушении в головах тех, кто является скелетом этой системы. Мы интересуемся встречами в Милане, возмущаемся вызывающим поведением Путина и обращаем внимание на его наушники и вспотевшую сорочку. А между тем главный враг, который открыл ворота и агрессору, и вообще разрушительным явлениям в обществе, сидит в наших кабинетах, а не среди миланских стен.
