15 июня в Киеве на Майдане во время проведения очередного общественного Вече были наглядно засвидетельствованы две вещи: во-первых, радикализация активистов, во-вторых, их деинтеллектуализация. Первое вполне понятно: ведь в этот день в стране был объявлен общенациональный траур по погибшим в Луганске и Мариуполе десантникам, политически заангажированная часть общества очень болезненно отреагировала на эти факты, ведь сбитый при заходе на посадку Ил-76 — прямое следствие непрофессионализма и безответственности тех, кто этот транспортник послал (даже без прикрытия из по меньшей мере трех боевых вертолетов) в окруженный террористами Луганский аэропорт. Не март сейчас, такого быть уже не должно — и на фоне трагедии и безответственности меркнут неоспоримые успехи украинских военных в зоне боевых действий. А вот второе, то есть неспособность абсолютного большинства ораторов на Майдане связать вместе приведенные ими же факты (преимущественно правдивые) и выстроить логические выводы и предложения, — это существенно беспокоит. Тем более что вместе деинтеллектуализация и радикализм, как свидетельствует история, — довольно гремучая смесь.
Более того: когда такая смесь образуется, ее могут использовать в целях очень благородных (в их, понятное дело, понимании) пламенные революционеры. Из числа тех, кто пытается любой ценой ускорить и выпрямить ход истории, а там хоть трава не расти. Революционеры будут «заводить» массы, те, в свою очередь, будут «накручивать» революционеров — и колесница понесется, без рационально выверенного курса и без трезвого видения реальных проблем.
Так вот, 15 июня транслировавшееся на всю Украину Вече говорило о реальных и серьезных проблемах, предлагало радикальные пути их решения, апеллировало к общественности, разоблачало недостатки абсолютно всех институтов действующего государственного руководства, но делало это не так, как следует делать Майдану — серьезно, вдумчиво и грамотно. Правильные тезисы и констатации были рассыпаны среди радикально-популистских предложений и призывов. Иногда политически очень опасных, если принимать во внимание ситуацию в стране и вокруг нее.
Скажем, о необходимости проведения досрочных парламентских выборов говорили так: президент немедленно распускает Верховную Раду — и немедленно же назначает досрочные выборы — а между тем распущенная Рада принимает закон, в котором говорится об открытых партийных списках. Но глава государства не может просто взять и распустить парламент, ему сделать это не позволяет Конституция; тем более, если немедленно назначить досрочные выборы, они придутся как раз на середину августа, а это время отпусков, студенческих каникул и активной уборки урожая. Явка окажется низкой, социально наиболее активная часть населения будет занята своими делами, следовательно новый состав Верховной Рады окажется далеко не оптимальным в плане проведения реформ.
А нужно всего лишь вспомнить школьный курс арифметики, подумать об украинских реалиях — и понять, что досрочные парламентские выборы следует провести в период с конца сентября до середины октября.
Другая сквозная идея этого Веча — что вся власть должна принадлежать местной общине, чтобы никто не мог отменить ее решения, потому что это прямая демократия, это народовластие. Но разве может вся власть в условиях демократии принадлежать кому-то, чьи решения априори правомочные, даже народу? А если такое решение будет противоречить выработанным на протяжении тысячелетий цивилизационного развития правовым и моральным нормам? Когда-то очень красиво звучал лозунг: «Вся власть советам!». И каким оказался результат его воплощения? Захват реальной власти теми, кто выступает от имени этих советов, не так ли? И вообще: как может местная община получить более широкие права, чем общегосударственная власть? Это же анархия, а в условиях войны — это полная и окончательная национальная катастрофа.
А тезис о том, что общины смогут национализировать награбленное олигархами имущество, забрать его, восстановить справедливость? Вообще-то лозунг: «Грабь награбленное!» — принадлежат Ульянову-Ленину, не так ли? Зачем сегодня его повторять, хоть и в несколько иной форме? Разумеется, большая приватизация на наших просторах проводилась несправедливо, в интересах приближенных к власти лиц, а то и непосредственно включенных в нее. И закон о национализации имущества Украине нужен — особенно когда речь идет о доходах тех, кто финансирует террористов или крайне неэффективно использует приватизированную им государственную собственность. А многочисленные брошенные хозяевами долгострои? И так далее, и тому подобное. Между тем известные зарубежные экономисты давно уже размышляют над этими проблемами и предлагают свои варианты их решения. Профессор Джозеф Стиглиц, лауреат Нобелевской премии в сфере экономики 2001 года, бывший главный эксперт Всемирного банка, писал о постсоветском олигархическом капитализме: «Что следует делать с собственностью, полученной сомнительными путями в годы дикой приватизации? Я не думаю, что для этого нужно было бы вмешиваться в вопрос права на собственность. Скорее можно было бы ввести «налог на избыточную прибыль с капитала». Скажем, налог в размере 90% может быть введен на «избыточную прибыль», полученную в результате приобретения государственной собственности. Это значит — на доходы, которые превышают десять процентов суммы выручки от первичных инвестиций собственного капитала. Доходы, получаемые в результате такого нового налога, можно было бы, например, направить на восстановление системы здравоохранения и образования, которые находятся в упадке. Все проблемы за счет этого, обычно не решить. Но это было бы первым шагом на пути исправления последствий «ограбления благосостояния» во время приватизации. Это не только вопрос справедливости, но и в отдаленной перспективе — вопрос экономической рассудительности, рациональности...».
Однако я очень сомневаюсь, что нынешние ораторы и модераторы Майдана когда-нибудь слышали о Нобелевском лауреате Стиглице и его идеях.
А еще на Майдане постоянно повторяли, что не только бывшая, но и нынешняя власть то ли уже преступная, то ли неизбежно станет преступной; что на Донбассе продолжается не гражданская война, а война между кланами, и нужно разобраться как с местными бандитами, так и с киевским кланом; что в руководящих кабинетах силовых структур — одни изменники и невежды, которых следует отправить в отставку и привлечь к ответственности. Всех, потому что нормальных там нет. Из генералов же нужно сформировать боевой батальон и отправить его в зону АТО. Опять-таки, без разбора. «Вы — власть. Берите все в свои руки», — заколдовывали присутствующих на Вече и телезрителей почти все ораторы.
Одним словом, впечатление было такое, словно ожила история, и на трибуне стоят в основном то ли якобинцы, то ли большевики. Причем и первые, и вторые еще не обрели власть, а только начинают путь к ней, обращаясь с радикальными речами к определенной части народа и опираясь на нее. И не нужно думать, что революционеры тех времен были законченными негодяями; даже среди большевиков сначала хватало романтиков, которые стремились «железной рукой загнать человечество в счастье», а среди якобинцев — тем более, они стремились построить мир человеческого равенства и братства, а в конечном итоге сосредоточились на поисках изменников в своих рядах и на массовом терроре против недавних соратников и союзников во имя причудливой политической утопии.
Давайте не будем забывать: ни большевики, ни якобинцы не стали весомыми политическими игроками и пришли к власти случайно. Главными факторами, которые дали им возможность воплощать свои утопии, стали нерешительность их оппонентов, которые не умели действовать эффективно, а также откладывание ими в «долгий ящик» реальных проблем, которые необходимо было начинать решать незамедлительно. А здесь искушение простого решения сложных проблем, не нужно напрягать мозги в поиске неординарных решений, раз-два — и готово. Как удержаться от такого искушения?
Поэтому, чтобы не повторить трагические ошибки революций прошлого, чтобы не допустить своеобразной большевизации Майдана, действующей власти, демократическим политическим деятелям и публичным интеллектуалам необходимо действовать решительно и вернуть себе инициативу в сотрудничестве с Майданом. Не следует забывать, что киевский Майдан резонирует по всей стране. Потому что Майдан — это форма общественной коммуникации, а вместе с тем символ революции. Да, он радикальный — и всегда был и будет радикальнее политических партий и властных институций. Но такая радикальная сила объективно нужна стране, другое дело, что ее установки и действия должны быть интеллектуально насыщенными, решительными — и в то же время рациональными. Сейчас в Украине продолжается буржуазно-демократическая революция, она далека от окончания, потому что является одновременно и антиколониальной, и антикриминальной, и антиолигархической, а это значит, что ее основные задачи не решаются просто и мгновенно, по-большевистски, — объективно они являются довольно сложными.
