Вначале угроза исходила от неправильно выбранного пути. Пошли не туда, куда вели, а в сторону спокойствия для одного и привычной жизни для пенсионеров по возрасту. Затем тучи сгустили выросшие вне правового поля отряды милиции. Стражи режима с нашивками хищной птицы вроде рейхсадлера, как она называлась у фашистов, помолотили детей и наломали дров. Народ понял: угроза исходит не от движения вспять, а от силовых ведомств, которые никому не подчиняются, но действуют по очевидной указке. Все вышли защищать себя и удивились. Оказалось, переживающих за страну и собственную жизнь — миллионы. Стечению обстоятельств и народа еще больше удивились с противоположной стороны. И мгновенно оценили опасность, исходящую от неконтролируемых граждан, почувствовавших, что им грозит...
Наверху решили выставить такие же толпы народа на своей стороне, чтобы соблюсти военно-политический паритет. Желающие поддержать правительство за 200 гривен и те, кто хочет свергнуть его бесплатно, съехались в Киев, образовав опасную политическую и криминогенную ситуацию. Патриоты, экстремисты, провокаторы, садисты попали в один синонимический ряд. В этот момент на Западе еще не знали, откуда исходит угроза миру и, не видя различий между протестующими и стражами порядка, всем говорили «фу». На востоке, где угроза миру всегда исходила из Запада, без раздумий открыли видимые и невидимые фронты против Европы, американцев, евреев, геев, бандеровцев, киевлян, львовян и прочих майдановцев, назвав их для краткости фашистами. Действия Востока привели к расширению зоны конфликта. Майдан разросся до центра столицы, потом охватил город, затем страну и, в конце концов, превратился в классический театр военных действий, известный со времен танцев Наташи Ростовой с Андреем Болконским.
Одна империя пошла против другой, как в 1812-м, 1914-м и в 1941 годах. Мы, по традиции, оказались посередине. На Востоке уверены — угроза исходит от нас. На Западе не сомневаются: во всем виноват Путин. Для западного взгляда Украина — как стеклышко: смотрят на нас — видят Москву. Поэтому мы выпали из поля зрения. Пока пламя конфликта из Греции горит олимпийским огнем, нам не светит стать очагом мирового пожара, как предсказывают крупные теоретики глобальных конфликтов в России. С ними совершенно не согласны практики освоения горячих точек за океаном, намекая Европе на крупные неприятности под носом ЕС. Прибегая к аналогии мира хищных пернатых, ситуацию можно представить так. Над украинскими беркутами летают российские соколы, за теми наблюдают европейские орлы с американскими ястребами, а выше всех парят грифы корпораций всех континентов, выжидая не привязанную к национальному происхождению трапезу.
Угроза, исходящая от всех летающих хищников, снизу кажется перемирием, ведь никто никого по-настоящему не клюет, даже беркуты присмирели, почувствовав: кончилась лафа с вабилом. Так на языке профессиональных ловчих называется легкая приманка для натаскивания птиц. Однако временное спокойствие на охотничьих просторах не означает конец страхам. Напротив, количество и разнообразие угроз множится и перемещается в разные стороны. Они исходят уже не от двух фронтов. Взгляды борющихся под разными знаменами постепенно сосредотачиваются на президенте, как вдохновителе и организаторе нынешних неприятностей для всех украинских сословий. А внимание Востока и Запада на нем уже не концентрируется. Там генералы от экономики склонились над своими геополитическими картами, планируя спасение, покорение и подчинение Украины новому порядку. Характер порядка уточняется, но его неизбежность очевидна.
Не станем гадать, на каких именно формах и способах выхода из суперкризиса сойдутся в треугольнике Брюссель — Вашингтон — Москва, важно, что Киев пока не способен обозначить квадрат. Жадность и тупость власти привела государство к потере авторитета. Страну не воспринимают на официальном уровне, зато отлично слышат голос народа. Слышат, но не радуются, за исключением интеллектуалов Востока и Запада. Для всех остальных пример народного волнения вне политического процесса представляет угрозу. Восток боится распространения инфекции демократии на одной шестой части суши. Запад опасается египетского прощания с диктатурой ради встречи с хаосом. Все в замешательстве чешут затылок и шарят в карманах, подсчитывая затраты на тушение украинских страстей.
Смысл позиционной войны в остановке активных боевых действий ради перегруппировки сил и выработки новой тактики. Пока правоохранители в тишине выкручивают руки задержанным, а обсуждение различных вариантов Конституции приобретает размах спортивного движения, пропагандистские машины сторон не останавливаются. Напугать — означает победить. Невероятное количество реальных и вымышленных страхов, подобно большому минному полю, заняло все жизненное пространство. Где бы ни жил гражданин страны, что бы он ни делал и во что бы ни верил, он обязательно должен подорваться на этих фугасах ужаса. По-крупному всех ждут распады, инфляции, интервенции, оккупации. По мелочам — привычная коррупция, распоясавшиеся силовики, обезумевшие начальники, прогнившая система управления.
Правда, количество предсказанных катастроф не приводит к разнообразию страхов. Какая разница, где тебя найдут. Избежишь удара дубинкой по голове, ареста по постановлению продажного суда — так достанут невыплаченными зарплатами, налоговой данью, высокими ценами и другим инструментарием непрофессиональной и все более опасной для общества власти. От нее сегодня исходит главная угроза миру в стране. Это как облачение современного человека в средневековые доспехи низкорослых предков. Не проходит без травм и боли. Институты украинской власти не желают изменяться по форме и содержанию, превратившись из когда-то защитных лат в орудие пыток. Мы кричим: «Не налазит!» — а они все натягиваются...
Однако квинтэссенция момента — не запихивание больших людей в маленькие клетки. Главное, что внутри и снаружи украинских границ все осознали источник опасности. Угроза исходит от системы, не реагирующей на вызовы времени. Такая система ни народу не нужна, ни друзьям на Западе и Востоке. Будут менять в ней чипы, микросхемы или комплексно все блоки — это вопрос сроков и стоимости. Поживем — увидим. Для такого оптимизма есть повод и своя примета. Раньше, во времена бесчисленных кризисов нашей злополучной системы, люди сметали с полок магазинов товары первой необходимости. Всплеск массового спроса на «спички, соль и крупы» означал старые фобии и выход на сцену представителей новой власти, воспитанных в недрах предыдущей. Теперь торговые площади пусты. Возможно, людей обобрали до нитки, возможно, они понимают: запасы макарон не спасут от прозябания. Но в том и в другом случае — стремление все изменить гораздо сильнее желания оставить все, как есть.
