Одна из характеристик «черных лебедей», неожиданных событий, которые имеют значительные исторические последствия, заключается в том, что после их «прилета» они начинают восприниматься как полностью ожидаемые. Взять, например, нынешние перипетии вокруг константинопольского томоса. «Черным лебедем» здесь стала, собственно, позиция, которую занял Фанар. Что не говори, а еще несколько месяцев тому назад трудно было представить, что патриарх Варфоломей выберет такой курс. Долгое время Константинополь давал понять, что не хочет портить отношения с Московским патриархатом и подрывать межцерковные связи из-за украинского вопроса. Даже Петру Порошенко, который вдохновенно заявлял в начале лета, что автокефалия может быть предоставлена уже в июле, к годовщине Крещения Руси, немного позже пришлось признать, что ситуация спускается на тормозах, и все оказывается сложнее, чем думалось.
Но теперь все изменилось. Фанар резко заговорил на другом языке и подул ветер перемен. То, что казалось маловероятным, становится реальностью и, без сомнения, будет иметь существенные последствия. Понятно, даже на финишной прямой к томосу может всякое случиться, но последние заявления и решения Константинополя в любом случае изменят как минимум мировое православие. И в настоящий момент, когда всем уже все понятно, действия патриарха Варфоломея получают достаточно простое, рациональное объяснение и кажутся полностью предсказуемыми. Критский собор 2016 года был для него чуть ли не делом всей жизни, а РПЦ отказалась от участия на собрании и способствовала демаршу других церквей. Говорят, у Варфоломея из-за этого ухудшилось не только моральное, но и физическое состояние. И вот мы видим удар в ответ на украинском фронте...
Эта история может подкреплять распространенную в Украине веру в то, что вот-вот прилетят другие «черные лебеди», которые разрушат российскую экономику, а следом за ней демонтируют и путинский режим, после чего РФ распадется, и тогда Киев легко и быстро вернет Крым и оккупированный Донбасс. Такой сценарий, безусловно, имеет право на жизнь, и если он осуществится, ему сразу найдут простое объяснение, будто он был полностью прогнозируемым. Но оснований считать, что Россия начнет трещать по швам и в конечном итоге развалится уже в ближайшем будущем, теперь становится все меньше.
Падение цен на нефть не стало для Кремля катастрофическим; по оценкам специалистов, российская экономика выживет и при более низкой стоимости черного золота. Запад, в свою очередь, боится критически усиливать санкции, поскольку боится развала России, которая может создать европейцам и американцам намного больше проблем, чем нынешняя кремлевская агрессия в Украине. Вероятность появления новых государств-изгоев на месте одной РФ, распространение ядерного, химического и прочего оружия среди террористов, новые затяжные конфликты и войны, — все это заставляет западные правительства быть крайне осторожными в экономическом давлении на Россию. Об этом писал еще Барак Обама в книге «Дерзость надежды» в 2006 году (рассказывая, кстати, о своем визите в Донецк).
На что же тогда надеяться?
Надеяться можно на Бога, на себя и на совместимые усилия. Не искать простые ответы на сложные вопросы и не полагаться на то, что масштабные проблемы можно решить легко и быстро, ожидая благополучного стечения обстоятельств, которые от нас не зависят. Избыточная агрессия к обидчику не делает сильнее. Мобилизационный патриотизм не компенсирует отсутствие гражданского общества... Ну, а если уже так хочется рассчитывать на какие-то радикальные перемены в состоянии агрессора, можно надеяться на ту часть российской молодежи, которая все чаще выходит на митинги, протестуя против политики Кремля. И эти протесты, похоже, не просто политические, они — цивилизационные и поколенческие, а если говорить шире — эстетические и этические. Да, большинство молодых россиян, если верить опросом, хотят жить в путинской России, но количество подростков, которые хотят другого будущего и готовы активно проявлять свою гражданскую позицию, заметно растет. По этому поводу некоторые пропутинские политологи уже бьют тревогу.
Тенденция очевидна, на последующую либерализацию сознания российской молодежи и расширения этого тренда может влиять много факторов. Один из ключевых — принадлежность сегодняшних подростков к так называемому поколению «Z». Это — генерация людей, которые появились на свет приблизительно с 2002 года, единственное поколение, которое полностью родилось во времена глобализации, постмодерна и распространения высоких технологий. Что, собственно, и делает его наиболее глобализированным, постмодерным и высокотехнологическим. А, следовательно, повышает иммунитет против ментальной изолированности, антизападничества, всяческих мифов и фейков, на которых в настоящее время базируется путинская Россия. Смена поколений — это на первый взгляд простой ответ на вопрос, что может трансформировать агрессора. Но сложность этого варианта в том, что он не дает повод для инфантильной надежды на резкие и быстрые изменения.
