Кто виноват, когда мечта миллионов становится недостижимой из-за прихотей одного? Какое наказание ждет людей, осуществляющих насилие над идеалами и созерцающих их крушение. Что, кроме разочарования, станет итогом наших несбывшихся надежд? Такова современная риторика украинских размышлений об ускользающей Европе и давняя притча английского происхождения.
Лирической метафоре поэта Сэмюэля Кольриджа — «Сказанию о старом мореходе» — удалось стать литературной изюминкой романтизма, бронзовым памятником, фильмом, да еще размышлением о персональной и коллективной ответственности. Краткий сюжет баллады прост. Корабль-парусник затерялся во льдах Антарктики, но появившийся в небе альбатрос указал мореплавателям путь к чистым водам. Когда беда миновала, старый моряк по необъяснимым причинам убил птицу спасения выстрелом из арбалета, и корабль вновь оказался во льдах. Матросы в негодовании повесили на шею своего товарища мертвого альбатроса и привязали его к рее. Тут Всевышний решил, что команда не отвечает за действия бессердечного одиночки, и всех забрал к себе. Между жизнью и смертью остался только жестокий матрос с альбатросом на шее... Ему поставили памятник в британском городке Уотчет, а поэму превратили в притчу-предсказание о расплате за грехи. Старая английская баллада оказалась источником суеверий и для украинского корабля. Мы ведь знаем, кому за убитую мечту повесим на шею мертвого альбатроса. Но не уверены в собственной причастности к выходке «старого матроса». Им, без сомнения, выглядит сейчас Виктор Янукович, срывающий подписание документов по сотрудничеству с ЕС. Но пожалеет ли судьба всех находящихся с ним на борту?
О «коллективном Януковиче» и его персональной ответственности за все происшедшее в стране за последние три года сказано много в резких и нелицеприятных выражениях. Немало политических аналитиков полагают: раз он взял на себя все полномочия и права по управлению страной, значит, и отвечать должен по историческим аналогам узурпаций и диктатур. И отвечать есть за что. Реальности нынешней жизни уже не нуждаются в статистических или социологических подтверждениях, они так же очевидны, как небо над головой. Постоянный рост цен на продукты питания и лекарства, при неизменности прейскурантов в промтоварной группе, говорят о крайней бедности населения, способного на покупки лишь необходимого для выживания. Социальные сети заполнены сатирическими иллюстрациями о налоговиках, собирающих дань и подати любыми способами; о фривольных девицах, занимающих важные государственные посты; о бесчинствах мажоров и преступлениях милиционеров... И в реальном пространстве столь же безутешная картина. Дороги между районными городами практически исчезли, предприятия сокращают персонал, мусором завалены прилегающие к городам поля и рощи, а сами населенные пункты захлестнуты преступностью. Все это люди называют «покращанням», характеризуя предвыборным лозунгом Виктора Федоровича время его правления. Дело даже не в плачевных экономических показателях и непробиваемой бюрократии. Впервые за годы украинской государственности мы стали свидетелями полного отделения власти от общества. Эмоции, мысли и советы интеллектуалов, специалистов, простых людей не проникают сквозь толщу стен резиденций и офисов с адресом gov.ua. И, боюсь, серьезно подорван сам смысл государственной службы. Для большинства она — повинность ради пенсии, которую не заработаешь ни в одной отрасли. Для меньшего круга — набор синекур с прекрасными возможностями улучшить материальное положение. На самом верху иерархической лестницы расположилась сотня людей, управляющих финансовыми реками с имущественными берегами. Казалось бы, и отчет за все случившееся со страной должны предоставить все: собственники, генералы, чьи приказы исполняет испуганная «вертикаль», огромная армия госслужащих, призванная блюсти государственный интерес, да и мы с вами, отдающие голоса в пользу того или иного политического вектора. Но в душе и поступках все мы — детерминисты, полагающие, что все определяется свыше, и только там, наверху, исполняется долг перед страной. Мы схожи с командой английского парусника, готовой повесить мертвую птицу на шею безумцу, но не отвести его арбалет от цели. И поэтому вся общественная система: власть, оппозиция, граждане сосредоточены либо на поисках виновных, либо на вещах, не достойных своего профессионального уровня, вроде борьбы «за снижение стоимости борщевого набора по указанию Президента» http://www.048.ua/news/416139. Этот моральный изъян сказывается на «больших и маленьких» людях, обменивающих свои принципы на место в системе и уже не замечающих разницы между службой и услужением. «Род человеческий — ерунда, — говорил в одном из своих романов великий постмодернист Джон Фаулз, — главное — не изменять самому себе. Но ведь Гитлер, к примеру, тоже себе не изменял, — возразил оппонент. — Верно. Не изменял. Но миллионы немцев себе изменили. Вот в чем трагедия».
Современные украинцы стоят перед типичной для развивающейся демократии альтернативой: поднимать планку собственной моральной ответственности за происходящее в стране или продолжать рациональные сделки каждый на своем уровне. Чиновники пусть говорят о рекордно подешевевшей капусте, предприниматели — о нехватке денег на современное оборудование, закадычные друзья играют в непримиримых идейных противников, бедные люди за небольшие деньги пусть стоят на митинговых папертях. У каждого есть тысяча причин для компромиссов с самим собой, как у женщин, вынужденных замужество по расчету украшать словами любви.
«Он шел бесчувственный, глухой к добру и не добру. И все ж другим: умней, грустней проснулся поутру». Так заканчивается поэма Сэмюэля Кольриджа о моряке с альбатросом на шее. Возможно, в них скрыто главное значение притчи о тех, кто вольно и невольно послужил орудием уничтожения надежды и мечты. Пусть мы опечалимся, но поумнеем.
