В очередном видеоролике ТАСС, посвященном гражданскому обществу и иностранным агентам, Владимир Путин на заранее заготовленный вопрос ведущего: «Почему с активной частью общества государство предпочитает общаться с помощью дубинок?» встал в позу оскорбленной невинности: «Неправда». И попытался убедить простодушную российскую публику в том, что «активная часть общества — не только так называемая несистемная оппозиция, которая нарушает действующий закон... Активная часть общества — это и волонтеры, их у нас уже миллионы, миллионы уже. Это же активная часть общества — молодые, эффективные, деятельные люди, которые работают в самых разных сферах: и в сфере образования, и в сфере здравоохранения, и в сфере экологии. Просто помогают людям активно, здорово. Вы знаете, я иногда смотрю на них с восторгом, прямо со слезами на глазах, потому что действительно очень здорово люди работают».
Так Путин отозвался о тех российских волонтерах, которые нанимаются властями с помощью не вполне прозрачных бюджетов и ни о какой оппозиции и не помышляют. И тут же, чтобы у зрителей и слушателей не осталось сомнений, что волонтеры — это и есть оппозиция, российский президент разразился настоящим панегириком в адрес оппозиционных политиков: «Есть и всегда была и всегда будет такая часть общества в любой стране, которая не согласна с действующей властью. И это очень хорошо, что такие люди есть». А заодно Путин поделился собственным оригинальным наблюдением: «Если происходят какие-то революционные события, то люди, которые довели до революции, как правило, во власти тоже не задерживаются. Очень быстро им становится неприятна и та власть, которая создана в результате их активной и бурной деятельности. Исключение, пожалуй, только большевики, которые задержались после октябрьского переворота достаточно долгое время. И потом сами развалились и страну за собой утащили».
Далее прозвучало насквозь лицемерное: «Но что касается так называемой несистемной оппозиции, и дай ей бог здоровья. Я считаю, что они нужны. Вы понимаете, я все-таки не первый день работаю. Я считаю, что они очень нужны. Они реально, я смотрю, реально влияют на конкретную жизнь, особенно на уровне муниципалитетов, крупных городов и так далее». Это напомнило мне бессмертные слова из «Золотого теленка»: «Вы знаете, Шура, — зашептал Паниковский, — я очень уважаю Бендера, но я вам должен сказать: Бендер — осел! Ей-богу, жалкая, ничтожная личность!» В общем, внесистемную оппозицию, я, Путин, конечно, уважаю, но ее место возле параши, т. е. в муниципалитетах, где она ничего без согласия и помощи со стороны региональных властей все равно ничего сделать не сможет. А дубинками получают, поскольку законы не соблюдают: «Потому что есть правила, которых должны придерживаться все: и те, кому нравится власть, и те, кому она не нравится. Есть закон, и нужно его соблюдать, иначе мы дойдем до ситуации полностью разбалансированной страны. Мы что, хотим, чтобы у нас на улицах жгли машины?.. Вот если не реагировать, будут жечь. Будут бить витрины, и от этого конкретные люди будут страдать».
И Владимир Владимирович потребовал, чтобы оппозиция добивалась получения разрешения на проведение публичных акций протеста. Ему, бедняге, наверное, никто не объяснил, что если власть не хочет проведение той или иной акции, она ее никогда не разрешит. И добиваться согласования тех или иных акций как раз и приходится с помощью несогласованных выступлений протеста. Путин привел в пример «драконовские» законы Швеции, где «если 12 человек, по-моему, где-то в Швеции, что ли, уже считается — массовые беспорядки. «Пятерочка» ломится или «десяточка». У нас такого нет, понимаете?» И весомо заметил: «»Трешечка» — это меньше, чем «десяточка»». Только я что-то не припомню, чтобы в Швеции за последние два десятка кого-нибудь вообще посадили по статье об организации массовых беспорядков. Так что известный либерализм российской правоприменительной практики оказывается не с чем сравнивать.
И статус иноагента, по словам Путина, придумала не Россия, а США, еще в 1938 году. Только российский президент опять забыл сказать, что в Америке организация, чтобы быть признанной иностранным агентом, должна не просто получать иностранное финансирование, но и лоббировать интересы иностранного государства. Путин назвал благородную цель российского закона обиноагентах: «Оградить Россию от вмешательства в ее политическую жизнь извне. Никакой другой цели нет». Только не сказал, что российские суды понимают «политическую деятельность» так широко, что при желании ее можно вменить абсолютно любой НКО, действующей на территории России. И поблагодарил правозащитников за то, что они указали ему на необходимость отграничит понятие «внутриполитическая деятельность» от работы гуманитарного характера в сфере экологии, здравоохранения и др. Здесь тоже указан своеобразный загончик для правозащитников: вот экологией и здравоохранением можете заниматься, сколько душе угодно, а дальше ни-ни. И по внешней политике еще можно высказываться и не получить клеймо иностранного агента. А вот внутриполитическая деятельность и критика самого Путина — это абсолютное табу.
В общем, Владимир Владимирович, как в свое время Петр Великий, стремится регулировать все и вся, и в том числе деятельность легальной политической оппозиции. В этом отношении первому российскому императору было гораздо легче: легальной оппозиции не существовало в принципе, а заподозренный в измене боярин или стрелецкий голова сразу отправлялся на плаху или на виселицу. Путин бы с удовольствием воспользовался старым петровским опытом, но с тех пор нравы смягчились, в России отменили смертную казнь, и Москва стала членом Совета Европы. Поэтому четвертовать или посадить на кол Алексея Навального и ему подобных сегодня не получится. Вот и приходится вспоминать хорошо усвоенные на Лубянке уроки лицемерия. А особенно зловредных оппозиционеров — убивать либо с помощью пуль подосланных киллеров, как Бориса Немцова, либо с помощью ядов типа «Новичка». Специалисты по таким делам у Путина имеются. Вспоминается известная эпиграмма Юрия Благова советского времени: «Нам нужны подобрее Щедрины и такие Гоголи, чтобы нас не трогали!»
