Если удары военной машины наносятся по мирным жителям, жизненно-важной инфраструктуре, памятникам архитектуры, вызывая социальные и экологические бедствия, то люди начинают ненавидеть все породившее эту беду. В том числе и культуру. Сегодня о ней часто вспоминают хорошие русские, бежавшие от режима, или несогласные с ним на местах. Говорят, мол, надо бороться с путинизмом, а не замечательными произведениями, сеющими «доброе и вечное». Мысль очевидная в отвлеченном звучании, но примененная к конкретным случаям, требует пояснений. Не все так просто.
Мы давно знаем писателя Виктора Шендеровича, ценим его талант и ненависть к путинизму. Недавно он очень хорошо сказал, почему нельзя обижаться на украинцев за жесткие суждения о русских. Однако возмутился заменой лекций в Варшавском университете. Там вместо русской тематики поставили украинскую. Так польские чиновники играют на руку Путину, у которого появится аргумент для пропаганды притеснений русской культуры, - посчитал Виктор Шендерович. (Будто пропаганде нужны факты). Как раз тот пример, когда общие рассуждения на тему отличий Ивана Тургенева от Николая Патрушева, культуры нынешнего режима от царского стоит опустить. Они вроде красивой фирменной наклейки: куда ни прилепишь, будет смотреться сносно.
В конце XIX века профессорско-преподавательский состав Варшавского университета состоял из подавляющего большинства русских или обрусевших польских преподавателей. То же самое было в Киеве: костяк кафедр – русские, за редким исключением - малороссы. Почти столетие здесь ничего не менялось. Почему сегодня два близких в географическом, историческом, культурном плане народа, должны иметь между собой прокладку из русской культуры? Это первый вопрос.
Когда нашу страну пытаются захватить русские войска, они воюют не только с людьми, но и с украинской культурой, насаждая свой язык и своих писателей, которых мы начитались достаточно на долгом веку притеснения. Почему же Украина не может действовать симметрично? Оружием вытесняем врага, своей культурой – чужую. Русско-украинская война разворачивается на глобальном фоне, а значит культурное замещение коснется многих стран и университетов. Почему это должно расстраивать хороших русских? Ведь это прекрасное явление мировой культуры, потянувшейся к тому, что раньше было мало известно, и что сегодня подтверждается не только текстами и мыслью, но и действиями, эмоциями, духом новизны? Это второй вопрос о равноправии культур на свое доминирование в благоприятных моментах и средах. Время и обстоятельства понизили спрос на русскую культуру – обычное дело.
Кроме Тараса Шевченко, выкупленного богатиями из барской и солдатской неволь, не помню случая, чтобы русская культура хоть как-то защищала украинскую? Достаточно пройтись по высказываниям Тургенева, Некрасова, Булгакова, Бродского, чтобы убедиться в имперской ненависти к украинцам. Разве в русской культуре кто-то поднимал голос хотя бы на посмертную защиту расстрелянного возрождения нашей литературы? Кто-то беспокоился о судьбе украинских школ, библиотек и театров в России? Кого-то волновал перевод украинских книг на русский? Это третьи вопросы о взаимном уважении творцов и промоутеров культуры. Единичные случаи обнаружим, но очень мало.
Думаю, к русской культуре мы будем относиться так, как и к русским людям. Избирательно и осторожно. Будем полемизировать с вменяемыми, изгонять чуждое, терпеть эластичное, хвалить достойное. А главное – конкурировать везде, где только можно. Поэтому говорю: спасибо и будьте начеку Варшавскому университету.
