Не потеряем «День» — не потеряем и себя

Я ехал в «День». Из тьмы, из страшной стороны. В мыслях, после месячного перерыва без связи и электрического тока, уже была сформирована новая статья, которую хотелось как можно скорее прислать в редакцию. Так была написана «Война учит» с главным выводом — война учит терпению. А еще осознание того, что можно терять территории, но нельзя терять себя. Я ехал в «День», так как там было спасение, там не теряют себя, не разменивают принципы на временные дивиденды. А значит оттуда и начнется освобождение. Мне кажется, что 20-лет «Дня» — это путь терпения и добросовестной ежедневной работы. Терпение от экономических кризисов, от девальвирования вкусов, от широко спектра «дешевых» по своей сути предложений, от возможного непонимания, а часто и изоляции.

Уже потом у меня была возможность во внешне романтическом и в то же время суетливом Киеве открыть для себя и неприятные стороны журналистской и политической «тусовки». Однако «День», как Золотые ворота, как София Киевская, как тысячелетние стены, стоял и стоит как будто отдельно. Иногда даже одиноко. Здесь находят прибежище те, кто стремится не поддаться, не раствориться, не потерять себя.

Это не то издание, где авторы «пописывают», чтобы читатель «почитывал». Это издание, где авторы и читатели связаны, не просто полотном текста, а принципами, общим желанием «вгрызаться» в действительность. И конечно в том то и дело, что «вгрызаться» намертво не получится, если зубы разбиты. А разбивает их конформизм, «угодничество» вкусам, все то, что превращает слово — «правда» — в условность, а то и больше — признак чудаковатости. И когда кто-то говорит о «стандартах ВВС», при этом ездя к оккупанту в гости, все больше осознаешь, что острота кликов зависит от принципов, а не от желания понравиться. Быть «красивеньким», «интересненьким», «доступненьким». Поэтому я восхищаюсь тем, как отдел политики во главе с Иваном Капсамуном, буквально въелся в «дело Гонгадзе-Подольского», с какой принципиальностью и системностью, не в пример искателям сенсаций, он наблюдает и освещает истинные течения, стоящие за этим процессом. Процессом, который стал страшным портретом нашей новейшей истории ...

С «Днем» я познакомился в том же моем родном Луганске еще в конце 90-х. Все дело в том, что «День» уже тогда брал на себя миссию. И это чувствовалось даже в подходах к читателю — каждому была дана возможность выбирать язык. С тех пор «День» выходил в частности и на английском, поэтому и понадобился студенту для сдачи «тысяч», которые требовал для перевода преподаватель иностранного языка. Тогда я еще и приблизительно не представлял, какую роль для меня сыграют эти «тысячи», тот «День» и та будущая «ночь», которая придет спустя почти 15 лет в мой город. Но мне — студенту, который постепенно знакомился с «Днем» — тогда было ясно, что «День» не играет в интеллект, в отличие от тех изданий, для которых претензия на аналитику является чем-то вроде «фишек» и «фетиша» («І ми, Химко, люди!»), а и есть интеллект. И дело здесь не только в том, что на последней странице в «Дне» вместо распространенной традиции публиковать голые тела, были колонки культуры. Дело в упомянутой миссии — донести украинцам себя. Ведь именно украинцев сотнями лет и даже последние десятилетия враг в нас и уничтожал. Часто с помощью самих же украинцев.

Ну а окончательно связал меня с «Днем» интернет, когда главный редактор Лариса Ившина, заметив мою странную для «этого региона» проукраинскую активность в социальной сети, предложила «написать по актуальному». На дворе уже стоял злой 2014-й, весна не радовала и актуальным было главное — срочные действия по деоккупации, хотя еще и не грохотали танки, не летали мины и кровь не брызнула на луганский асфальт. Многим казалось, что можно переждать, перекреститься, а если нет, то и «бог с тем Донбассом» — страшная страусиная формула, которой «День» противопоставил обратное: на Донбассе — украинцы, а Киев — столица!

Поэтому писать для «Дня» стало для меня той ниточкой, которая связывала луганчанина с Большой Украиной. Тот случай, когда наконец-то слышат именно украинский Донбасс, а не вопли коллаборационистов.

Сейчас на моей родной земле Донбасса стоит танковый анклав оккупанта. Но самое страшное, что в Киеве на полках я вижу анклав из «желтеньких» изданий с пророссийскими посылами, множество убивающей своим примитивизмом литературы, а в кулуарах Верховной Рады — целые касты тех, кто с треском натягивает на себя одежку журналистской и политической «богемы», а то и даже «моральных авторитетов», и кто не гнушается тянуть руки к тому, кто и сдал в далекие 90-е годы мой Донбасс пророссийским «князькам». Именно поэтому «День», отметив 20-летний рубеж, так и не сойдет с пути борьбы за живой ум, за трезвое мышление, за украинскую самоидентичность. Экипаж боевой машины «Дня» бесспорно осознает, какому анклаву противостоит, но если эта страна хочет выжить, то по лекалу нашего издания она обязана стать с нами плечом к плечу.