Недавно в Оксфорде ведущие иностранные и украинские дипломаты, политические аналитики и научные работники приняли участие в конференции «Модель Украины: Quo vadis?», организованной канадско-украинской парламентской программой и Украинским обществом Оксфордского университета. Участники конференции проанализировали внешнюю политику Украины за последние годы, обсудили вызовы, которые стоят перед Украиной сейчас, и дали критическую оценку изменениям, которые должна провести наша страна как во внутренней, так и во внешней политике сегодня. Эти и многие другие вопросы «Дню» удалось обсудить в эксклюзивном интервью с одним из участников конференции, директором Программы России и Евразии британского Королевского института международных отношений и, по рейтингу Института мировой политики, одним из топ-10 лоббистов Украины в мире Джеймсом ШЕРРОМ.
— Господин Шерр, по вашему мнению, какие изменения произошли в украинской внешней политике во времена президентства Виктора Януковича? Являются ли они переменами к лучшему или негативной тенденцией?
— Я думаю, что шаги, которые предпринял Виктор Янукович в сфере внешней политики, имевшие наиболее драматичный эффект, а именно Харьковские соглашения с Россией, были приняты, прежде всего, из-за внутренней ситуации в самой стране. Придя к власти, Янукович хотел быстро избавиться от этой проблемы ради украинской экономики, ради общественного мнения внутри страны, обеспечив значительную скидку в цене на энергоносители. Он прекрасно понимал, что на тот момент, после всех разочарований в оранжевой революции, большинство украинского электората мало будет интересоваться влиянием этого соглашения на условия базирования Черноморского флота в Украине. Хотя в целом в Европе существовали определенные волнения по этому поводу, большинство национальных правительств европейских стран в известной степени смирились с тем, что он сделал. Он действовал быстрее и радикальнее, чем от него ожидалось, но поскольку и в ЕС, и в НАТО существовало молчаливое неофициальное осознание того, что в ближайшем будущем любое расширение является политически невозможным, они охотно восприняли заверения Януковича, что его настоящим приоритетом является постепенная интеграция в Европейский Союз.
— Для меня кажется достаточно нелогичным, что хотя Ющенко всегда был проевропейским политиком, после 2005 года отношение Европы к его политике стало достаточно прохладным. С другой стороны, хотя Янукович и был пророссийским кандидатом как в Украине, так и за ее пределами, на протяжении только 2010 года ему удалось воплотить в жизнь достаточно много шагов. Чем можно объяснить такое отличие в отношении Европы к обоим президентам?
— Прежде всего, позвольте мне не согласиться с вашей характеристикой. Отношение к Ющенко именно в 2005 году было чрезвычайно теплым и полным энтузиазма. Даже к концу 2006 года в НАТО были абсолютно уверены, что на Рижском саммите в конце 2006 года Украине будет предложен план относительно членства в НАТО. Единственным фактором, который сорвал эти планы, стал приезд Януковича (на то время уже премьер-министра) в штаб-квартиру НАТО и его слова: «Нет. Нам нужен перерыв». Настоящее разочарование в Ющенко наступило намного позже и, конечно, оно касалось не только Ющенко, а всей системы, всего тандема лидеров. Также на тот момент была полная раздраженность от неспособности Украины организовать себя, обеспечить понятные и последовательные ответы и действия, которые бы не противоречили ее собственным стремлениям. Поэтому к тому времени, когда Ющенко и Тимошенко покинули свои должности, осознание того, что президент сможет, по крайней мере, консолидировать власть и быть последовательным игроком, успокаивало многих в Европе. Также нужно помнить о том факте, что после российско-грузинской войны, а также учитывая другие проблемы, в частности, растущее напряжение в Афганистане, Запад неофициально был заинтересован в замедлении и своеобразном перерыве в отношениях с Украиной. Кроме того, существовал еще один фактор. Дипломатическая и пиар-машина Януковича была чрезвычайно эффективной. Они говорили западным правительствам именно то, что последние хотели услышать: что Янукович миротворец, что он объединит страну, что он прагматик, что он стремится и изучает прагматичные пути сближения Украины с Европейским Союзом, что он не собирается осуществлять какие-либо радикальные перемены, что он уважает принципы демократии, что оранжевая революция изменила его к лучшему. Все эти сообщения были приняты людьми, которые на тот момент хотели услышать именно такие заверения.
— По вашему мнению, может ли Украина вступить в Евросоюз без членства в НАТО?
— Конечно. Никогда не существовало прямой связи между ними.
— Дело в том, что в Украине, особенно во времена президентства Ющенко, долгое время велась дискуссия, что перед тем, как вступить в ЕС, Украина должна стать членом НАТО. Даже вы в одной из своих презентаций заметили, что невозможно быть нейтральным государством и частью Евросоюза одновременно.
— Термин «нейтральность» в европейском контексте в последнее время теряет свое значение, поскольку Европейский Союз все больше приобретает безопасностный профиль и делает это таким образом, что не противоречит принципам НАТО. Кроме того, только за небольшим исключением и ЕС, И НАТО имеют одинаковых членов. Поэтому на такой почве не существует никакой привязки. Проблема не в том, что Украина сначала должна вступить в НАТО. Вопрос в том, способна ли сегодня Украина вообще соответствовать основным критериям и требованиям относительно вступления в любую организацию. Сегодня Евросоюз намного критичнее, чем это было год назад, относится к пониманию и поведению современной украинской власти, и пессимистически, все более и более пессимистически настроен относительно того, будет ли заключен договор об ассоциации и углубленной зоне свободной торговли.
— Видите ли вы Украину частью Европейской политики общей безопасности и обороны? Может ли это стать своеобразной альтернативой НАТО, чтобы не раздражать электорат на юге и востоке страны членством в этой организации и в то же время обеспечить безопасность Украины?
— Возможно. Но это не то, что сейчас делает украинское правительство. Кроме того, закон о внеблоковом статусе затрагивает некоторые очень серьезные вопросы. Тем более, есть некоторые фундаментальные вопросы относительно способности Украины делать вклад в систему европейской безопасности, учитывая ухудшение, а в некоторых случаях и полное нивелирование тех важных шагов, которые были предприняты в оборонной реформе в начале президентства Ющенко и, в известной степени, даже еще при Кучме. А еще недостаток ресурсов и отсутствие серьезного отношения к политике безопасности и обороны, что характерно для Украины сегодня. Каждый может наблюдать прогрессирующую деградацию масштаба и цели украинской организации базовой безопасности, которая кажется все менее и менее ориентированной на удовлетворение национальных интересов, а больше касается интересов людей при власти и бизнес-групп, приближенных к ним.
— Как Вы видите отношения Украины с ЕС и Россией на сегодня? Можно ли достичь баланса? Например, недавно звучали заявления о том, что европейская интеграция остается одной из стратегических целей Украины, однако некоторые украинские политики продолжают спекулировать на вопросе Таможенного Союза? Возможно ли совместить членство в обеих организациях?
— Это абсолютно невозможно, поскольку они построены на разных принципах. Возможно, если бы Украина была Китаем, у нее хватило бы ресурсов, чтобы объединить эти два принципа и заниматься бизнесом двумя диаметрально противоположными способами. Украина такой возможности не имеет. Если Украина хочет увеличить свое пространство для маневра, ответ остается таким же, каким он был двадцать лет тому назад. Нужно реализовывать глубокие, долгосрочные и непрерывные изменения во внутренней, а не во внешней политике. Если Украина видит свое будущее в Европе, она должна изменить способ работы ее институций, изменить отношения между деньгами и властью, изменить отношения между бизнесом и государством.
— Недавно прозвучали достаточно агрессивные заявления со стороны России относительно идеи европейской интеграции Украины и необходимости присоединения Украины к Таможенному Союзу. Какие стратегии может использовать Россия, чтобы популяризировать Таможенный Союз с Украиной, и как Украина может противодействовать этим стратегиям и защитить себя от давления извне?
— Россия больше беспокоится о том, чтобы не допустить присоединения Украины к зоне углубленной свободной торговли с Европейским Союзом, чем вступлением Украины в Таможенный Союз. Если Россия увидит это как реальную перспективу, она будет использовать экономическое давление и рычаги влияния в поставках энергоносителей. Я не верю, что мы можем исключить возможность будущего энергетического кризиса между Украиной и Россией.
— Владеет ли Украина средствами, чтобы выдержать подобное давление со стороны России?
— Основным ее средством является внутренняя уверенность в таких действиях. Но это было бы очень уродливое противостояние. Украина лишила себя основных средств, которые могли бы быть ей предоставлены при условии проведения глубокой и серьезной реформы энергетического сектора, что привлекло бы европейские инвестиции и поддержку. Зато в Евросоюзе сейчас видят, что этого не происходит, и существует определенный консенсус по поводу того, что не нужно оказывать помощь Украине в сфере модернизации ее энергетической системы, поскольку любая предоставленная помощь послужит интересам, которые только усугубят нынешнюю проблему.
