В один из дней все совпало. С лестничной площадки сочился сигаретный дым, с нижнего этажа, из выведенной наружу вытяжки над плитой, валил кухонный пар. Морозный воздух, как бы обрадовавшись новой игрушке, подхватывал его и кидал, как виртуальные снежки, в окна соседей, за стеной неотвратимо мусолила вечную песню училка музыки со своими учениками.
Снова бездари вышли на простор, возможно, совершенно несправедливо, отметила про себя.
«Последнее время народ перевелся, — обобщил дворник, который бил ломом лед. — Вышли бы все на час, и двор давно бы стал как чистое блюдечко. Да теперь слово субботник даже произносить неприлично, только жаловаться и умеют», — подытожил он, глядя на окна жильцов. И, действительно, ожесточились соседи. Не обязательно против кого-то конкретно, а скорее, в борьбе за себя. Не нравится — а мне по барабану! Курить на лестничных площадках давно запрещено, но это на бумаге. Как курили, так и курят. Пусть иногда при встрече и заискивающе улыбаются, но курят. Да пожалуйста, только за закрытыми дверьми собственной квартиры, а не на общей территории. Боюсь, что интеллигентные разговоры тут неуместны, они для наивных. Говорят, в таких случаях надо вызывать милицию, но это значит — окончательно испортить отношения. Вот и пробегают некурящие по подъезду как ужаленные, а курцы усмехаются — кто не курит и не пьет... Возраст — это не срок годности. Молодые и пожившие — разные, только наглость вне возраста. Выходит — причину знаем, а от последствий это не избавляет.
Неграмотно выведенная вытяжка в одной квартире мгновенно опустила носы окружающих на дно чужой кастрюли — снова жаловаться некому. Даже мастера с дрелью для простого ремонта из жека не вызовешь. Мне недавно пояснили — половину людей там сократили. Уже давно вооружилась прямыми мобильными номерами и электрика и мастерового на всякий пожарный.
Дежа вю искусственно вызвать трудно, оно всегда конкретно. Если внезапно с высоты начинает на тебя падать кухонный подвесной шкафчик из-за того, что наверху кто-то что-то неистово забивал, а ты, поддерживая его руками, не можешь даже позвонить, то возникает ощущение — такое с тобой уже было, и ты, вроде, нашла тогда выход. Может, это давний сон...
Оказавшись в такой ситуации, мозг начинает работать со скоростью летящего с бешеной прыткостью водопада. Опустишь руки, ящик разобьет мойку, не двинешься с места — долго работать кариатидой все равно не выйдет. Удалось хлипко закрепить шваброй несчастный шкафчик, и бегом на близлежащие стройки — авось, кого-нибудь уговорю. Только на пятой площадке удалось найти того, кто понял истерическую скороговорку, и согласился помочь, услышав, что при оплате учту и экстрим ситуации. В чем же все-таки экстрим — ведь не шаровая молния в жек попала.
Интересно, что даже работающая дрель не могла заглушить завывания очередных троечников, что на первом этаже распевались, прокладывая себе путь в светлое будущее. Совершенно не понятно, почему мои уши должны все это слышать, почему нос — все время морщиться. Конечно, приспособительная реакция на все давно выработана, но как надоело испытывать себя на прочность даже при такой чепухе. Правда, можно заплакать — именно нос защитит мозг от психологической травмы. Теми же слезами. Они, стекая в носовую полость и активно раздражая рецепторы (слезы-то соленые), обеспечат поступление в высшие отделы головного мозга множества импульсов, а те создадут новый очаг возбуждения, который сравним с эффектом вдыхания нашатыря. Да и частота пульса, значит, работа сердца зависит от носа. Известны случаи остановки сердца от удара в нос. Не знаю, можно ли считать ударом в нос посторонние запахи, но дышать носом просто невозможно, проходя мимо курящих.
Так, стоп. Налицо — огромная зависимость от конечного результата, а он очевиден: курцы в подъезде надолго. Значит, приоткрываю окно в подъезде, вернее, делаю щель. В такой мороз — это не по-хозяйски, но курильщики, почувствовав дискомфорт, вынуждены были смириться. Теперь, как только услышу мучения певцов средней руки, включаю свою установку с записями классической музыки. Кстати, помогает писать, а юные певцы мне теперь не страшны. Лавирую, как могу, — вот такие весы. Шахматная игра какая-то, достаточно утомительная, признаюсь. Один эмоциональный аудитор, сосед по дому, признался мне, что и так постоянно живет в каждодневном состоянии бухгалтерского страха. И хоть для опытного профессионала, все деньги как бы меченые, приходится перелопачивать горы специальной литературы, чтобы свести потери к минимуму, суметь учуять липовые отчеты и уверенно сказать: «тут деньги от нас не ушли». Мне нужно очень качественно отдыхать, чтобы чьи-то финансовые хвосты, а моя головная боль, были обрублены, сглаживать острые углы можно, только победив бессонницу. Чтобы еще и наслаждаться аудиторской дерзостью — моим коньком и моим стрессом, лечусь бассейном. Поплаваешь час, и исчезает разброд в мыслях, возвращается уверенность и выносливость, — похвастался он.
Все это прекрасно, хоть и не ново, но можно же параллельно учиться жить, не мешая другим. Разве это так трудно? Интрига же природы, наверное, как раз в том, что многие и не подозревают, что они должны чему-то еще и учиться.
Моя хата...
