Назвать его, к примеру, свитерком и в голову не придет. Характер тот, который хотелось приобрести, имеет северный, дистанцию держит четко, а вот теплом и уютом угостит по полной. По-норвежски.
Гладя, как утюжком, деревянную набережную Бергена (уверена, самого обаятельного города Норвегии), совмещаю неспешную прогулку с острым желанием из огромного количества предложений, выставленных в старинных магазинах купеческого квартала, найти свой, самый что ни есть норвежский свитер. Сегодня страны, зарабатывающие на подделках, могут скопировать вроде все, но в Норвегии спокойно ищу истинно норвежское изделие, впитавшее в себя умение противостоять вечному бергенскому дождю (тут выйти без зонта — что отправиться босиком на работу), ветру, будущему снегу. Сказала бы так: свитер, умеющий держать удар.
На одном из паромов наблюдала, как итальянские туристы, выскочив на палубу и почувствовав нешуточный удар ветра со снежной пылью (такое случается тут и в мае), достали из рюкзачков только что приобретенные впрок свитера и шапочки, оторвали новые этикетки и быстро натянули на себя. Утеплившись, сразу заулыбались, начали весело фотографироваться, а тут и солнце опомнилось — стало даже жарко. Свитера конечно, красивы, но и надежны, не громоздки и сохраняют норвежскую самодостаточность в своих рисунках: то пробегут шерстяные олени и лоси, то изморозь орнамента украсит плечи, а случается, удивят и изделиями, буквально полностью расшитыми северными узорами. Одним словом, не спутаешь с какими-то свитерками, джемперочками, жакетами.
Как-то, проезжая в горах мимо обыденных зданий, услышала пояснение гида: именно тут рождаются самые лучшие норвежские свитера марки «Dalе NORWAY». Еще подумала — какие прозаичные корпуса фабрики, даже обидно стало. Впрочем, всего на секунду — ведь норвежская прагматичность очевидна, где роскошь неуместна, ее и не планируют. Все функционально, а вот готовое изделие может быть и роскошным, и деловым. Коллекции прошлых лет продаются со значительной скидкой (на наши деньги 500—700 гривен), а новинки — от 150 до 200 евро. Свитера считаются сувенирами, поэтому можно приобрести не только за шведские кроны, но и за евро.
На этом шопинговые настроения не закончились — отправляемся на рыбный рынок. Тут достаточно сказать слово «вакуум» — и продавец уже понимает, что вы хотите увезти с собой упаковку рыбки, которая сохранит свежесть и без холодильника дней десять. Надо уточнить — все достаточно дорого. Например, местная изюминка — варенье из морошки в пересчете стоит гривен 70. При этом баночка — меньше майонезной. Нет, сахар по такой цене, даже с экзотом, отменяется и, купив особую селедку и лосося в упаковке, спешим к фуникулеру, чтобы подняться на крышу города и обалдеть от чарующего вида на Берген. Сейчас точно не восстановлю, сколько стоил подъем, запомнилось только, что в десятки раз дороже, чем в киевском фунике. Правда, он и длиннее во много раз, а когда, налюбовавшись далями, вбежали в кабинки с синими от ветра носами, чтобы спускаться вниз, были потрясены: спинки сидений подогреваются, и этот уют буквально окутал каждого, он был так своевременен, так уместен, что впечатления от атмосферы Бергена (кстати, сюда стремятся попасть все, приезжающие в Норвегию) пополнились еще одним восторгом. Приятно быть укутанным таким вниманием в городе всемирного наследия ЮНЕСКО, находящегося в самом сердце норвежских фьордов, где музыка разлита в самом воздухе, как считал великий Григ.
Усадьба, где жил и творил композитор, начинается с буковой аллеи. Высокие деревья настолько стары, что толстые ветви, борясь за жизнь, сплели какие-то особые узоры, петли, диковинные кольца. С одним деревом даже сфотографировалась, взяв его как бы под ручку, и, прислонившись, подпиталась его энергией, так что слова Грига, услышанные тут, стали чуть ли не дружеским откровением: «Не скажу, что боюсь жизни или смерти, но есть одна вещь, которой я действительно боюсь: увидеть вдруг, что старею во взглядах, что молодые уходят в плаванье, и курс этих рейсов для меня уже непонятен. Словом, я боюсь, что утрачу способность чувствовать, что именно есть истинным и великим в том духовном авангарде, который спешит вперед, пока мы стареем».
И последний приют композитора (он похоронен тут же, в скале над озером, недалеко от домика, где творил) навсегда, думаю, запал в душу.
Вообще на норвежских кладбищах не увидела сооружений с евроремонтом, какие часто встречаются у нас. Надгробия скромны, достаточно уравнены между собой, обязательно надписями повернуты к часовенке. Очень чисто и очень тихо, никто не стремится выпячиваться последним уединением своих близких. Да и зачем? Это не для самодостаточного народа, который безумно — нет, умно- влюблен в свою дивную страну, во все норвежское, где флаг державы вывешивается чуть ли не ежедневно у каждого дома. По велению сердца, а не потому, что надо что-то кому-то доказывать или демонстрировать.
Им хорошо с самими собой. Наверное, возможен и такой пример. Норвежцы имеют прекрасные лыжные курорты, с отменным снежным покрытием и сервисом. Их почти не посещают лыжники других европейских держав — даже для них слишком дорого. Зато норвежцы в своих горах кайфуют, наслаждаются своим раем при каждой возможности.
И все, конечно, в своих свитерах. А что может быть лучше...
