В разгар парламентского кризиса «нашеукраинец» Борис Беспалый неожиданно вышел из состава «оранжевой» фракции. Между тем он, в отличие от своих коллег — Кинаха, Головатого и других, вовсе не решил поменять некомфортный оппозиционный лагерь на уютный коалиционный дом. Борис Беспалый просто ушел и, что нетрадиционно для нашей политики, ушел без скандалов и укоров.
В избирательных списках нынешней парламентской кампании имени Беспалого нет, хотя предложения баллотироваться в Раду шестого созыва ему поступали. В то же время неучастие в парламентской гонке вовсе не значит усталость от политики: Борис Яковлевич внимательно следит за всем, что происходит на политической арене страны. Намедни на сайте «Обозреватель» появилась авторская статья, в которой Борис Беспалый ироничной косой прошелся по политическому полю страны и «скосил» всех: и «оранжевых», и «сине-белых», и «бело-красных», и «красных», и «малиновых». В Украине, убежден он, наступила эпоха образов: политики затмевают политику, а партвожди затмевают не только рядовых партийцев, но и офицеров.
— Борис Яковлевич, вы в своей последней авторской публикации с весьма метким, надо признать, названием «О себе любимых и конкурентах ненавистных» констатируете, что мы нынче живем в эпоху образов. Дескать, политические силы воспринимаются не столько через свои программы и действия, сколько через личности: политики затмевают политику, а, в свою очередь, вожди затмевают не только рядовых кандидатов, но и офицеров. А как изменить ситуацию?
— Я бы задал встречный вопрос: а стоит ли менять? Знаете, ведь на самом деле все идет своим чередом. Я вспоминаю, когда у нас начинались свободные выборы, прямо истерия была, дескать, нужны экономисты и юристы, юристы и экономисты. А еще, если помните, был спрос на артистов. Но, как видим, все прошло. Это, не хочу сказать — детская болезнь, скорее детская особенность. Аналогично и сейчас: подростковая особенность общества. Сколько независимой Украине? 16 лет. А что такое 16 лет? Это тинейджер, поэтому на общество и имеют воздействие образы. Изменится ли это? Безусловно, поскольку меняется общество и наряду с этим меняются его запросы. Если, конечно же, не будет броска назад к Украинбаши.
— А есть предпосылки?
— Знаете, антиутопия — это жанр, который нужен везде и всегда. Общество всегда должно быть осторожным. Собственно поэтому время от времени в развитых демократиях как прививка появляются такие антиутопии. Если вернуться к вашему вопросу, то, на мой взгляд, да, такие симптомы у нас есть. Собственно почему я отдалился от улицы Банковой? Потому, что там законы не нарушают, там их попросту игнорируют.
— Знаете, очень часто в словесных дерби политиков можно услышать такие укоры, дескать, вы нарушаете закон, Конституцию и так далее. Вот и вы пошли тем же курсом, а конкретные примеры есть?
— Знаете, на мой взгляд, напротив, как раз обратных примеров, в принципе, нет. Я думаю, не зря Президент настаивает, чтобы его указы не рассматривал Конституционный Суд. Каким, скажите, еще более ярким может быть осознание того, что он сам понимает их полную неконституционность?
— Вы только что напомнили о разрыве своих отношений с Банковой. Не так давно муссировались слухи о вашем вероятном участии в выборах по спискам Вольных демократов. Впрочем, как только эта информация стала достоянием общественности, вы тот час опровергли ее. Значит ли это, что парламентарий с солидным стажем — Борис Беспалый порвал отношения не только с «Нашей Украиной», но и с депутатской деятельностью, по меньшей мере, на ближайшее время?
— Можно и так сказать... Что же касается предложений идти по спискам той или иной политической силы, то да, правда, что я не согласился ни на одну из них. Вместе с тем, это вовсе не означает, что к тем людям, которые обращались ко мне с подобными предложениями, я отношусь без надлежащего уважения. Напротив, я очень им благодарен. На чем базируется мое решение? Расскажу на нейтральном примере. Вот Андрей Шевченко перешел в «Челси». Играют «Милан» и «Челси», он в момент матча снимает футболочку «Милана», одевает футболочку «Челси» и начинает играть за эту команду. Это же нонсенс, правда? Однако, когда завершился сезон, у него исчерпался контракт, он перешел в «Челси» и это абсолютно нормально воспринимается, правильно? Поэтому я хотел остановку своего участия в «Нашей Украине» сделать предельно чистой, чтобы ни у кого не было возможности для вопросов, сомнений, укоров. Я подвел черту: мой матч с «Нашей Украиной» завершился и я считаю, что теперь я свободен от каких-либо обязательств.
— Но все же, с какой политической сборной вы допускаете заключение нового контракта в будущем?
— Я в политике около 20 лет и моя позиция в основах своих не менялась. Что же касается конкретики, ну это уже как сложится ситуация. Единственное, могу сказать, что как раз «Наша Украина» от этих принципов отошла в сторону евразийской модели, которая доминирует на постсоветском пространстве. То есть они подошли к схеме: президент — царь. В Европе такого нет, не соответствует это и моему видению. Собственно эта эволюция и вынудила меня выйти с «Нашей Украины». Но это вовсе не значит, что я это делаю в виду принципиальных идейно-политических позиций. Я как раз с тем, чтобы таких сомнений не было, в этой части своей политической деятельности поставил точку. Скажем так: ради чистоты эксперимента.
— Вы не являетесь фигурантом ни одного избирательного списка в парламентском марафоне-2007, вместе с тем со стопроцентной уверенностью можно предположить, что за политпроцессами следите внимательно. Как вы оцениваете нынешнюю избирательную кампанию в агитационной части? Почему, на ваш взгляд, социальный пряник доминирует в лозунгах практически всех участников кампании?
— Знаете, у нас формируется политический рынок и покупателям-избирателям предлагается то, на что есть спрос. В конце 80 х, помню, зачитывалисьаналитическими статьями в толстых журналах и читали на столбах написанные мелким шрифтом программы кандидатов и так далее. Тогда это было интересно, сейчас же есть спрос на образы, на персоналии. Если нет персоналии, ее создают. А успех есть там, где есть основа для этого создания. На это, вероятно, ориентируются люди, читая, я бы так сказал, политическую «клубничку». Я думаю, что такая тенденция наблюдается еще и потому, что общество созрело в том плане, что ему тяжело предложить новые концептуальные идеи: люди все и так понимают и знают. Я бы даже этот тезис сформулировал так: если программы апеллируют к уму избирателя, кандидаты — к сердцу избирателя, то лозунги — к нервам. Вот они сейчас и пытаются ударить по нервам.
— Вы можете согласиться с тезисом Ивана Плюща о том, что нынешняя парламентская кампания, это де-факто старт президентской?
— Нет, конечно. Во-первых, потому, что президентская кампания идет непрерывно. Тот же Виктор Андреевич выводился на орбиту президентской кампании с начала 90-х. И Юлия Владимировна, и Виктор Федорович, Юрий Витальевич — все они раскручивались и раскручиваются в этом плане. Президентская кампания — это не парламентская, на которой минимум — преодолеть трехпроцентный барьер. В данном случае необходимо заручиться поддержкой половины страны, поэтому для «раскрутки» кандидатов необходимо время. Вот Юля, скажем, раскручивается уже лет десять. В этой связи можно сказать, что президентская избирательная кампания Тимошенко длится уже десять лет. Будет она выдвигать свою кандидатуру, или нет, но стартовая подготовка ведется. Поэтому, я думаю, что названный тезис неверен. Знаете, это мне напоминает моего тестя, который спрашивает у меня: «Чем занимаешься?», а я говорю: «Выборами». Он : «Так выборы же 29 марта». Другими словами, для избирателя выборы — это один день, для непосредственных участников кампании — два года, а для команд кандидатов — десятилетие подготовки, а сам кандидат всю свою жизнь, возможно, рассматривает через призму этой подготовки. То есть, чем ближе к вершине, тем выше гора.
— А у Бориса Беспалого есть прогноз как будет складываться ситуация на будущих президентских выборах? Виктор Ющенко будет дважды Президентом?
— На самом деле, я бы сейчас не был таким категоричным, поскольку, мне кажется, сложившаяся у нас ситуация не является ситуацией политической стабильности, где можно все, согласно Конституции, предусмотреть. На мой взгляд, много что будет зависеть от результатов нынешней парламентской кампании. Если Виктор Андреевич достигнет тех результатов, которых он хочет, я не исключаю, что потом, посредством референдума, он проведет Конституцию с Президентом — царем. И это будет что-то в духе Лукашенко. Если будет другой вариант и сохранится в обществе доминирование традиционной партии власти, которую нынче представляет Партия регионов, ситуация будет иной. Неизвестно, какой вес президентская должность в таком случае будет иметь. Поэтому, я, откровенно говоря, не делал бы сейчас прогноз, поскольку неизвестен собственно приз, за который будет идти борьба. Кстати, если у Ющенко все сложится так, как сложилось в первом полугодии, то он может повторно стать Президентом и без избирательных симпатий.
— Вы намекаете на то, что президент будет избираться депутатским корпусом или предрекаете возврат к схеме: неважно как голосуют люди, важно как считают?
— Я бы не хотел детализировать ситуацию, однако просто напомню, что за год до президентских выборов-99 у Кучмы не было и десяти процентов рейтинга. Тем не менее, были задействованы такие технологии, которые позволяют действующему Президенту остаться при власти, в независимости от того, каково к нему отношение избирателей. И если пройдет такой сценарий, который я считаю все же маловероятным, то выборы президента превратятся в формальность, собственно как это происходит во многих странах СНГ. Но опять-таки я считаю этот сценарий у нас маловероятным и вот по какой причине. Понимаете, Лукашенко консолидировал Беларусь вокруг идеи сохранения островка СССР в этом бушующем свете. Но он пользуется огромнейшей поддержкой — более 50%. Путин консолидировал Россию вокруг идеи большой России. Он тоже пользуется в своей стране огромной поддержкой. В Украине пока что Президент как бы усиливает свою власть вокруг голой идеи власти. Иными словами президент — царь и так далее и тому подобное. А такой идеи, которая консолидировала бы большинство украинцев, нет. А раз нет такой идеи, сложно будет и царем стать, в отличие от Путина или Лукашенко.
— Большой разрыв между политической элитой и обществом был и при режиме Кучмы. Не кажется ли вам, что сегодня он еще больше увеличился?
— Я согласен разве что с тезой, что в нынешнем году никакого общественного кризиса, раскола и оснований для общественного форс-мажора, истерии, не было. Это был действительно кризис отдельных политиков, у которых стали стремительно уменьшаться объемы власти и они стали, говоря термином Лукашенко, истерией перетрахивать всю Украину.
— Тем не менее, Виктор Ющенко намедни, общаясь с журналистами, заявил, что указом о досрочном прекращении полномочий Рады пятого созыва он остановил кровопролитие.
— В парламенте был один кризис — парламентской оппозиции. Давайте называть вещи своими именами: у БЮТа просто разбегалась фракция. И, к слову, не только под куполом Верховной Рады, но и по всей Украине. На периферии этот процесс остановили императивным мандатом, а тут роспуском парламента. Аналогичные процессы происходили в «Нашей Украине». Но, знаете, тут есть и другая тема. Давайте подумаем так: если с какой-либо фабрики работники массово бегут на соседнюю фабрику, то виновно ли в этом исключительно руководство соседней фабрики? Или, возможно, все же тем, от кого разбегаются люди, необходимо чаще подходить к зеркалу? Понимаете, ведь на самом деле развал фракции БЮТ был преподнесен как всенародная трагедия. А я, кстати, еще один факт могу привести. За весь 2007 год фракция «Наша Украина» не заходила в сессионный зал для нормальной работы ни единого раза. И в таких условиях у кого-то кризис. А БЮТ зашел один раз, 12 января, чтобы преодолеть вето Президента на закон «О Кабинете Министров» и утвердить императивный мандат для депутатов местных советов. У кого тогда, спрашивается, кризис? Просто- напросто стали сокращаться объемы власти. Власть начала перетекать опять-таки к другой политической силе, которую я бы назвал традиционной партией власти «кучмистов» и были попросту даны команды дестабилизировать в парламенте, обществе и так далее. То есть штучная дестабилизация. Но мы отошли от изначальной темы. Мне кажется, что люди живут абсолютно спокойно. В обществе нет никакого кризиса. Вот даже в апреле, помните, Регионы привозили своих людей? Как реагировал Киев? Никак. Люди спокойно на это реагируют и видно, что это постановочные вещи, а не душа народа как в 2004 году.
— Сессия четвертого сентября — это последние гастроли Мороза, не имеющие никаких правовых последствий, как говорит Ющенко, или законная сессия Рады, как утверждает спикер парламента пятого созыва?
— Вы знаете, если говорить с точки зрения чисто узкого правового спектра, то тут уже сложно о чем-то говорить, поскольку мы вышли в сферу политического противостояния. Единственное, что можно сказать, так это то, что за последние полгода Президент в значительной степени поставил себя выше парламента, а парламент позволил себя так поставить. И в этой части парламент собственно сам виноват, поскольку он позволил с собой такое совершить. С юридической точки зрения… Безусловно, вся эта ситуация в юридические рамки не вкладывается, потому как последний указ Президента о роспуске Верховной Рады возле Конституции и законов даже не лежал. Если бы парламент мог защищать Конституцию и сам себя, то ситуация юридическая есть гранично простой. Тоесть парламент пятого созыва действует. Тем более, что не Президент его оглашает недееспособным, а председатель Рады. В этой части, собственно, даже не о чем говорить, но тут уже, как говорится, действует фактор силы. Я думаю, что действует и еще один фактор.
Это только интуиция, но я не исключаю, что на самом деле Регионы повелись на эти все сценарии не потому, что они не могли противодействовать, а потому, что они просчитали, что они в результате этих выборов только лишь усилятся.
— На днях вице-президент Европейского парламента Марек Сивец заявил, что поддерживает формирование широкой коалиции в Украине. Цитирую: «Я верю, что в результате выборов будет возможность создать коалицию, и я поддерживаю как можно более широкую коалицию». Регионалы устами Раисы Богатыревой констатируют: мы никогда не говорим никогда, формально подтверждая, что широкая коалиция в будущей Раде возможна. Вместе с тем топ-фигуры блока НУ—НС, в частности Юрий Луценко и Вячеслав Кириленко, ежедневно, словно мантру, повторяют: никакой коалиции с Регионами. А, может, и правда, как вы считаете, комбинация ПР+НУ— НС — формула выхода из политического кризисного тупика?
— Коалиция — это не признание в любви, и не брачный контракт. Коалиция — это конъюнктурная, вынужденная ситуация, когда никто сам не набирает половины голосов, и тогда появляется коалиция, я бы так сказал, национальной консолидации. А когда существует два противоборствующих лагеря, логично, что это (коалицию) должны делать тузы, а не шестерки. Вот как в Германии, зашли в тупик и — либо общенациональный кризис, или — консолидация тех, кто даже за кулисами в столовой за один столик не садится, в отличие, кстати, от наших оппозиционеров.
Вот, кстати, я еще одну заявку на тему делаю. Например, Юлия Владимировна говорит: никогда никаких дел с Регионами. Тогда возникает вопрос: что делать с третьей частью избирателей, которые поддерживают, если не саму ПР, то их союзников, эсдеков, например, или «Виче». Их что, в Сибирь выселить? Как можно игнорировать половину Украины? С другой стороны, если бы Янукович аналогично жестко бы поставил себя: никаких дел с «оранжевыми», что тогда, спрашивается, делать с Галичиной? В Польшу ее выселить, или как? Мы ведь все — украинцы, поэтому мы обречены искать такие варианты, которые сближают. А это могут быть вовсе не культурологические варианты программы. Это может быть только сближение в работе и не более того. И если это поколение политиков будет играть на раскол страны, то его люди попросту сметут в тот или иной способ, или будет угроза дезинтеграции государственности. Поэтому необходимо искать то, что объединяет, а не то, что разъединяет. Регионы, кстати, такая же украинская партия, за которую голосует даже больше украинцев, чем за Юлию Владимировну. Как в таком случае можно говорить: никаких дел с Регионами?
