Родную землю для украинцев всегда олицетворяли соответствующие ландшафты. Природные условия были одним из факторов формирования основных черт украинского этноса. Для запорожских казаков, в частности, доминирующими природными ландшафтами были Большой Луг, собственно Степь и Дикое Поле. Эти феномены всегда писались с большой буквы, что свидетельствует об уважительном отношении, выводит восприятие окружающей среды далеко за пределы обеспечения условий существования в духовную плоскость.
Список надругательств над окружающей средой Украины и непоправимых потерь в последние два века довольно большой. Не уничтоженными и не разогнанными из Украины людьми очень тяжело переживалось уничтожение этих ландшафтов, привычных условий жизни, которые обеспечивали вековой хозяйственный уклад жизни.
Особенно стремительно и неумолимо народ лишали не только свободы и независимости, но и присущего его малой и большой Родине природного окружения во времена построения развитого социализма и коммунизма.
Лев Гумилев сформулировал концепцию «призрачного этноса» — когда на целостное мироощущение коренного народа, аборигенов, накладывается такое же целостное, но другое мироощущение мигрантов, пришлых, результатом чего становится разрушение среды проживания коренного этноса.
Торжественная закладка строительства первой днепровской плотины состоялась 7-го ноября 1927 года, а пуск праздновали 10 октября 1932 года. С началом строительства ДнепроГЭСа известному писателю, историку, археологу, большому знатоку Запорожской Сечи, академику АН УССР Д.И. Яворницкому было предложено возглавить экспедицию и описать пороги. На то время ему шел уже 74 год. Книга «Дніпрові пороги» вышла в 1928 году в Харькове. В предисловии к книге говорилось: «Издавая эту книгу, Государственное издательство Украины думает, что этим мы выполняем свой культурный долг перед нашим историческим прошлым, удовлетворяя повышенный интерес к той нашей природной и исторической древности, что над затопленной ее вековой славой вскоре встанет новое социалистическое индустриализированное будущее». Этим изданием Д.И. Яворницкий исполнил свой долг и перед историей, и перед потомками.
Сейчас в селах, которые находятся рядом с затопленными порогами, рассказывают, что, если прислушаться, можно услышать их гул из-под воды. Соглашусь, потому что знаю, что на водной глади «моря», сосредоточившись и присмотревшись, можно увидеть русла Днепра, проливов, русел, озер, увидеть прежние, теперь сваленные в воду, кручи. В 1959 году Олесь Гончар на очередной стройке коммунизма записал в своем дневнике: «Чаша Кременчугского моря (между Чигирином и Ново-Георгиевском). Огромное пространство зеленое с кустиками садиков, с тополями, местами видно безлюдное, удивительно открытое: села отсюда снесли, весь край ждет затопления. А под горой село только сносят. Голубые стены, красивые ставни, крыш а светит ребрами стропил (солома содрана), а на окнах еще цветы горят. На стенах голубых, как небо, надписи беспощадные, сделанные гвоздем «Хату разбить до 25 мая». «Предупреждение», «Хата продается на разбой». Дымоходы, дымоходы, сплошная разруха, печально. Ребра стропил, стены продраны до рыжего, печь голубая и кое-где скворечник на дереве остался или аист в гнезде. Хороша тебе поэма. Люди сидят у разрушенных печей. И так село за селом. Не думал, что такая гнетущая это картина — разрушено человеческое жилище, разбито безвременно и среди роскошной природы украинского лета. Некоторые села ободранные, немазанные — эти, видно, с весны знали, что их сносят. А вот голубые, чистые, белые — их все застало вероятно врасплох. Лежат деревья спиленные уже зелеными, в вялой листве».
Идеология великих строек коммунизма и сталинского плана преобразования природы не признавала обязанностей и долгов перед потомками, культурным и историческим наследием — на очереди вставала задача создания единого советского народа, которому необходимо в короткое время обеспечить стандартные преобразованные индустриально-аграрные ландшафты.
Плотина законченной в ноябре 1955 года Каховский ГЭС задержала наводнение 1956 года, и вырубленные и не полностью сожженные Конские и Базавлуцкие плавни 50 лет назад стали дном рукотворного моря. «Всю зиму поднимались воды Днепра, заливая плавни, озера. А весной, когда по всем притокам с верховья двинулся лед, а за льдом вскоре большущее наводнение — весь Днепровский Низ от Запорожья до Каховки сразу стал неузнаваемым. Пошел под воду большой Запорожский Луг, утонули навеки старые кресты на дедовских кладбищах. Исчезли реки Подпольная, Скарбная… Родилось море, бескрайнее, с необъятным морским горизонтом. Геологическое чудо! ….. на дне которого затонуло навеки их детство» (А.П. Довженко «Поема про море»). Перед этим стремительно прошли перед затоплением по Большому Лугу малочисленные научные экспедиции.
1959 год. В списке произведений, выдвинутых на соискание Ленинской премии СССР, киносценарий Александра Довженко «Поема про море» — о строительстве Каховский ГЭС и создании водохранилища. Выдающемуся кинотворцу эта премия была присвоена посмертно — он умер 25-го ноября 1956 года — в год заполнения моря и затопления Большого Луга. 26 ноября намечалось начать съемку фильма «Поема про море». Итак, в этом году отмечаем еще один полувековой юбилей безвозвратных потерь. Талант Довженко, создавая эпопею об украинском народе, выбирал исторически и общественно значимые события, которые сосредоточивали в себе философию и психологию целой эпохи.
Он не мог пропустить такое знаковое для его народа событие, как создание моря.
А.П. Довженко, готовя киносценарий, посетил и Никопольщину, исторические места Запорожской Сечи, обреченные на затопление. Вот цитата из его дневника: «...В действительности никто в Покровском не объявлял людям о том, что нужно переносить половину села. Никакой разъяснительной работы не проводилось. Просто заходили в дворы, обмеряли, записывали и каждому индивидуально сообщали о затоплении и необходимости переселиться наверх. Более того, всем, кто не успел переселиться в определенный срок, заявляли: «Если до такого- то числа не переедешь, предупреждаем — будем ломать дом бульдозером, независимо от того, живешь ты в нем или нет». Так можно было обращаться с народом, предыдущее поколение которого без предупреждения переселяли за Урал.
Движущей силой творчества Довженко был пафос обновления мира, источники его таились среди вечно задумчивой лесостепи на берегах зачарованной Десны, где он жадно вбирал в себя все сокровища, которые взял с собой в жизнь.
Чтобы понять художника, его восприятие эпохи и событий, необходимо вспомнить, что «Поема про море» начата сразу же после окончания киносценария «Зачарована Десна». Художник почувствовал потребность в лирико-автобиографическом произведении еще во время войны. В своем дневнике Довженко вспоминает: «Зачарованную Десну пишу уже я только как легкое и прозрачное воспоминание о прошлом... Почему Десна зачарованная? Чары и превратности босоногого детства, без понимания святости которого, труд человека — ничтожный и бесцветный». Как раз деснянская природа на всю жизнь заворожила маленького Сашу, дала реальную легенду о человеческих радостях и болях, дала чудо, которое учит «видеть звезды в будничных лужах на жизненных путях». «Поэму…» автор писал благодаря легким и прозрачным воспоминаниям, сквозь всю его жизнь прошла святость босоногого детства.
Почему «море» удостоилось внимания художника, и почему поэма? Потому что тогдашние грандиозные планы преобразования природы были направлены на преобразование не только природы Украины. Отвечая на вопрос — почему поэма — надо вспомнить, что это было за время, вспомнить, что переселенцем был и Довженко, который далеко не по своей воле жил в Москве.
Эта поэма передает состояние людей, которым выпало разрушать родные жилища у Днепра и переселяться на новые места. Поэма о председателе колхоза, который пригласил со всей страны выходцев села для прощания перед затоплением, поэма о генерале, которому старый отец поручил срубить старую грушу, на которой когда-то подвешивали его детскую люльку и пели колыбельные. Поэма о прорабе со стройки ГЭС — «затопленце», соблазнителе девушек, непорядочном человеке. Поэма о…, а впрочем, советую перечитать и пересмотреть упомянутые произведения. Когда писалось это произведение, наши родители «общественные слушания» в плавнях проводили только, когда засыпали дети.
Были планы после днепровских затоплений приняться за Десну, Ворсклу, Псел и другие реки. Они не оставлены — сегодня «ядерный ренессанс» требует создания новых водохранилищ, новых переселений и жертв. Пустые окна в брошенных в зоне Чернобыля жилищах — результат и следствие, продолжение опыта разрушения своего времени сел и поселений, которые ушли под воду днепровских морей. К сожалению, нашему народу в очередной раз не дали утвердиться в национальном самосознании, укрепиться и окрепнуть.
Сегодня живописные берега Днепра, которые не затоплены «морями», приватизируются, захватываются новыми хозяевами жизни. Все четче вырисовывается перспектива и угроза замены отселенного от родных берегов и чистой воды коренного этноса новым, еще более призрачным.
Великий Божьего призвания художник А. П. Довженко в свое время наивно поверил в провозглашаемые лозунги о свободе, равенстве и братстве. Когда прояснилось и упала идеологическая пелена, когда каждый школьник и студент знал, «что знание своей национальной истории — это паспорт на гибель», реальная действительность его ужасала и угнетала. До последних дней его сознание обжигала мысль, что будет с народом, кто откроет миру правду о его страданиях и надеждах. И сегодня через полвека после его смерти не потеряли своей остроты и злободневности проблемы выживания и будущего Украины.
Потому что, к превеликому сожалению, наше общество продолжает приобретать признаки «призрачности». Яркий пример — в Никополе городская власть сначала переименовала кинотеатр им. Довженко в «Премьеру», закрыла, а потом пустила на распродажу — перепродажу. А представители призрачного этноса вынашивают планы строительства новых ядерных блоков и водохранилищ — потомки тех, кто в свое время разрушал среду проживания, человеческие жилища, душу и будущее народа.
