Вскоре будем праздновать годовщину оранжевой революции. Будет ли это что-то большее, нежели дата сама по себе? Много ли Украина получила приобретений, а главное, смогла ли хотя бы по минимуму воспользоваться теми шансами, которые якобы открывались перед государством еще год назад? По-видимому, не будет ошибкой считать, что больше всего возможностей для постреволюционной Украины открывалось именно на международной арене. Сумело ли новое руководство воспользоваться предоставленными кредитами? Предлагаем вашему вниманию мнения ведущих экспертов, которые прозвучали во время недавнего круглого стола «Украинского клуба» на тему «Внешняя политика Украины: между реализмом и волюнтаризмом».
Максим СТРИХА, Институт открытой политики:
— Если охарактеризовать период предыдущих действий власти во внешней политике, я бы назвал его временем потерянных возможностей. Те действительно большие возможности, которые предоставляла Украине оранжевая революция (в первую очередь, на западных векторах) использованы не были. Понятно, что за каждым пиком наступает спад. Обращаю внимание на одно обстоятельство: с 1 января следующего года мы будем жить в условиях конституционной реформы. После парламентских выборов правительство должно стать отображением тех настроений, которые господствуют в парламенте. Я не думаю, что эти настроения будут более проевропейскими или более пронатовскими, чем сегодня. Ситуация будет хуже. Например, в общем невинный меморандум об использовании украинской транспортной авиации силами НАТО набрал только 207 голосов... Частично негативный эффект от такой «расстановки сил» будет смягчен тем, что внешняя политика (и вопрос обороны) останутся в значительной степени в сфере влияния Президента. Если Президент захочет и сумеет, то сможет оставаться достаточно сильным игроком. Сумеет ли? Остаются большие сомнения. Скажите, что мешало Виктору Ющенко назначить послов? Ничего. Поэтому Президент должен показать ряд успешных внешнеполитических движений за тот промежуток времени, который пока что есть в его распоряжении. Не обязательно это должен быть прорыв в направлении ЕС, поскольку здесь, очевидно, прорывов быть не может. Однако есть вещи вполне конкретные: почему Украине наконец не сделать национальный отчет о культурной политике в пределах Совета Европы, как это сделал Азербайджан. Украина за 10 лет так и не сделала этого. Почему наконец серьезно не заняться международными научным сотрудничеством? Кстати, украинская наука получает от заграничных грантов приблизительно столько, сколько за счет финансирования из государственного бюджета. Это произошло при минимальном содействии государства, в основном благодаря усилиям ученых.
Константин ГРИЩЕНКО, бывший министр иностранных дел Украины:
— Были ли возможности в стратегическом плане? Я уверен, что они были и очень серьезные. Вопрос только в том, что мы не можем отделять внешнюю политику от внутренней. Мы имели исключительно благоприятные возможности. Если сравнить те возможности, которые существовали в прошлом году, с теми, которые существовали в начале этого года, — то это небо и земля. Еще в прошлом году, как бы мы не предлагали себя как государство, какие бы подходы не выдвигались на международных конференциях или в двухстороннем порядке, мы наталкивались на негативное восприятие руководства и государства в целом. Не так уж реально мы оцениваем тот вред, который нанесли в прошлом году попытки показать негативные стороны нашей жизни... Оранжевая революция действительно дала возможность для изменений. Если бы в течение первых 3-4 месяцев была разработана программа, пусть закрытая, но четкого сочетания шагов на внешний рейд с конкретной работой по продвижению наших долгосрочных интересов через парламент, мы могли бы на основании эмоционального и позитивного подъема Украины на Западе решить немало проблем... Если бы мы действовали слажено, мы бы создали совсем другую динамику интереса к Украине. В любой серьезной стране должна быть и система межведомственного согласования, взаимодействия государственного аппарата и гражданского общества неправительственных организаций. Если мы хотим подать себя как действительно европейское государство, мы должны строить свои структуры таким образом, чтобы они соответствовали европейским стандартам. Мы должны себя видеть как среднего размера важное европейское государство с региональными интересами, которые непосредственно касаются нашей безопасности. Недостатком является постоянная попытка свести содержание внешней политики к одному направлению: или европейская интеграция, или вступление в НАТО, или приоритет отношений с Россией. Мы действовали по принципу многовекторности, но для того, чтобы стать частью Европы, мы должны построить Европу у себя дома. Это можно сделать, использовав все возможности нашей экономики, там, где она может себя эффективно проявить (то есть, если наши экспортные возможности находятся в Таиланде, мы должны там быть активнее, чем где бы то ни было). И мы сможем укрепить нашу экономику благодаря многим шагам в различных странах до момента, когда сможем серьезно говорить с Европой.
Валерий ЧАЛЫЙ, УЦЭПИ им. Разумкова:
— Я против кардинальных изменений и отсутствия последовательности во внешнеполитической деятельности. Продолжение полезных инициатив, которые были при предыдущем режиме, — это плюс для новой внешней политики. Внешнюю политику после президентских выборов можно разделить на два этапы. Первый — этап надежд. Его оценки очень позитивные. Одна из причин: во время этого периода осуществлялось то, что делать легче всего, — заграничные визиты на фоне беспрецедентной поддержки нового руководства государства после оранжевой революции. Второй этап продолжается до сих пор. Он связан с оценками действий. Одновременно с уменьшением оценок эффективности действий всей власти падают и оценки эффективности действий во внешней политике. Сегодня политика стала более прогнозируемой, ориентированной на национальные интересы Украины, но неэффективной. У нее появились новые симптомы, на которые нужно уже сегодня реагировать: преувеличение надежд, амбициозность заявлений, которые часто не подкрепляются реальными ситуациями, недостатком эффективного менеджмента. Относительно стратегических направлений, они достаточно четки: ориентация на ЕС, углубление отношений с США, прагматизация отношений с Российской Федерацией. Но относительно ни одного из этих направлений не заложен какой-либо стратегический документ. Сотрудничество с НАТО — наиболее скоординированное направление с точки зрения действий. Отношения с США. На первом этапе — это прорыв в политическом диалоге после большого периода кризиса доверия. Но сейчас США довольно четко защищают свои национальные интересы. Отношения с Россией — наиболее проигрышное направление во внешней политике. Потому что Россия сейчас воспринимается больше как раздражитель, чем приоритетное направление внешней политики.
