Почему так коротка наша память? Можно, конечно, сказать, что юбилей легендарного баритона совпал с «мертвым сезоном», когда Колонный зал им. Н. Лысенко и Национальная опера Украины еще не открыли свой концертный театральный сезон. Но ведь в нашей музыкальной истории не так много есть имен, которые своим искусством не только прославили свои имена, но и нашу культуру. Их талантом восхищались миллионы слушателей не только бывшего СССР, но и за рубежом. На таких, как Юрий Александрович Гуляев, равнялись коллеги, ему подражали, а публика обожала. Гуляевский голос и сегодня волнует, в нем особый бархатный тембр, который не спутаешь ни с каким другим вокалистом. Благодаря таланту и мастерству певца на спектакли в Киевский оперный театр приезжали из разных городов, и всегда были аншлаги. Появление украинской эстрады как жанра во многом состоялось тоже при активной поддержке Гуляева. Для певца специально писали свои произведения лучшие композиторы страны...
Кто же в действительности определяет лицо той или иной эпохи? Наверное, прежде всего, яркие личности, которые своим талантом озаряли всех и вся. Безусловно, в 60—70-х гг. и в начале 80-х одним из кумиров советских людей был Юрий Гуляев. В памяти его поклонников певец, умерший в 55 лет, так и остался романтическим юношей, у которого в сердце «камень солнца», тот самый камень, про который так вдохновенно пел Гуляев.
Когда сейчас слушаешь его многочисленные радиозаписи, как правило, сделанные с первого дубля (кто из великих сейчас может этим похвастаться?), когда смотришь сохранившиеся кадры киноконцертов с его участием, невольно думаешь: а что мешает нынешним народным артистам быть такими искренними, петь с такой огромной душевной отдачей, как будто поешь в последний раз?
75-летие — важная дата, но в случае с Юрием Гуляевым она прошло малозаметно. Не было концертов и оперных спектаклей его памяти, телевидение тоже обошло стороной день рождения выдающегося певца, подлинного кумира миллионов. А ведь рассказы о подобных людях, обладателях поистине универсального таланта — и музыкального, и человеческого, могли бы не только доставить удовольствие тем, кто интересуется неординарными личностями, но и помочь интересующимся искусством разобраться «кто есть кто» в нынешней ситуации, когда каждый мало-мальски «раскрученный» артист мнит себя гением.
Друзья и знакомые Юрия Александровича рассказывают, что он никогда не страдал «звездной» болезнью. Уже став знаменитым певцом, он охотно общался с молодыми, у коллег просил совета, как спеть ту или иную музыкальную фразу — со стороны, мол, видней. И это при том, что Гуляев был невероятно популярен во всех сферах своей деятельности: как оперный артист, камерный певец, исполнитель эстрадных шлягеров и как автор популярных песен. Вспомним, что он мог дать в каком- нибудь городе бывшего СССР пятнадцать концертов подряд на стадионе в 15 тысяч зрителей, и каждый день были аншлаги. А еще у Юрия Александровича были золотые руки. Смастерить ли по бедности проигрыватель для грампластинок и тумбочку под него, разобрать ли и собрать по винтику автомашину — все ладилось у Гуляева.
Для многих певец казался улыбчивым, счастливым и беззаботным. Но путь на большую сцену был для него не из легких. Он родился в далекой Тюмени. После десятилетки поступил в Свердловский медицинский институт. Там принимал активное участие в художественной самодеятельности. Именно в ту пору юноше посоветовали учиться пению профессионально. Юрий поступил в Свердловскую консерваторию и... дело чуть не закончилось психологическим стрессом. Всех сокурсников после экзаменов поздравляют с высокими оценками, а к Гуляеву никто не подходит. У него одни тройки. В чем же дело? Оказывается, педагог неправильно определил его голос. Из-за необычайно широкого диапазона, позволяющего брать высокое теноровое «до», его, баритона, учили как тенора. Поэтому голосовые связки у юноши быстро уставали. Отсюда и плохие оценки по пению. Профессор Фрида Образцовская единственная из приемной комиссии поняла, в чем дело. Она взяла неудачника на пятом курсе в свой класс и так его прекрасно подготовила, что Юрию Гуляеву после выпуска предложили сразу стать солистом Свердловской оперы. Проработав там год, молодой певец переехал в Донецк. Это был 1956 год. А в 60-м состоялась Декада украинского искусства в Москве. Тут-то счастливый случай позволил молодому артисту блеснуть во всей красе. Рассказывает очевидец, лучший друг Юрия Гуляева, народный артист Украины, дирижер Вадим ГНЕДАШ.
— После концерта пригласили всю нашу украинскую делегацию на банкет на Воробьевых горах к Хрущеву. Поскольку гостей было очень много, все перебрались в большой зал. Его перегораживал стол с закусками, за которым стояли артисты и гости. Пиршествовало все политбюро во главе с Хрущевым. На банкете присутствовали тогдашние партийные чины: Ворошилов, Буденный, Брежнев. Они зазывали к своему столу артистов, чтобы те в микрофон пели. Фортепиано в этом зале не было. Сначала Николай Ворвулев спел песню без аккомпанемента, потом еще кто- то... Хозяева не очень довольны... Вдруг слышу разговор: Иван Семенович Козловский говорит: «Я позвоню знакомому баянисту, чтобы он выручил». Приехал баянист через 15 минут, но он по слуху не умел играть. Тогда секретарь ЦК Украины Скаба подозвал Гуляева, с которым был хорошо знаком, и предложил стать аккомпаниатором. И вот Юра, солист оперы, берет баян и без нот, по слуху (а он у него был отменный), сначала аккомпанировал себе, а потом всем украинским артистам. И уже до конца вечера он не снимал с плеч баян. Ворошилов, который прекрасно знал романсы, все время контролировал Юру, чтобы он куплеты не пропускал. После того «концерта» 26-летнему Гуляеву присвоили звание заслуженного артиста Украины и предложили переехать в Киев...
На сцене Национальной оперы Украины певец стал настоящей звездой. Я вспоминаю его Фигаро в «Севильськом цирюльнике». Его герой искрился юмором и источал веселье. А когда Юра появлялся в костюме Тореадора, зал взрывался овацией, хотя он еще рта не успевал открыть. Он был очень убедителен в роли отца Жермона в «Травиате», Султана — в «Запорожце за Дунаем», Роберте — в «Иоланте» и других операх. Его обожала публика. Было бы странным, если бы Москва, которая в то время собирала «дань» со всего Союза, оставила Гуляева в Киеве. В 1974 г. Юрию предложили переехать в Белокаменную выступать в Большом театре, и он согласился.
— Мы были дублерами, — вспоминает народный артист СССР Анатолий МОКРЕНКО. — Пели один и тот же репертуар в театре. Когда я, молодой певец, пришел в Киевскую оперу, то Юрий Гуляев и Дмитрий Гнатюк были уже очень популярными артистами. Они хотели выступать не только в нашем театре, но и петь в концертах, ездить на гастроли, поэтому мое появление в труппе они приняли очень хорошо. Я вспоминаю, как впервые его услышал в партии Валентина в опере «Фауст». У Юры был лирический баритон, и его голос был очень красив. Мы, баритоны, никогда не ссорились, не интриговали, а жили дружно. Знали, что всегда можем подстраховать друг друга.
Гуляев на сцене казался рубахой- парнем, а на самом деле он был тонкий лирик. Мне нравилось, как трепетно относился он к своей матери, что был патриотом родного города — Тюмени. Часто туда ездил. Он был замечательным товарищем и человеком слова. Открытый, улыбчивый, но не допускал панибратства. Юра прекрасно знал поэзию, виртуозно играл на баяне, без акцента пел по-украински, сам сочинял музыку. На концертах публика его не отпускала, пока певец не исполнит «Знаете, каким он парнем был» Александры Пахмутовой и «Романтики», «Бригантина» Игоря Шамо. Он блестяще пел романсы, арии, народные песни.
Мне кажется, что поводом для отъезда Гуляева в Москву стала разгромная рецензия в одной из киевских газет после премьеры «Евгения Онегина». Критик ополчился не только на Ирину Молостову, поставившую эту оперу Чайковского, но и на исполнителя главной роли — Юрия Гуляева. Певец очень переживал, что его трактовку образа рецензент не понял. Юра был творческой натурой и болезненно переносил несправедливость. И он решил доказать, что станет звездой в Большом театре. Во всяком случае, с переездом в Россию он чаще стал сниматься на Центральном телевидении, звучать по радио. А мы, в Киеве, потеряли великолепного певца. Был у Юрия еще один личный повод перебраться в Москву. У Гуляева единственный сын, которого тоже звали Юрой, был тяжело болен (инвалид с детства). Ради него певец уехал, т. к. в столице ему обещали помочь с лечением ребенка. Юра обожал своего сына, страдал из-за него...
Это был неординарный человек и легендарный певец. 29 сентября в клубе СБУ пройдет вечер памяти Юрия Гуляева. Меня пригласили выступить там, и я буду петь в честь своего прекрасного коллеги...
После приезда в Москву Юрий Гуляев п олгода жил в гостиницах... В перерывах между концертами и спектаклями делал записи на Всесоюзном радио. Но счастья Москва певцу, как рассказывают его друзья, не принесла. В то время в Большом театре была огромная труппа, а солистов, которые ногами открывают двери в высокие кабинеты, девать было некуда. По три года в очереди стояли, чтобы на сцену выйти. (Сейчас, правда, ситуация не лучше.) А тут еще чужак появился... Начались интриги, ролей удалось сыграть немного. Он стал больше выступать с концертами, объездил весь СССР. Именно Гуляев был первым исполнителем многих эстрадных песен...Но стало подводить здоровье: астма, мучившая Юрия Александровича еще в Киеве, разыгралась. Все это укоротило его земной путь...
Что же осталось от великого певца? Проходит конкурс вокалистов его имени, на родине — в Тюмени — улица и филармония носят его имя. Остались многочисленные записи арий, романсов и песен, сохранившиеся на радио. (Компакт-диска в природе, увы, еще не существует.) А еще сохранилась память современников о солнечном певце, всегда отдававшем себя без остатка искусству и публике.
