Газета «День» обратилась к Главе Украинской греко-католической церкви кардиналу Любомиру Гузару с просьбой поделиться с читателями газеты «День» своими впечатлениями, мыслями, прогнозами, связанными с ходом президентской избирательной кампании в Украине.
— Ваше Преосвященство! Как вы оцениваете результаты только что состоявшегося первого тура выборов президента Украины?
— Думаю, что в первую очередь выборы подтвердили очень важный факт, а именно — наш народ показал себя более зрелым политически, социально-политически, чем кто-либо мог этого ожидать. Хотя уже в 2002 году было видно, что народ настроен критически, пытается оценивать ситуацию, формировать собственное мнение. В 2004 году этот уровень критичности еще повысился — люди всех социальных прослоек размышляют, обсуждают, сравнивают кандидатов и даже очень переживают. Возможно, это мелочь — смешная или банальная, но в день выборов многие люди сидели перед телевизорами до четырех-пяти ночи — интересовались, переживали, надеялись. Что означает, что это было для них важным. И это не только молодые, но и люди постарше. О многих наперед и подумать нельзя было, что это их так касается. Эти проявления социально-политической сознательности — очень позитивные факты, имеющие для нашего будущего, как мне думается, чрезвычайно большое значение.
Уверен, что независимо от того, какими будут окончательные результаты, тот кандидат, которого изберут президентом, будет действовать в совсем новых обстоятельствах, чем сегодня — ему нужно будет считаться с электоратом, то есть с народом, политическая сознательность которого, как оказалось, значительно возросла. Это большой шаг вперед, шаг, который превосходит наши надежды. Поэтому я — независимо от того, что будет дальше — могу сказать: «Мы перешли Рубикон, и это к лучшему. Возврата уже не может быть. Впереди много всего — светлого, темного и, безусловно, большие трудности; все это нужно будет пережить. И народ должен настроиться на это. Но общая ситуация будет существенно меняться — к лучшему».
— Господин Литвин на днях сказал, что выборы могут фатально разделить Украину, опасно усилить противоречия между Западом и Востоком. Что Вы, Ваше Высокопреосвященство, думаете по этому поводу?
— Я не разделяю такого мнения. Накануне выборов в Америке кто-то сказал: «Каким бы результат ни был, половина населения Штатов будет недовольна». Это вполне естественно — ведь не избрали их кандидата. То же самое и у нас, в Украине, — половина электората в любом случае будет недовольна. Но это не означает конца света или окончательного разделения нашего государства на Запад и Восток. Не означает также вражды или боязни друг друга. Скорее наоборот — возможно, именно теперь мы окончательно «засыпали» Збруч.
Тот факт, что определенные регионы поддержали того или иного кандидата, на меня лично не производит особого впечатления. Ведь в этом скорее виноваты СМИ, чем другие обстоятельства. СМИ, кстати, — это худшее, что было в нашей избирательной кампании и что было остро — и правильно — осуждено Западной Европой.
И вот результат — не все регионы Украины имели одинаковый доступ к существенно необходимой информации. Мы на Западе не имели возможности ближе ознакомиться с личностью Виктора Януковича, а видели только тот образ, который создали СМИ. Также и у Востока не было возможности как следует познакомиться с Виктором Ющенко. Уверен, что если бы люди имели доступ к правдивой, спокойной, объективной, беспристрастной информации, регионального разделения страны не существовало бы.
— Скажите, пожалуйста, ориентировали ли иерархия или духовенство Украинской греко-католической церкви свою паству на то, за кого голосовать? Открытым текстом, так сказать.
— Совсем наоборот. Мы не только советовали, мы умоляли своих священников, чтобы они не лезли в политику. Но, к сожалению, до меня дошел только один случай вмешательства духовного лица в политику, но уверен, что таких случаев было намного больше. Просто такая информация плохо доходит «наверх». Люди умалчивают, не хотят об этом говорить и поэтому злоупотребления остаются скрытыми. Подозреваю, что священники не всегда были такими нейтральными. И далеко не все понимали, как они вредят своим вмешательством. Им кажется, что они делают доброе дело, но в действительности наоборот — они не думают о будущем и действуют не по-церковному. Мне обидно думать, что такие случаи имели место.
— То есть вы считаете, что духовное лицо не имеет права использовать свой авторитет для того, чтобы побуждать верующих голосовать за того или иного кандидата? А почему, собственно?
— Считаю, что такие подсказки или советы лишают людей их конституционного права выбора, то есть наносят им ущерб. Дело в том, что сами люди часто не хотят, ленятся думать, анализировать, и ждут, пока за них священник все решит и скажет, что они должны делать. И ответственность пусть падает на него: «Как отец скажет, так и проголосую, и так будет хорошо». Но если мы заботимся о демократии, этого не должно быть. Кроме того, такое поведение священства может отталкивать от церкви тех верующих, которые думают и выбирают иначе, нежели советует духовное лицо. Священники должны, наконец, научиться уважать право людей делать свой выбор и не навязывать им свое мнение. И не компрометировать тем самым Церковь.
— Но на самом ли деле священники и владыки имеют такое уж большое влияние на верующих, как это думают некоторые политики и некоторые церковные деятели? Вот пример: подавляющее большинство киевлян (65%) проголосовали за Виктора Ющенко. Несмотря на то, что в Киеве находятся влиятельные и активные духовные православные центры — Митрополия Украинской православной церкви Московского патриархата, Киево-Печерская лавра, Православные братства, некоторые представители которых открыто агитировали за одного из кандидатов. Но киевляне, как выяснилось, имели другое мнение.
— Я все-таки думаю, что хотя бывают исключения, влияние духовенства на верующих весьма заметно. Наше общество относится с уважением к священникам. Ведь как было еще недавно во многих селах? Первая фигура — священник, потом — учитель, потом — староста или какой-то другой урядник. Именно эти люди «думали за всех». Особенно большим авторитетом пользовался священник. Во многих других государствах у священников уже нет такого влияния на людей, которое было когда-то, и которое, хотя и частично, сохранилось у нас. Главным образом в селах. Мы до сих пор — в отличие от Запада — клерикальное общество, так же, как, скажем, Польша. Поэтому в селах как прямая, так и косвенная проповедь священника имеет большое влияние на образ мыслей общины. В городе — в Украине также — у священника уже нет того авторитета. Скажем, во Львове люди более критичные, обладают большей информацией, чем на селе, а к тому же — меньше заняты, чем крестьяне, имеют свободное время для политики. Здесь может даже быть такое, что люди поступают наперекор священнику — зная, что он не имеет права вмешиваться в их общественные убеждения.
— Но все-таки, насколько активными были ваши прихожане во время избирательной кампании? И какие меры считала необходимым и соответствующим предпринять Церковь для повышения этой активности?
— Общеизвестные результаты первого тура голосования засвидетельствовали, что верующие нашей церкви принимали очень активное участие как в выборах, так и в различных подготовительных акциях. В этом нет сомнений, так и должно быть, хотя это персональный выбор каждого. Что касается нашей Церкви, то в специальном Обращении мы призвали людей обязательно участвовать в выборах. Они, наверно, и без Обращения это сделали бы, но я рад, что мы обратились к ним.
— Некоторые политики и не политики Украины опасаются того, что накануне или после второго тура выборов в стране могут начаться какие- то опасные пертурбации, беспорядки, спорадические демонстрации и тому подобное. Что вы об этом думаете?
— Мне кажется, что уже перед первым туром было слишком много разговоров о каких-то противостояниях, восстаниях или чем-то подобном. Результат один — в стране была искусственно создана напряженная атмосфера. Я не предполагаю, что может произойти какое-то противостояние или «революция». Но только в том случае, конечно, если все будет проходить нормально и людей не будут к этому подталкивать. Хорошо сказал господин Литвин, критикуя господина Билоконя: «Когда вы сообщаете о том, что войска готовы охранять порядок, вы тем самым настораживаете людей, намекаете на то, что нечто «такое» должно произойти». Достаточно поставить танк, и люди подумают, что началась война. Другими словами — мы сами искусственно создаем опасную напряженность.
Но особенно настораживает и нервирует людей неправда. Когда люди верят, что все делается, как положено, тогда сложно создать чрезвычайные ситуации. В атмосфере доверия никаких забот не будет. Ведь пользы от них не может быть никому.
— Вскоре пройдет второй тур выборов. Действительно ли, как об этом говорят, мы сегодня стоим на распутье — должны выбирать одну из двух диаметрально противоположных дорог в будущее своей страны? Или, может, это только еще один предвыборный трюк — способ запугивать людей?
— Я не политолог, но чувствую, что сегодня всем нам говорят не о конкретных программах того или иного кандидата в президенты, а о столкновении двух мировоззрений. Действительно, мы находимся в ситуации сложного выбора. Но думается, что этот выбор не так уж фатален, так категоричен, как кое-кто — а особенно СМИ — считает. Сейчас речь не идет о выборе «одного» или «другого» мира. Какой бы кандидат ни выиграл, то — если он способен думать и будет иметь мудрую команду (это очень важно) — он должен будет скорректировать свое — сегодня такое «бескомпромиссное» — мировоззрение. Это обязательно, учитывая ту «вторую» половину страны, которая проголосовала за проигравшего кандидата.
— Другими словами — победитель не может стать президентом только половины Украины, половины ее граждан?
— Мудрый президент, настоящий государственный муж не может пренебрегать мнением, желаниями, потребностями населения страны; даже того населения, которое голосовало против него. Какой бы кандидат ни выиграл. «Проигравшие» избиратели не должны чувствовать себя чужими в своей стране. Если думать о будущем, о мире в обществе и не иметь проблем, должно быть только так.
Прекрасный пример дает нам Библия, описывая подобную ситуацию. Когда умер мудрый царь Соломон, его место заступил сын его Ровоам (отнюдь не мудрый). И сошлись племена, подвластные Соломону, и сказали новому молодому царю Ровоаму: «Твой отец сделал тяжким наше ярмо, а ты теперь облегчи тяжелое ярмо отца твоего — и мы будем служить тебе». Царь посоветовался со старейшинами, которые служили еще его отцу; те сказали: «Если сегодня ты будешь рабом этому народу и будешь служить им, и будешь говорить им добрые слова, то они будут тебе рабами навеки». Потом Ровоам посоветовался с теми, кто вырос вместе с ним. И услышал другие слова: «Говори с народом так: мой отец наложил на вас тяжкое ярмо, а я еще добавлю к вашему ярму! Отец мой карал вас бичами, а я буду карать вас скорпионами!». Царь Ровоам воспользовался именно последним советом и жестоко говорил с племенами Израиля. Но «взбунтовался Израиль против Давидового дома и от него отпал». Вот как опасно слушать немудрых советников. Думаю, что это — большая наука. Но при мудрой спокойной политике — не без трудностей, тернистой дорогой, но можно выйти нам на неплохой результат. Перед вторым туром главное — обеспечить максимально справедливые выборы. Люди должны поверить.
— Сегодня немало разговоров о кризисе власти, о том, что между «народом» и «властью» пролегла пропасть, об общем многостороннем недоверии. Как так получилось?
— Действительно очень опасный кризис Украины — это кризис, связанный с властью. Проблема, собственно, не с властью — она от Бога. Проблема с людьми, которые являются носителями власти. С людьми, которые так и не сумели обеспечить себе доверие народа. Вот и вышло так: народ не верит людям при власти, а те в свою очередь не верят народу. А крайне необходимо, чтобы политики постоянно заботились о доверии к себе, то есть к власти. Что достигается только последовательной заботой о людях. И не только на словах, и не только на короткий срок. Люди должны поверить власти, или, по крайней мере, дать ей — власти — определенный срок, подождать определенное время результатов.
Не дай Бог, чтобы люди начали ненавидеть все, связанное с властью. Наша задача — воспитывать старших и младших в уважении ко власти. Это необычайно важно — научить людей уважать власть. Но и те, кто при власти, должны заботиться об этом уважении. Альтернатива только одна — общественный кризис.
— Но может, это наша национальная особенность — пренебрежение, даже ненависть ко всякой власти?
— О какой власти вы говорите? Когда это у нас была собственная власть? Ведь наш народ давно уже живет при чужой власти. Кто из нас помнит свою казачью власть? Когда это было! При Мазепе еще были какие-то остатки своей национальной власти, а дальше — жизнь при власти чужой, которая никогда не заботилась о нашем благосостоянии.
— Наверное, именно поэтому народу свойственно недоверие, иногда даже ненависть к власти вообще, к власти как таковой? Чувства, которые формировались веками.
— Да. Поэтому перед новым государством стоит большая задача, которая должна содействовать перерождению людей, — научиться жить со своей властью, научиться думать: «Это мое государство, это мой Президент, мое правительство, моя ВР». Подозреваю, однако, что те, кто при власти, слишком мало об этом беспокоятся.
Возможно потому, что сегодня не только мы, но и весь мир страдает от недостатка истинных государственных мужей. Мудрых людей, которые бы задавали тон всей народной жизни и самим своим существованием воспитывали бы в народе уважение ко власти. Ну, посмотрите на Европу! Можете вы назвать личность, о которой можно действительно сказать: «Это государственный муж, который ведет людей к добру, а государство — к благосостоянию!». Таких не видно. Везде в мире мы видим политиков, а не государственных мужей. Последний, кого можно таковым назвать, по моему мнению, — Вацлав Гавел. Фигура, которая вызывала доверие людей, объединяла их вокруг себя. А вспомните, сколько выдающихся людей было после войны! Тех, кто поднял из руин и обустроил послевоенную Европу. Это были политики, которые могли смотреть высоко и далеко.
Но мы должны работать с тем, что есть. И то, что это проблема не только Украины, не оправдание. Тем более, что во многих других странах многие важные общественные процессы сегодня мало зависят от интеллекта или морали носителей власти, а работают почти автоматически. Хотя у нас есть свое преимущество — очень много неиспользованных возможностей.
