На прошлой неделе генеральная прокуратура Израиля заявила о том, что премьер-министру страны Ариэлю Шарону не будет выдвинуто обвинение в коррупции. Политическая ситуация в стране от этого лучше не стала. Часть политиков настаивает на возобновлении расследования. Впрочем, шансы на «реанимацию» дела довольно призрачны. Сегодня израильский политикум больше беспокоит вопрос действенности правительства, которое уже несколько недель работает без поддержки парламента (из правительства вышло два министра, таким образом, фактически распалась и правительственная коалиция). Удастся ли Ариэлю Шарону решить эту проблему? Насколько исчерпаны возможности урегулирования палестино-израильского конфликта? Об этом в интервью с министром науки и технологии Израиля Элиезером ЗАНДБЕРГОМ. Партия «Шинуй», в которую он входит, с каждым годом становится все более популярной среди израильских избирателей. Она не такая мощная, как правый «Ликуд» или левая Партия труда, однако ее программа существенно отличается от общего «ястребино-голубиного» политического спектра Израиля. По сравнению с упомянутыми силами она отстаивает центристские позиции, для которых могут быть приемлемы идеи как «Ликуда», так и «трудовиков».
— Какими вы видите перспективы дальнейшей деятельности израильского правительства после потери парламентского большинства? Насколько крепки сегодня позиции премьер-министра Ариэля Шарона после коррупционного скандала?
— Я не считаю ситуацию с потерей поддержки большинства в парламенте долговременной. Если говорить об упомянутом вами «деле Шарона», то я очень рад, что оно наконец разрешилось. В Израиле, как и во многих других странах, часто рассматриваются различного рода иски против государственных служащих. Наша судебная система очень открыта в этом понимании — у нас не существует, например, понятия иммунитета от расследования. Впрочем, все подозрения в отношении Ариэля Шарона сняты. Поэтому теперь, на мой взгляд, открылась возможность для присоединения к правительству Партии труда. Поэтому нехватка поддержки правительства в парламенте — дело кратковременное. Она продлится, возможно, еще месяц-полтора. Партия труда еще раньше заявила о готовности сотрудничать с правительством и продемонстрировала, что, по крайней мере, не будет противостоять ему, когда будут сняты подозрения с премьер-министра. На сегодня уже имеется несколько доказательств желания этой политической силы сотрудничать с правительством. Например, в парламенте недавно рассматривался законопроект о досрочных выборах. Партия труда проголосовала против него. Если учитывать израильскую политическую систему, то отставка правительства возможна в трех случаях. Первый — премьер идет в отставку; второй — одобряется закон о досрочных выборах; третий — парламент выносит ему вотум недоверия. Первый вариант, очевидно, не нуждается в комментариях. Я бы не говорил, что этот вопрос не стоит на повестке дня, однако премьер не планирует этого делать. Второй сценарий нереален, поскольку парламент уже не поддержал соответствующий проект, а потому сможет вернуться к повторному рассмотрению этого вопроса только через полгода. Что касается третьего, то парламент вряд ли вынесет вотум недоверия. Стоит помнить, что депутаты, например, должны не просто проголосовать против правительства, но и также прийти к согласию по поводу альтернативного кандидата. Кто сегодня составляет оппозицию в Израиле? Депутаты от Партии труда, арабские партии, левые и крайние правые. Верите ли вы в то, что представитель правых Авигдор Либерман, который недавно ушел из правительства из-за несогласия с планом вывода израильских сил с части палестинских территорий, найдет общий язык по кандидату в премьеры с арабскими партиями? Никогда. Поэтому не может быть достигнуто необходимое количество голосов для вынесения вотума недоверия. Существование оппозиционного большинства в парламенте вполне возможно, но оно все-таки не сможет договориться по единому кандидату. Оппозиция реально имеет все возможности для того, чтобы создать сложные условия для деятельности правительства. Но такая ситуация не имеет длительной перспективы — рано или поздно, но в очень короткий срок Партия труда присоединится к правительству.
— Не снизилось ли доверие израильского населения к Ариэлю Шарону после последнего скандала?
— Нелегко быть премьером и популярной личностью, однако популярность Ариэля Шарона довольно высокая. Хотя, понятно, что популярность политика намного выше, когда он становится премьером, чем когда он работает в правительстве долгое время. Однако разница между рейтингом действующего премьер-министра и Беньямином Нетаньяху, которого рассматривают как вероятного кандидата на премьерство, достаточно заметная в пользу первого (и эта разница больше, чем когда-либо). Нельзя говорить о 90-процентном уровне поддержки Шарона, однако он высок по сравнению с рейтингами других политиков. Народ понимает, что премьер воплощает важные для страны планы. Иногда он предпринимает шаги, которые, казалось бы, не совпадают с его прежними убеждениями. Да, в чем-то взгляды могли измениться, но ради лучшего будущего государства. Главное, что сам Ариэль Шарон не изменился как личность. Он убежден, что план вывода израильских сил с части палестинских территорий — это тот весомый фактор, который улучшит ситуацию в стране. Поэтому он прилагает усилия для его реализации. Он часто рискует своей политической карьерой, чтобы воплотить то, во что верит. Народ его за это уважает.
— Ближневосточное урегулирование уже долгое время переживает кризисный период. Не влияет ли на мирный процесс в регионе сложная внутриполитическая ситуация в Израиле?
— Существует единственный фактор, препятствующий миру на Ближнем Востоке. Он носит личностный характер. Имею в виду лидера Палестинской Автономии Ясира Арафата. Каждый раз, когда появляется возможность продвигаться вперед, создать новые условия для палестинского народа, Арафат все время препятствует. Как только кто- то из его окружения хочет провести с Израилем переговоры, он сразу начинает оказывать давление и в конечном счете отстраняет такого смельчака от дел. Арафат принадлежит к тем людям, которые лично спонсируют террористические акции. Мы знаем, что он один из тех, кто стоит за контрабандными поставками оружия в Палестинскую Автономию. Мы знаем, что более 60% терактов в Израиле совершены людьми, которыми руководит Арафат. Иногда организаторами терактов являются экстремисты из ХАМАСа, Исламского джихада, других группировок — но ими совершается только треть всех терактов, остальные же — людьми Арафата.
Другой вопрос — иммунитет, предоставляемый ему международным сообществом. Люди не понимают, что Арафат был, есть и останется террористом до последнего дня своей жизни. Только он препятствует мирному процессу на Ближнем Востоке, препятствует возможности лучшей жизни для миллионов палестинцев. Международное сообщество должно обратиться к Арафату, чтобы он ушел из политики. Встречи с ним, оказание ему поддержки — ужасная ошибка. Я возглавлял израильскую парламентскую делегацию в Совете Европы с 1992 до 1999 года. Вспоминаю начало 90-х годов, когда страны Восточной Европы вступали в Совет Европы. Сейчас некоторые из них уже члены Евросоюза, но это был длительный процесс. Западноевропейские страны соглашались на принятие восточноевропейских стран в общеевропейское объединение только в случае выполнения четких требований. Наиболее значительным из них была демократия. Беларусь сегодня не участвует в Совете Европы. Я помню, сколько времени заняло принятие России. В то же время европейские страны помогают палестинцам: они предоставили миллиарды долларов Арафату, никогда не требуя от него даже минимального уровня демократии. По нашим оценкам, около тридцати процентов средств попали прямо в карман Ясира Арафата — он их украл. Поэтому палестинцы сейчас глубоко разочарованы всем процессом, но они не понимают реальных причин своих бед. Помните ли вы, чтобы кто- то на международной арене сказал о недемократичности в Палестинской Автономии? Похоже на то, что всех подобная ситуация устраивает — дескать, вы будьте такими, а вы оставайтесь такими. Нет, это неправильная позиция. Хотя бы потому, что между двумя демократиями никогда не может начаться война. Поэтому, если существует стремление установить стабильность на Ближнем Востоке, то необходимо прежде всего поддержать установление демократии в регионе.
Общая картина не такая яркая, пока Арафат при власти и пока международное сообщество поддерживает его. Если мир не потребует демократизации Палестинской Автономии, то я не вижу никакого шанса для существенного прогресса в урегулировании. Однако мы пытаемся уже сегодня минимизировать ущерб, который наносит Арафат региону. Поэтому мы построили защитное ограждение, которое должно защитить нас от террористов.
— Многие эксперты назвали израильскую «стену безопасности» новой Берлинской стеной...
— Хочу отметить: мы построили не стену, а ограждение. Не стоит обращать внимание на то, что другие говорят. Когда вы смотрите телевизор, то видите одно и то же изображение, которое все передают, — канал Си-Эн-Эн и другие. Это большая проблема, проблема «пиара». Но, подчеркиваю, — это не стена. Ограждение — это нечто, что ты можешь сразу разрушить. То есть мы можем уничтожить его хоть завтра утром. Ограждение — это не граница, не политическая линия раздела. Основная цель сооружения этого ограждения — защита от террористов. И это срабатывает в совершенстве. Там, где существует ограждение, нет терактов. Я знаю, что это создает трудности для многих ни в чем не повинных палестинцев, но мы неоднократно обращались к противоположной стороне — просто остановите терроризм, и мы уничтожим ограждение.
— Однако Ясир Арафат — лидер Палестины. Без переговоров с ним мира в регионе не достичь. Насколько исчерпан «переговорный ресурс» между Израилем и Палестиной?
— Да, Арафат — лидер, и в этом настоящая проблема. Он противостоит всякому шансу на мир. В такой ситуации нам сложно смотреть на него и говорить — хорошо, мы даем тебе еще один шанс. Мы давали ему немало шансов — 1992, 1994, 1997, 1998 годы. В 2000 году он получил один из наибольших шансов, когда имел возможность договориться с тогдашним премьером Израиля Эхудом Бараком в Кемп-Дэвиде. Возможно, сейчас пришло время посмотреть по-другому. Возможно, сейчас пришло время сказать — нет, этот человек не способен что-то сделать. Очевидно, вы не можете подписать соглашение о мире с Осамой бен Ладеном. А ситуация с ним и Арафатом не очень отличается. Возможно, Арафат — старше, но они одинаковы.
