Будучи полноправным членом НАТО, за шаг до присоединения к Европейскому Союзу, Польша, очевидно, сейчас есть там, куда так стремится Украина. К слову, с крахом коммунизма польская и украинская экономики были практически равнозначны, что вроде бы указывает на то, что обе страны начинали приблизительно одинаково. Однако это вовсе не так, и это хороший повод для кратких размышлений о том, почему за каких-то пару лет польская экономика пятикратно обогнала украинскую, и что Украина должна сделать, чтобы добиться того, на что сподобились наши соседи.
В первую очередь, польское сельское хозяйство было в частной собственности крестьян. Девяносто процентов земель обрабатывались плугами, запряженными лошадьми. Может, это и не представляется очень прогрессивным с точки зрения североамериканского агробизнеса, однако на самом деле это очень существенно, поскольку мелкий землевладелец работает в поте лица именно потому, что знает, что работает на себя. Он даже может купить участок своего соседа и тем самым начать накопление земельных ресурсов, которое в конечном счете ведет к тому же агробизнесу, которым так славится Айова и Альберта. Я не верю, что подобное можно сделать на основе так называемых коллективных сельхозпредприятий, как в наших краях именуют колхозы. Я бы мог назвать в свое время известного политика, который заволок молодую девушку в здание районного комитета партии и сделал с ней все, что пожелал, а ее впоследствии нашли с петлей на шее, поскольку она не смогла пережить то, что с ней сделали. Я также знал в свое время молодого журналиста, которому запретили об этом писать, поскольку это был бы антипартийный поступок. Виновник знает, кто я, а я знаю, кто он. Земледелие не держится на таких руководителях, как упомянутый «политический деятель». Позвольте честным крестьянам работать и запачкать свои руки землей.
Во-вторых, Польша имела то, что известный политолог Ежи Вятр назвал контролируемым плюрализмом. Наряду с Компартией в Польше существовала Крестьянская партия и Демократическая партия. В Польше был Тадеуш Котарбинский, немарксистский философ, возглавлявший Академию наук. Там велась дискуссия между марксистами и инакомыслящими. Однако и те, и другие, наверно, у нас оказались бы за решеткой, поскольку даже их марксизм отличался от нашего. Наверно, за исключением полдесятка лет периода высокого сталинизма, они имели доступ к необходимой литературе и могли следить за событиями на Западе. Не говоря уже о парижской «Культуре», которую все читали и с которой каждый черпал свой глоток свежего воздуха культуры. Все это означало, что наши польские соседи были более адаптированы и смогли стать европейцами за сравнительно короткий промежуток времени. По-видимому, здесь есть чему поучиться.
В-третьих, наши друзья поляки раньше других развили идею гражданского общества. В семидесятых годах прошлого столетия молодые интеллектуалы, которых отчислили из университета, задумались над тем, как сплотить рабочих и интеллектуалов, чтобы защитить общество от государства. Они создали Комитет защиты рабочих, впоследствии ставший Комитетом самообороны общества, который буквально положил конец цензуре и впоследствии породил профсоюзное движение «Солидарность». Люди наподобие ссыльного философа Лешека Колаковского заново открыли идею гражданского общества (которую можно проследить до Гегеля), чтобы объяснить то, что удалось совершить его бывшим студентам в Польше. Конечно, на некоторое время ему на смену пришло военное положение генерала Ярузельского (которое все-таки было намного лучше альтернативы советской оккупации). Однако, когда коммунистический строй потерпел неудачу, Польша была готова смело стать на путь, который вел к Западу. Поляки сосредоточились на обществе, а не на государстве, и это подготовило их к путешествию, которое их привело туда, где они есть сейчас.
Украина была значительно больше искалечена коммунизмом и на ее долю выпал намного более тяжелый путь, но пример наших соседей показывает нам, чего мы должны добиваться и куда идти. В социологическом плане и, насколько это было возможно, в политическом Украина была и остается непохожей на Польшу. Я не берусь идеализировать Польшу, однако несмотря на все ее проблемы (которые наши друзья поляки обсуждают между собой вполне открыто), Польша добилась успеха на своем пути туда, куда Украина тоже стремится. Хочется надеяться, что Год Польши в Украине прежде всего станет поучительным опытом для братских народов, желающих друг другу добра. У поляков есть эксперты, которые только ждут приглашения. Если Украине удастся хотя бы добраться туда, где бы она смогла воспользоваться опытом Польши, это стало бы огромным успехом и послужило бы интересам обеих наций.
