Мюзикл «Экватор» ощутимо оживил музыкальную жизнь столицы на исходе прошлого года. О нем так много говорили, что в день премьеры в Киевском театре оперетты случился аншлаг. После небольшого перерыва, связанного с «мертвым» зимним сезоном, создатели мюзикла решили вернуть его зрителям и сыграть в эти выходные на более престижной площадке — на сцене Международного центра культуры и искусств (Октябрьский дворец), что в двух шагах от Крещатика — своеобразного экватора украинской столицы… Команду фирмы «Арт-проект» (собственно, производителя этого яркого сценического действа) во главе с Сергеем Герасимовым, автора музыки — известного украинского композитора Александра Злотника не остановили неудачи этого жанра у ближайших соседей, в России. Они верили в успех «Экватора». И не ошиблись. Правда, и не могли ошибиться, потому что в его создании участвовали самые-самые отечественные мастера: автор пьесы и стихов — Александр Вратарев, режиссер-постановщик — Виктор Шулаков, балетмейстер — Андрей Еремин, сценограф — Влад Одуденко.
Не обманули надежд творцов музыкального спектакля и молодые — теперь уже известные многим! — вокалисты. Хотя задача перед ними стояла не из легких: они должны были не только петь, проявляя способности в актерстве, но и танцевать. Мюзикл-то — жанр синтетический. Ставка делалась на нераскрученных исполнителей, из которых можно создавать звезд новой генерации: пластичных, подвижных, не озабоченных комплексом боязни театральной сцены. И, конечно же, с уникальными голосами. В «Экваторе» такие есть! Для «Экватора» было сшито около трехсот (Лариса Мишенкова и Кристина Бобкова) дорогостоящих костюмов (некоторые персонажи переодеваются по семь раз). Того требуют перипетии сюжета, который ведет героев то в бюргерскую Германию, то в царский двор Санкт-Петербурга, то в Новую Гвинею. И всегда в сопровождении музыки именно этой страны.
А сценография такая, что не понимаешь, как что работает: сверкают молнии, идет настоящий дождь, палуба качается, декорации перемещаются, даже свечи возникают и исчезают непонятно как... Сценограф Влад Одуденко использовал оригинальные инженерные разработки движущихся декораций и создал уникальную замкнутую систему подачи воды. Для эффекта горящего огня использовались ветродуи, молнии «играл» фреон, а паруса выкроены по настоящим лекалам. Пришлось нашим мастерам открывать очередную Америку: такого в отечественной сценографии еще не было. Но почему все-таки — Маклай? Пожалуй, выбор героя был оправдан всем нашим сегодняшним временем. После приевшихся рефлексий и страданий, крови и насилия выход на сцену героя-романтика — это уже событие. Ученый-скиталец, авантюрист в хорошем смысле слова, Миклухо-Маклай вполне заслужил называться «человеком эпохи Возрождения». Всю жизнь он верил, что придет время, когда все его искания и мысли будут поняты потомками: «Со временем люди найдут, что я не терял ни времени, ни случая. Кто хорошо знает, что он должен делать, тот приручает судьбу», — писал Николай Николаевич в своих дневниках.
Николай Миклухо-Маклай (1846—1888) происходит из древнего дворянского рода. Его давний предок Охрим Макуха, куренной атаман Войска Запорожского, сражался вместе с сыновьями под знаменами Богдана Хмельницкого. Правнук Охрима Степан Макуха был лихим казаком — он первым ворвался в турецкую крепость Очаков, за что указом Екатерины II был возведен в дворянство и награжден орденом Владимира первой степени. Николай Николаевич Миклухо-Маклай — правнук казака Степана Макухи. Отец путешественника Николай Ильич был уволен с должности начальника Санкт-Петербургской пассажирской станции за то, что послал ссыльному Тарасу Шевченко 150 рублей (Николаю было тогда 11 лет). Его мать была дочерью немецкого врача, воевавшего в русской армии против Наполеона. Женившись на польке, он остался в России. Николай Николаевич был троюродным племянником Гете и племянником Мицкевича.
