Инициатива о подписании соглашения исходила от украинской стороны. Главная его цель: гарантии сохранения объемов транзита нефти через Украину. Было разработано два проекта документа — украинский и российский. По информации «Дня», в российский вариант соглашения входила статья о поставке российской нефти из Бродов в Одессу. Именно настояния Киева вынудили россиян изъять такое обязательство из проекта документа. Если раньше в России скептически наблюдали за заторможенным процессом строительства нефтепровода из Одессы до Бродов, не воспринимая его всерьез, поскольку главными направлениями экспорта каспийской нефти в Западную Европу был определен «турецкий путь» и нефтепровод Баку—Новороссийск, то сейчас Москва намекает, что дальнейшее развитие идеи Евразийского нефтетранспортного коридора (ЕАНТК) будет угрожать ее национальным интересам. Логично допустить, что эти настроения усилились из-за того, что проект «Одесса—Броды» был поддержан Европейским Союзом, Соединенными Штатами, Польшей.
Прежние попытки российского нефтяного бизнеса решить проблемы с украинским правительством самостоятельно оказались непродуктивными. Тезис, высказанный представителями ТНК, что проект «Одесса—Броды» обречен на провал, если не «переориентируется» с европейского на реверсное (фактически российское) направление поставок, пока не слишком повлиял на позицию украинского руководства. Президент Леонид Кучма хоть и не отвергал идею реверса, но отмечал, что в первую очередь необходимо рассмотреть все преимущества и недостатки подобного решения. Впоследствии российские нефтяники обратились с письмом к украинскому и российскому премьер-министрам, в котором попросили посодействовать в реализации использования нефтепровода «Одесса—Броды» в реверсном режиме. Следствием этого обращения и стало з аявление премьер-министра России. При этом руководитель ОАО «Укртранснафта» Александр Тодийчук на встрече в «Дне» утверждал, что убедительных экономических расчетов, которые бы продемонстрировали перспективность «реверсного» использования нефтепровода российская сторона представить не смогла, ограничившись только общими словами. В то же время трубопровод Одесса—Броды, по словам Тодийчука, — «больше чем трубопровод». В своем «европейском» направлении он открывает возможности интеграции в европейскую энергетическую систему и работает на перспективу. Борьбу за реверс в исполнении как россиян, так и лоббистов их интересов на высоком уровне в Киеве Тодийчук расценил как борьбу за влияние.
В кулуарах украинских властных структур поговаривают, что россияне уже устали объяснять украинцам, что нефтепровод Одесса—Броды с его перспективами (экспорт каспийской нефти через Украину в Западную Европу, диверсификация источников поставки энергоносителей как в Украину, так и в ЕС, уменьшение зависимости от российской нефти, уменьшение возможности усиления влияния Москвы на Киев через нефтяные дела и тому подобное) Москве «не нужен». Именно поэтому и возникает вопрос реверса при том, что экономической выгоды для российских нефтяных компаний в таком случае просто нет. Длина маршрута поставки нефти увеличивается на 660 км, цена поставок нефти растет на $3 за тонну. Если бы Москва действительно интересовалась возможностями увеличения своего нефтяного транзита через украинские трубопроводные системы, то наверное, возможности Приднепровских трубопроводов были бы сегодня задействованы полностью.
Экспорт российской нефти в направлении Броды — Одесса означает перегрузку ее на танкеры с дальнейшей транспортировкой через Босфор и Дарданеллы. Где уже сегодня действуют ограничения на движение танкеров, и представить себе, что можно будет договориться об увеличении числа проходов танкеров через турецкие проливы, нереально.
Итак, в основе всех последних движений лежит, прежде всего, политика. Как бы это не опровергали заинтересованные стороны.
Недавно на российском сайте utro.ru появилась публикация, которую можно расценить как настоящую, но не публичную, позицию российского руководства. В статье автор подробно расписал угрозы от «Одесса—Броды». «Нефтепровод «Одесса—Броды» — не просто дань европейским политическим симпатиям украинской элиты — это реальный экономический фактор давления на Россию. И фактор этот имеет все необходимые предпосылки для успешного функционирования», — один из выводов в материале. «Фактически Россия поставлена на грань наибольшего геополитического поражения, суть которого — в возможности потерять контроль над потоками евразийской нефти, что неминуемо ослабит политический вес Москвы в СНГ и девальвирует ее стратегические преимущества перед США и Европой», — другое предположение. «Битва за направление транспортировки еще впереди. По информации источников, близких к администрации российского президента, в Кремле начали понимать реальную угрозу российским интересам от использования нефтепровода в западном направлении. Остается только надеяться, что усилия российских политиков, хотя и постфактум, сохранят за Россией статус держателя евразийской трубы и предотвратят украинский прорыв к ресурсам Каспия», — довольно красноречиво подведен итог в статье.
Таким образом, в Москве осознают, что с реализацией проекта «Одесса—Броды» появится опасность уменьшения влияния Москвы на процессы в ряде бывших советских республик (Казахстан, Азербайджан и, в первую очередь, Украина). Россия побаивается и реальной потери европейских рынков (на днях в прессе соседнего государства всплыла цифра в $8 млрд., которую Тодийчук не считает обоснованной).
На первый взгляд предложения Тюменской нефтяной компании в вопросе реверса представляются довольно заманчивыми. Во-первых, российские нефтяники обещают начать эксплуатацию трубопровода Броды—Одесса уже в нынешнем году (ОАО «Укртранснафта», эксплуатирующее украинские нефтепроводы, заявляет о схожем сроке начала «прокачки» — конец текущего или начало следующего года). Во-вторых, на протяжении трех лет доходы бюджета Украины могут составлять $90 млн. В-третьих, будут сохранены мощности поставки 4 млн. тонн в год по Приднепровским нефтепроводам. Для принятия решения цифры нужно сопоставлять по нескольким показателям — а как раз сравнительный анализ в предложениях ТНК отсутствует. Как уже говорилось, ни украинский, ни западный покупатель от украинского «реверса» не выиграет ничего. Потери же в таком случае очевидны не только для конкретного проекта, но и для реноме государства в целом, притом на довольно долгий срок.
В случае реверса окажется, что Украина отказывается от своих обязательств содействовать большей энергетической безопасности европейских стран, она не сможет выполнить свои обязательства перед партнерами и из ЕС, и Польши, Венгрии, Чехии, Словакии в другом проекте — «Дружба—Адрия», покажет себя как непоследовательного и непредсказуемого партнера со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Свою однозначную позицию уже высказали Евросоюз, Соединенные Штаты. Евросоюз неоднократно предупреждал об опасностях, связанных с транспортировкой нефти морским путем. Турецкое правительство, в свою очередь, предостерегает от перегрузки пролива Босфор танкерами с нефтью, что опять же повышает экологические риски. На этой неделе немецкий менеджер от проекта «Одесса—Броды» в компании «ПрайсУотерхаусКуперс» Альбрехт фон Брюменкорн отверг идею реверса как таковую: «Реверс мы не принимаем во внимание вообще. Проект разрабатывался для транспортировки каспийской нефти в Европу. Даже с географической точки зрения реверс не окупается. Нефтепровод «Одесса—Броды» очень нужен Европе. Он мог бы восполнить тот пробел, который возник из-за уменьшения поставок нефти с Северного моря. Только в определенных политических кругах обсуждают возможность реверса. Промышленники же понимают преимущество направления «Одесса—Броды», — отметил немецкий специалист.
Председатель правления ОАО «Укртранснафта» Тодийчук убежден, что, во-первых, проект «Одесса—Броды» не несет угрозы российским интересам, а только дополняет их, поскольку рассчитан на другую нефть, а во- вторых, его реализации могут помешать только форс-мажорные обстоятельства. Уже сейчас, по его словам, есть договоренности и с продавцами нефти, и с покупателями.
Наибольшее значение этот нефтепровод, по оценкам западных специалистов, должен приобрести через 10—20 лет, когда в Европе закончится ресурс поставок нефти с Северного моря. Каспийское же сырье по своему составу наиболее схожее с «североморской» нефтью (а не с тяжелой российской Urals).
Дипломатические круги также не собираются делать трагедии из того давления, которое сегодня прямо и через «агентов влияния» оказывается на Украину. Умение держать удар Украина уже демонстрировала. Умению защищать свои интересы еще предстоит учиться — в том числе и у россиян. К тому же, нет трагедии в том, что интересы двух стран могут расходиться, и одна из них не стремится входить в новую империю или ее прообраз.
