Эксперты склонны искать причины этого явления в истории обоих народов, разбирая, кто, кого, когда обидел. А суть проблемы скорее ментально-психологическая — и украинцы, и россияне в глобальном плане поражены комплексом неполноценности. С той лишь разницей, что первые стараются от него избавиться путем формирования самодостаточности (на политическом сленге — «занимаются укреплением политической и экономической независимости»), максимально рассчитывая прежде всего на собственные силы, в то время как вторые традиционно утверждаются, эксплуатируя тему зависимости Украины, Беларуси, Казахстана и других государств, входящих в сферу интересов Москвы, от ее интеллектуальных и материальных ресурсов .
«КРЫМСКИЙ ВАРИАНТ» ЧЕЧЕНСКОГО МИРА
Это состязание двух стран привело к тому, что украинцы как-то незаметно начали опережать своих восточных братьев по разным направлениям, переходя из разряда примерных учеников в образцы для примера. Взять хотя бы сложнейшую национальную проблему, конкретизированную на уровне Чечни и Крыма. Исходные данные для возможных конфликтов были заложенные одинаковые — два исламских народа, оба были обижены советской властью и выселены с этнических территорий. При этом крымские татары могут считаться значительно более пострадавшими, нежели чеченцы, которым все-таки после смерти Сталина позволили вернуться домой. Соответственно, у крымских татар изначально на момент развала Союза, когда все межэтнические противоречия вышли наружу, было больше поводов для конфликта, бунта, требований возвратить свое, кровное.
И они готовы были пойти на радикальные меры, поскольку внутренне были настроены на неприятие своих запросов, а потому готовность руководства только-только возникшей независимой Украины идти на переговоры и поиск компромисса стали для крымских автохтонов в определенной мере шоком. Контакты происходили на самом высоком уровне — президент Кравчук не считал зазорным лично вести переговоры с лидерами крымско-татарского народа, поскольку речь шла о спокойствии и мирном существовании всего молодого государства, руководство которого стразу же проявило цивилизованный подход к решению национального вопроса и следует ему по сей день.
В итоге крымские татары у нас — не «лица мусульманского вероисповедания», а полноправные и полноценные участники всех государственных и общественных процессов. И если приходится слышать о конфликтных моментах в АРК, то все они на поверку оказываются социально, а не национально окрашенными.
Приблизительно в таких же условиях пребывала и Россия. Но Борис Ельцин начал разговор с чеченцами с позиций силы, не желая даже слышать о том, чтобы встретиться с президентом Ичкерии Джохаром Дудаевым — не тот, мол, уровень. Позже, правда, были контакты с преемником Дудаева Масхадовым, но демонстрация готовности к диалогу оказалась не более чем предвыборным трюком Бориса Николаевича, который вскоре забыл обо всех предварительных договоренностях, продолжая страдать «имперским синдромом», который, похоже, передается по наследству…
Посеяв зубы, Россия в итоге взрастила дракона, непредсказуемого в своих действиях. Если проследить информационные сводки только за первые две декады нынешнего июля, то окажется, что за восточной границей Украины фактически ни дня не обходится без терракта или его предупреждения. Российское общество сегодня сковано страхом, губернаторы едва не каждое совещание начинают с напоминания об угрозе терроризма, а СМИ тиражируют эти предупреждения словно под копирку, из-за чего получается жуткий информационный рефрен, свидетельствующий скорее о бессилии власть предержащих, чем об их бдительности. Кажется, еще один шаг и начнется массовая истерия, грозящая не менее массовым кровавым помешательством.
Казалось бы, почему Кремлю не обратиться в Киев за опытом? Если речь идет о самолюбии, то здесь вполне были бы уместны неофициальные контакты. Главное ведь в таком деле результат. Национальная политика Украины не замыкается на одном крымскотатарском вопросе. Водораздел по линии Восток — Запад мог стать официальной границей между двумя исторически по-разному позиционированными частями единого народа. Необходимо сформировать сознание общности, и это было сделано невероятно быстро — говорящий на русском языке житель Донбасса и впитавший с молоком матери классическую национальную идею уроженец Львова ощущают себе гражданами единого государства и уже не смотрят друг на друга искоса. Внимание к данной теме со стороны власти не ослабевает, а недавно ратифицированная, несмотря на ощутимое противодействие определенных сил, Европейская хартия языков тому подтверждение.
Изучение данного феномена, которому трудно найти аналогию, еще ждет своего скрупулезного исследования и оценок, но факт остается фактом — люди, причастные к формированию межэтнической толерантности в украинском обществе, уже сегодня достойны того, чтобы читать лекции на эту тему перед политиками других государств.
ЮЩЕНКО — УЧИТЕЛЬ ЯВЛИНСКОГО
Так же, впрочем, как и делиться опытом политического баланса и развития основных гражданских прав и свобод. Наше государство значительно дальше шагнуло вперед в этом отношении. Взять хотя бы акции протеста последних лет — они стали обычным явлением для Украины как традиционная форма выражения настроений в демократичном обществе. Ни о чем подобном в России не может быть и речи, хотя причин для недовольства своим руководством у «соседей справа» значительно больше, чем у нас с вами.
В последнее время российские политологи в ускоренном темпе разрабатывают теоретическую базу под новую идеологию, определяемую как «управляемая демократия» (хотя здесь более уместен был бы термин «авторитарная»), которая предполагает при сохранении определенного ряда прав и свобод государственный контроль над обществом, а не наоборот. С этим вполне согласна и местная оппозиция, которую тоже можно назвать «управляемой».
В октябре прошлого года можно было наблюдать, как российские оппозиционеры чуть ли не в очередь становились, чтобы поздравить «дорогого Владимира Владимировича» с 50- летием. Для них это было принципиально важно — «засветиться» на юбилее, дабы, не дай, Бог, не быть заподозренным в вольнодумстве, выходящим за предписанные рамки.
Можно ли что-нибудь подобное представить в Украине! Украинская оппозиция вполне соответствует своему предназначению — быть противовесом власти, что является вполне нормальным явлением в контексте все того же мирового опыта. Иногда, правда, в своем неприятии Президента она действует во вред стране, но это уже издержки имиджа. Опять же — свобода слова. Принятые в этом году поправки к украинскому информационному законодательству при всей их спорности — прецедент не только на постсоветском, но и на европейском пространстве, поскольку более жестких антицензурных юридических норм не демонстрирует ни одна страна. Критики же государственного руководства в отечественных СМИ хоть отбавляй. В России же оппонирование к главе государства, тем более, посредством масс-медиа — табу для всех и вся.
ВВП БЕЗ ФАНАТИЗМА
В области экономики и евроинтеграции Украина также оказалась более подготовленной к переходу от плановых методов хозяйствования к рыночным. При этом процесс, в отличие от России с ее «бездумной приватизацией», происходил без фанатизма — ведущие отрасли (прежде всего авиационная, аэрокосмическая и оборонная) остались под контролем государства. А относительная экономическая слабость и зависимость от энергоресурсов, как это ни странно звучит, сыграла на руку украинцам, поскольку на пути в Европу заставила заниматься самообразованием, штудируя унифицированное континентальное законодательство. Другого выхода нет — Россия может только за счет нефтегазовых месторождений да ядерного потенциала добиться расположения у мирового сообщества, но мы-то такой возможности лишены.
Следующим этапом экономического оздоровления государства стала ликвидация криминальных «крыш» — на сегодняшний день в стране практически не осталось организованных преступных группировок, имеющих отношение к бизнесу, в то время как в России даже олигархи в значительной степени зависят от уголовных авторитетов, что служит тормозом для развития эффективной системы предпринимательства в стране. Как переломить такой ход вещей — об этом со своими российскими коллегами могли бы поделиться украинские «силовики».
Ведь странное дело — не имеющая мощной сырьевой базы Украина демонстрирует (по западным оценкам!) вдвое больший темп роста ВВП, чем располагающая всей таблицей Менделеева Россия. Наше государство высказывает живую заинтересованность в совместных проектах, реализация которых только укрепила бы экономический потенциал обеих стран. Наиболее показателен в этом отношении газовый консорциум, идея создания которого принадлежит украинской стороне, хотя выгода просматривается обоюдная. К сожалению, россияне демонстрируют несколько иное понимание этой модели, подходя к ней не столько с точки зрения экономической целесообразности, сколько с позиций «мы старшие — значит, достойны большего».
Украинское руководство, исходя из национальных интересов, пригласило к участию в консорциуме и Германию. Официальная Москва, понимая жизненную необходимость проекта, тем не менее саботирует проведение трехсторонней встречи «консорционеров».
Если проанализировать причины такого, казалось бы, неадекватного по отношению к самим себе поведения россиян, то, помимо уже очерченного экономического фактора, обратимся все к той же историко-психологической подоплеке, которая ставит наших восточных братьев перед странным выбором — или ссора с Берлином, или потеря очередной частицы влияния на Киев. Определиться, конечно же, нелегко, и тут либо приходится ждать, когда все само собой решится, либо провоцировать ход событий, надеясь на двойной выигрыш, что, кажется, мы и наблюдаем в данной ситуации.
Это — мелкие штрихи к коммерческим взаимоотношениям между Россией и Украиной, являющейся связующим звеном древней и местами весьма проржавевшей исторической (но никак не кабальной) цепи, которая требует обновления, т. е. — построения нового формата отношений. При желании ее можно рассматривать и как известное знатокам астрологии т. н. «векторное кольцо». Сие определение обычно относят к паре людей, которые, находясь на расстоянии, тоскуют друг по другу, но стоит им оказаться вместе — начинают конфликтовать. Так и мучаются всю жизнь — и порознь плохо, а в паре еще хуже…
КТО КУДА ГОДИТСЯ
Не нами подмечено: без сильной Украины невозможна сильная Россия, но никак не наоборот. Казалось бы, парадокс. Но такая постановка вопроса оправдана исторически. И дело даже не в «западных воротах», коими иногда называют Украину россияне. Наше государство — это в первую очередь интеллектуальная элита, которая веками «подпитывала» российский государственный механизм, а также все отрасли экономической и общественной жизни.
Желающие могут сами для себя проанализировать биографии и этническое происхождение выдающихся деятелей России за последние лет триста. Отметим лишь, что даже формированием «имперского мышления», в рецидивах которого столь часто обвиняют современных россиян, они обязаны украинцу Феофану Прокоповичу — идеологу и, как сейчас бы сказали, — основному политтехнологу реформ Петра Великого, с которых и началась, собственно, современная Россия.
Правда, при более тесном соседстве терялось ощущение некоего восточнославянского единства и начинались склоки.
Но Украина — действительно Киевская Русь, которая «осталась дома»: генетически местный менталитет старше, а, значит, демонстрирует больше опыта и мудрости, которыми могла бы поделиться с «младшими братьями». У России же иногда случаются проявления «подросткового синдрома», когда хочется, чтобы весь мир был у твоих ног, чтобы все потакали твоим прихотям, особенно — родители, которых и обожают, и ненавидят одновременно. Это не хорошо, но и не плохо — это просто надо осознать и пережить. Недаром же говорится, что с родственниками ссориться бессмысленно — все равно мириться придется.
