В начале апреля в № 61 «День» опубликовал материал профессора Веры Агеевой «Интеллектуалка или классная дама?», в котором известный литературовед очертила свои взгляды на проблему преподавания украинской литературы в отечественной школе. Материал поставил много острых вопросов, которые давно назрели и требуют ответов. Некоторые из них уже были проартикулированы ранее, другие — фактически впервые вынесены на публичную трибуну, а затем вызвали немалый интеллектуальный резонанс. По этому поводу уже успели высказаться, в частности, известный журналист Б. Клименко (№ 73 от 22 апреля) и писатель А. Ирванец (№ 79 от 13 мая). Имманентная дискуссионность темы в значительной мере сказалась на характере этих материалов. Однако они, естественно, не исчерпывают поставленной темы, а четких ответов на вопросы что? кому? как? и когда? преподавать, какие методики при этом применять и что? в конечном счете требовать от ученика — также не дают.
Итак, дискуссия продолжается. На этот раз мы предлагаем вашему вниманию несколько работ студентов кафедры зарубежной прессы и информации факультета журналистики Львовского национального университета. В сопроводительном письме, подписанном доцентом указанной кафедры господином Зализняком, отмечается, что «достала» нас таки госпожа Агеева» со своим «провокативным материалом». Автор письма убежден, что предмет «украинская литература» не мучает школьников, однако полностью обходит вопрос методики ее преподавания, которая и вызывает наибольшую дискуссию. А еще господин Зализняк, в отличие от Шевченковской лауреатки, убежден, что словесность таки должна учить читателей патриотизму — «Нормальному. Тому, который заложен в генах каждой нации». Приглашаем к разговору.
Бег по инерции
После прочтения статьи Веры Агеевой вспомнились мне школьные годы, а особенно 6 – 9 классы. Как мы учили украинскую и зарубежную литературу — и по сей день для меня загадка. Ну, с зарубежной как-то было проще, ведь дома почти в каждой семье были еще от советских времен неплохие библиотеки. А вот с украинской пришлось попотеть — как ученикам, так и учителям.
Во-первых, школьные программы. Как утверждала на уроках учительница, мы изучали нашу родную литературу аж по нескольким программам, которые то утверждались, то нет, а пока время шло, преподаватели выкручивались, как могли, и пытались приспособиться то к областной, то к городской, а вместе со всем — еще и к министерской программе. В результате ученики моего поколения фактически стали потерянным поколением в определенном смысле, потому что, с одной стороны, начинали искренне ненавидеть сам предмет и все, что с ним связано, а с другой — то творческое наследие так и не узнали (за исключением «круглых» отличников и олимпиадистов).
Во-вторых, не было учебников, да и книг вообще. На дворе были 90-е и аккурат их середина, национальная идея только просыпалась (в итоге — просыпается еще и до сих пор), и если и появлялись где-то брошюрки каких-то подзабытых поэтов или прозаиков, то купить их было непросто, учитывая еще и тогдашнюю экономическую ситуацию и материальное положение украинских семей.
«Родных» ксероксов еще в Украину и Львов не завезли, на каких-то предприятиях у кого- то из родителей где-то были фотокопировальные машины, поэтому мы все дружно отдавали на копирование редкие издания, которые нам принесла учительница, — кому-то из учеников.
Вот так и учились. И писали, и еще пишут, и даже в университетах, и даже на интеллектуальных факультетах длиннейшие хронологические таблицы, и преимущественно не прочитывали между строк, и не перечитывают с подачи преподавателей самые блестящие произведения украинской литературы. И не заинтересовывали, и не заинтересовывают ни учителя, ни университетские преподаватели к этому междустрочному прочтению своих учеников и студентов. (Разумеется, кроме редких случаев. Кстати, хочу виртуально поблагодарить нашу нынешнюю преподавательницу мировой литературы).
Вот так учились, вот так и учимся, бегая по инерции между совсем различными временными пространствами, совсем забывая, что уже время остановиться. Но остановиться не там, в прошлом, и даже не в будущем, а здесь, в настоящем, в сегодня, в сейчас.
И, возможно, немножко задуматься.
Почему классная дама не может быть интеллектуалкой?
Уровень преподавания в нынешних украинских школах нельзя полностью сводить под одну черту. Ведь в значительной степени он (уровень) зависит не только от программы, но и от учителя.
Школа, где училась я, особенно ничем, по-видимому, и не отличалась от других школ. Обычная средняя школа, где над учениками не проводили никаких экспериментов. Где, в конечном счете, мы все были нормальными детьми, за исключением нескольких гениев. В обычных школах так и бывает: кто-то «долбит» школьную программу и учится на отлично-хорошо (других трогать не будем), а кто- то (преимущественно это случается уже в старших классах) выбирает для себя более узкую дорожку именно за счет ненужных, по его мнению, предметов.
Проблема изучения литературы стала заметна больше всего. Хочешь не хочешь, а идеология таки наиболее касается этого предмета. У нас дома, как говорится, было «навалом» книг о детях-героях, на которых модно было равняться. Время переменилось, и оказалось, что других героев еще не подготовили. Здесь автор права: в литературе всегда что-то канонизируют. С чем не согласна, канонизированы были не только примитивные тексты. Скажем, зря автор вспомнила о «Боярыне» Леси Украинки как об одном из худших произведений (пусть даже сама Леся называла ее неудачной). Пусть это «едва ли не единственный текст, где поэтесса высказывает свою нелюбовь к северному соседу», но даже с просто культурной точки зрения он интересен. Мое поколение еще застало ту эпоху, когда грани между народами стирались, и вдруг оказывается, что мы такие разные. Ведь о разнице в ментальности учебники истории не говорят. Это произведение не нужно рассматривать сугубо с патриотических позиций. Так же, как называть Багряного и Самчука наименее интересными писателями. К чему здесь старомодность письма? Разве это главный критерий оценки литературы?
Лепить святых тоже не слишком благодарная работа. Дети святых не воспринимают. А особенно когда их очень много. С другой стороны, отказываться от патриотизма полностью не стоит. Если школа не даст ребенку уважения к своей стране, то потом это будет сделать чрезвычайно сложно. В этом смысле важно то, каким именно образом учителя прививают любовь к Украине. Здесь я вынуждена признать правоту автора: «Любіть Україну», возможно, имело свою непревзойденную ценность во времена Сосюры, но сейчас время снова пошло на новый виток и требует другой поэзии. Не удивительно, что дети зубрили стихотворение в угоду учительнице. В конечном счете, патриотическая поэзия на Сосюре не заканчивается.
Еще один аспект относительно поэзии не удовлетворяет учеников: ее изучение всегда, или почти всегда, упирается в слова «программа требует». Программа не может вобрать все, что предлагает литература. Поэтому разумно расширить рамки за счет выбора. Не такого, как «выберите то или то», а просто «выберите». Ученик подойдет к этому с большей заинтересованностью, откроет интересное для себя о конкретном писателе.
Еще один из взглядов Веры Агеевой можно считать дискуссионным. Утверждение о том, что на биографии писателей не стоит особенно акцентировать внимание, нельзя применять буквально. Произведения каждого писателя, как-никак, связаны с его эпохой, и биографические данные не раз дают понимание текста. Другое дело, что биографические данные не нужно ставить выше самих произведений. Привязанность произведений к мнению автора тоже не истина в последней инстанции. «Что хотел сказать автор в этом произведении?» — имеет ответ. И не один. Это — ответ авторского времени (в которое и написано произведение), и ответ читателя, причем современного. Ведь у каждого свое видение, и не нужно пренебрегать ни одним из них.
И напоследок, небольшой совет учителям. Дайте детям больше информации о современности. Не нужно зацикливаться на классиках, потому что у школьника создается впечатление, что писатели существовали только до него, и уже какими-то «окольными путями» он узнает о существовании современной ему Украины в современных произведениях, видит себя самого на страницах. Тем более это поможет и учителю вырасти в глазах ученика, перед которым будет человек, живущий не только прошлым и способный сравнить эпохи не только с помощью критики.
К мнению госпожи Веры Агеевой
На мой взгляд, современное образование в области литературы действительно немного устарело, а возможно, и не немного. В изучении литературы должны присутствовать две стороны: автор (произведение) и читатель (ученик), а учитель — посредник между ними, он помогает, советует, направляет и тому подобное. Однако авторитет учителя должен быть непоколебимым, я не имею в виду «учитель всегда прав», скорее, это авторитет наставника, старшего и более мудрого человека, сумевшего завоевать уважение своих учеников. Ведь без авторитета не будет дисциплины, которая очень важна в воспитании детей школьного возраста.
Что касается патриотичности произведений, то литература такого характера безусловно нужна, что бы там ни говорили, а определенный патриотический национальный дух она все- таки воспитывает. Обращать внимание нужно на более современных писателей, именно здесь школьная программа «не движется» с годами, а поэтому и является устаревшей. Что касается любви или любовной лирики, то она присутствует почти у каждого автора. А прочитают ли ее ученики, часто зависит от каждого конкретного учителя, задающего домашнее задание. Однако, как и с патриотизмом, в этом случае можно сказать — что чрезмерно, то нездорово. Не согласна с автором в случае Уласа Самчука. В школе с большим удовольствием прочитала «Марию». Может, это и из тех произведений, где украинцы показывают, «как нас били», однако, нельзя сказать, что не было Советского Союза или голодомора. И новые поколения должны знать об этом не только из истории, художественная литература в этом случае более наглядна, она помогает глубже понять событие. Жизнь — это не только цветочки, бабочки и лирическая любовь. Те, кто «пережил» войну «в книге», сумеют быстрее распознать ее в реальной жизни.
Я бы предложила изучать в школе Пауло Коэльо, ведь наша «зарубежка» тоже устарела. Произведения именно таких авторов позволяют человеку по- другому посмотреть на мир, лучше понять его и себя тоже. Итак, я за школьную реформу! Но с умом и уважением к учителям и ученикам.
Спасибо «терапевтам»
Начинать анализ статьи стоит уже с ее названия. Почему классная дама — не обязательно интеллектуалка, и, соответственно, наоборот? Или в мире отменили историческую полноту жизни, сбросили с рельсов папу с мамой и в польских школах воспитывают космополитов?
Однако мир — все там же, только в Украине снова ставят все с ног на голову, берутся отрицать бесспорное, неудачно, но подменяют понятия, и как результат появляются такие вот псевдоэлитские, псевдоукраинские причитания над судьбой отечественной школьной программы по украинской литературе. Почему мы так катастрофично все баламутим: если воспитание дисциплинарности, то это обязательно — «авторитарность и антидемократичность»; если идеологема патриотического служения Родине, то — насилие над человеком (в частности, над нежной душой школьника); если «страстный поэт-романтик, в текстах которого бурлят вечные чувства и переживания», то среди тех чувств нет обеспокоенности судьбой ближнего своего, а только «графоманские призывы и фальшивые наставления»; если украинский И. Багряный и украинский У. Самчук, то нужно «показать психиатру или психоаналитику». Возникает вопрос — что это? Шизофренический бред или сознательная прививка новой контридеологией? Может, шизофрения новой идеологии? Известно, что Земля богата разнообразными народами, народностями или просто сообществами, для которых Родина — табу потому, что ее у них никогда не было, а тем, кто существованием таковой еще и гордится, они завидуют нездоровой завистью, не только насильственной.
И все же космополитизм не станет явлением массовым, пока есть и будут такие «иконописные» Шевченко или революционные Франко, а их жизнь (жизнь творца в обществе обязательно означает его автоматическую заангажированность общественно-политическими проблемами) и творчество учат понимать не только красоту, но и воспитывают и дисциплинируют (читать «занудные эпопеи ХIХ века с широкими пейзажами речки Раставицы» наверное полезнее, нежели заниматься поиском коллизий измены, самоубийства, безумия и нетрадиционной сексуальной ориентации классиков украинской литературы, особенно в отношении к среднему школьному возрасту). В конечном счете, историческая полнота литературы — это не игрушка, которую при определенной необходимости можно выбросить, это действительность, которая учит для будущего, а не возвращает в прошлое, напоминает, что на самом деле «лицо врага всегда уродливое, а наши — безупречные ангелы», потому что строит самодостаточную, национально сознательную, патриотическую элиту нации. Комплекс неполноценности и синдром имперской тени — это для безотцовщины действительность, а для нас — история, которая учит распознавать лица друзей и недругов.
Идеологема служения народу не только не утратила актуальности, а наоборот, за что большое спасибо таким статьям на страницах отечественной прессы. Особая благодарность авторам, потому что таких терапевтов для патриотического сознания и не сыщешь.
