История Франции убеждает, что при соответствующем уровне конституционной культуры полупрезидентская система способна выступить в качестве наиболее полноценной и эффективной формы правления в интересах всего общества. Но в любом случае выбор формы правления — это исключительная прерогатива народа.
Естественное право народа на признание его первичным, единственным, ни от кого не зависящим носителем и источником всей государственной власти на территории соответствующей страны в конституционном праве именуется принципом народного суверенитета. Именно на этом принципе основана так называемая первоначальная учредительная власть народа, то есть власть суверенного народа на учреждение своего государства и конституции. В отличие от последней, государство признается властью учрежденной, которая не вправе присваивать себе права первоначального учредителя, то есть без особых на то полномочий со стороны народа создавать и изменять конституцию и основанный на ней государственный строй. Впервые это, ставшее непреложным в истории конституционализма правило сформулировал знаменитый деятель Французской революции Эмманюэль Жозеф Сиейес (1748 — 1836), заявивший: «Конституция является плодом работы не учрежденной, а учредительной власти. Ни одна делегированная власть не вправе в чем-либо изменить условия делегирования». Иными словами, государственные органы, созданные и действующие на основании конституции, не вправе сами себя изменять или корректировать свои взаимоотношения, а тем более наделять себя дополнительными полномочиями вопреки воле учредителя.
Народ как субъект первоначальной учредительной власти вправе создавать для разработки конституции какой-либо общенациональный орган специальной компетенции, распускаемый сразу после завершения своей миссии. Например, во Франции таковым было Учредительное собрание 1791 г.; в США — Филадельфийский конвент 1787 г.; в России — Учредительное собрание 1917 г. Безусловно, народ вправе делегировать свои отдельные учредительные полномочия парламенту.
В полном соответствии с принципом народного суверенитета в Украине 1 декабря 1991 г. был проведен референдум для одобрения всенародным голосованием Акта провозглашения независимости, ранее уже принятого парламентом. Поэтому, с конституционной точки зрения, датой рождения суверенного украинского государства должно признаваться 1 декабря 1991 г. Именно тогда Украина как государство и приобрела соответствующую легитимность, подтверждением чего может служить международное признание, пришедшее в основном уже после оглашения итогов референдума.
Конституция же, принятая парламентским путем, не была всенародно одобрена на референдуме, что, на наш взгляд, заведомо снизило уровень ее легитимности. Хотелось бы напомнить, что еще статья 28 конституции Франции 1793 г. гласила: «Народ всегда сохраняет за собой право пересмотра, преобразования и изменения своей конституции». Законопослушные немцы, например, не решились назвать конституцией акт, не одобренный всем народом, и, назвав его Основным законом ФРГ 1949 г., указали, что он «прекратит свое действие в день, когда вступит в силу конституция, принятая свободным решением германского народа». Из всех республик бывшего СССР еще только Молдавия «не постеснялась» принять свою конституцию парламентским путем и таким же путем — без учета мнения народа — осуществила смену формы правления: с полупрезидентской на парламентскую. Возникает резонный вопрос: какой путь — молдавский или французский — более предпочтителен для Украины?!
Согласно части 3 статьи 5 Конституции, право определять и изменять конституционный строй в Украине принадлежит исключительно народу и не может быть узурпировано государством. При этом форма правления, согласно части 1 статьи 5 Конституции, — одна из важнейших составляющих конституционного строя. Эта конституционная аксиома закреплена в ряде европейских конституций. Например, в статье 1 конституции Греции прямо указано, что «Государственный строй Греции — парламентская республика», а статья 110 ее же категорически запрещает вносить изменения в эти ее положения. В противном случае конституционный строй будет находиться под постоянной угрозой изменения его по частям любым ситуативно сложившимся парламентским большинством.
Попутно хотелось бы все же заметить, что в силу невысокой политической и конституционной культуры нам пока не удалось даже на полпроцента реализовать тот созидательный потенциал, который в действительности заложен в полупрезидентской форме правления. Что же касается опасений относительно склонности полупрезидентской системы к авторитаризму, то уместно напомнить об обвинениях в этом грехе даже таких выдающихся лидеров парламентской Великобритании как Уинстон Черчилль (1874 — 1965) и Маргарет Тэтчер (р.1925): «положения английской конституции — это не то, чем они являются, а то, чем Черчилль хочет сделать их в данный момент», «раньше Британия имела правительство кабинета, а сейчас мы имеем форму президентского правления, в котором Тэтчер действует как сюзерен при своем дворе». Таким образом, очевидно, что и парламентская форма правления также не лишена внешних признаков авторитаризма. По этому поводу можно лишь заметить, что стойкое неприятие индивидуального политического стиля того или иного государственного деятеля вовсе не является основанием для поспешных манипуляций с такой фундаментальной составляющей конституционного строя, как форма правления.
Согласно положениям части 1 статьи 15 Конституции, волеизъявление народа предполагает его предварительное и всестороннее информирование о всех возможных вариантах предстоящего выбора. Иначе парламент, предпочитающий осуществить изменение формы правления, а, следовательно, и конституционного строя в одностороннем и одновариантном (!?) порядке, рискует взять на себя за это не только юридическую и политическую, но и историческую ответственность.
Некогда знаменитый премьер-министр Великобритании Бенджамин Дизраэли (1804 — 1881) заметил: «Все нации делятся на две группы: одни управляются сильной властью, другие — сильными традициями». Может, ответ на мучительный для всех вопрос о наиболее предпочтительной для нашего достославного отечества форме правления как раз и лежит в плоскости нашей самоидентификации — к какой группе мы сами себя относим?! Но в любом случае выбор за народом. Другой вопрос, что лишь неустанное правовое просвещение населения, формирование у него полноценного конституционного мышления способно обусловить его осознанный конституционный выбор (классический пример: знаменитые «Федералистские письма», принадлежащие перу выдающихся патриотов своей страны — Александра Гамильтона, Джона Джея и Джеймса Медисона, которые через газету подробнейшим образом разъясняли жителям штата Нью-Йорк основы вновь создаваемого конституционного строя, что и послужило основанием для осмысленной ратификации этим штатом 26 июля 1787 г. конституции США). Поэтому выбор одной из трех форм республиканского правления: президентской, парламентской или полупрезидентской — важнейшей составляющей конституционного строя Украины — должен осуществляться суверенным народом абсолютно осознанно и осмысленно на референдуме.
