Массовое сознание в Украине, как считают эксперты, находится под влиянием патриархальных стереотипов, что подтверждают и многочисленные опросы общественного мнения. Так, к примеру, около 60 % опрошенных женщин и более 50% мужчин считают, что статус представительниц прекрасного пола в стране куда ниже, чем статус мужчин. Качества лидера, умение зарабатывать деньги, карьера, собственный бизнес — все эти показатели жизненного успеха, по мнению респондентов, более присущи «сильной половине» человечества и менее важны для женщины. Даже эти немногочисленные примеры свидетельствуют о том, что общество в основном ориентировано на традиционные образы женщины-матери и мужчины-кормильца. Цивилизованный мир уже не просто говорит, а и активно закрепляет в своем законодательстве принцип гендерного паритета — равенство прав, возможностей и обязанностей обоих полов. «Краем уха» слышали об этом и в Украине. Однако несмотря на признание в стране факта того, что один пол «менее равен», нежели другой, актуальность гендерного вопроса для нашей державы признает лишь 3% мужчин и 4% женщин. При этом многие часто ошибочно связывают данное понятие с искривленным пониманием равенства полов времен Страны Советов или скептически воспринимают чуть ли не как «крайнюю форму феминизма». Сегодняшняя беседа с главой Госкомитета по делам семьи и молодежи Валентиной ДОВЖЕНКО — человека из числа тех, кто стремится донести необходимость внедрения в законодательство страны (и, в первую очередь, в сознание украинцев) гендерного принципа — можно считать своеобразным «ликбезом».
— Валентина Ивановна, статистические данные показывают, что представление о социальных ролях как мужчин, так и женщин сводится к традиционному распределению прав и обязанностей полов в обществе. Нередко и сами украинские женщины выказывают сомнение в необходимости что-то изменять...
— Если женщину устраивает жизнь по «формуле» букваря «мама мыла раму, а папа читал газету», ее не интересует возможность реализации в тех отраслях, которые исконно считались мужскими, — это ее полное право. Однако подобный подход — позавчерашний день даже для нашей страны: законодательство декларирует равные стартовые права и возможности для мужчин и женщин. Другое дело, что нередко эти возможности именно декларируются, но не осуществляются на практике...
Судите сами: приблизительно половину из числа студентов высших учебных заведений Украины составляют женщины, более 60% людей с высшим образованием — снова они. То есть, с гарантией равенства прав в стране все в порядке. Однако не в порядке с другим. Результаты выборов-2002 показали: количество женщин-депутатов в местных органах власти составило около 42% (что, кстати, как отмечают многие, позитивно повлияло на деятельность этих органов). Однако уже в областных советах количество женщин ограничивается десятью процентами, еще «выше», в парламенте, их уже 5%, а в правительстве они отсутствуют вовсе. А как можно построить демократическое общество, если мысли, позиции, опыт большей части интеллектуальной элиты не будут учитываться при принятии решений? Благодаря своим нейрофизиологическим особенностям, мы по-разному судим даже об одном и том же событии. К примеру, когда Западная Европа пострадала от наводнений, социологи провели опрос среди женщин и мужчин: на устранение каких последствий в первую очередь следует направить средства. Мужчины первоочередной задачей назвали строительство дорог и возрождение экономики, женщины — восстановление жилья и реконструкцию водопровода. Хорошо, что в западных странах за последние годы значительно возросло количество женщин в исполнительных и законодательных органах власти (в большинстве из них до 30%). Таким образом, женщины имели возможность высказать свое мнение не только социологу, но и во время принятия решений — консенсус в вопросе устранения последствий наводнения был найден.
У нас, как принято говорить, «исторически» сложилось так, что в социальной сфере работает большинство женщин, соответственно, владеют вопросом они зачастую лучше мужчин. Так что и решения в этой сфере должны приниматься и мужчинами, и женщинами в равной степени, поскольку в ином случае основополагающие для жизни страны документы будут, так сказать, однобокими, не учитывающими реальную ситуацию.
Хотя, конечно, гендерный вопрос некорректно сводить только к количеству женщин в политике. Ведь идея гендерного равенства охватывает все сферы и аспекты общественной жизни. И, как показывает западноевропейский опыт, использование принципа паритетности благотворно влияет на социально-экономическую жизнь страны.
— Нередко социологи, снова-таки, апеллируя к статистике, отмечают двойную нагрузку, которую несет женщина в нашем обществе, — ведь желание состояться на профессиональном поприще не исключает выполнение семейных обязанностей. То бишь, лозунг: «Верните женщину в семью!» — по их мнению, сегодня как нельзя более актуален.
— А может, возвращать следует и мужчин — в первую очередь, в те два миллиона неполных семей, которые насчитываются сегодня в Украине? Даже в полных семьях, как свидетельствуют данные Украинского центра социальных исследований, лишь 10% опрошенных пап ухаживают за больным чадом, 24% — забирают детей из школы, 32% — помогают делать домашнее задание. И не стоит искать корень проблемы «вечной занятости» отца исключительно в необходимости искать средства к существованию. К примеру, тот же опрос свидетельствует, что молодым отцам не так интересны дети первого года жизни (а значит, «пускай пока мама нянчит») — заниматься с ребенком они настроены, когда тот подрастет и начнет «что-то понимать». Понятно, что подобный подход к воспитанию чада для последнего ущербен, поскольку «присутствие» отца с первых дней жизни для него не менее важно, чем забота матери. Уже не говоря о том, что люди, создавшие семью, должны и радость, и ответственность делить пополам. И если женщина хочет реализовать свое право стать матерью, то почему это должно накладывать отпечаток и мешать в реализации ее другого права — карьерному продвижению, желанию стать научным сотрудником и т.д?
И, в первую очередь, в этом должно оказать помощь государство — своей продуманной социальной политикой. По этому поводу могу привести хороший пример — к сожалению, пока зарубежный. Французы несколько лет тому назад занимали одно из последних мест по рождаемости. Было проведено социологическое исследование с целью узнать, чему отдают предпочтение женщины: быть матерью или работать. Эмансипированные француженки поставили на первое место карьеру и на второе — материнство. Но исправлять ситуацию как-то следовало, поэтому правительство приняло программу по поддержке мам. В первую очередь, французы начали активно развивать детские дошкольные учреждения и ввели серьезные льготы для молодых мам. Особенно для тех, которые не могли, к примеру, прерывать учебу — им стали выделять деньги для того, чтобы они нанимали...сиделок для своих чад. Стоит сказать, эксперимент прошел успешно. Нелишне было бы и нам подумать о подобном: несмотря на то, что 2002 год стал для нас переломным по показателям рождаемости, тем не менее, 400 тысяч новорожденных — это не 800 тысяч середины восьмидесятых.
В текущем году мы хотим реализовать вместе с женской общественной организацией «Женщины в науке» подобный проект — поддержать мам, которые учатся в аспирантуре или пишут диссертации. Ведь, как уже говорилось, среди студентов или людей с высшим образованием женщин более половины от общего числа, однако уже среди людей с кандидатской степенью наблюдается мужская доминанта, с докторской же степенью женщин крайне мало. Несомненно, на подобный проект нужны средства, и мы будем рекомендовать правительству включить его финансирование в общегосударственную «смету». Хотя инициатива должна, в первую очередь, идти как раз «сверху»... Кстати, по этому поводу еще раз отмечу, как важно, чтобы в инициировании подобных проектов принимали участие женщины — снова-таки, приведу еще один зарубежный пример. Мои шведские коллеги рассказывали, что когда женщин в их парламенте было еще меньше, нежели сейчас в Украине, две трети рассматриваемых вопросов были военно-политическими и лишь одна треть — социальных. Теперь, когда женщины имеют более, чем 40% парламентское представительство, все стало с точностью до наоборот. И теперь вся политика государства приобрела ярко выраженную социальную направленность. По-моему, «железный» аргумент.
— Как с точки зрения гендерных принципов рассматривать, к примеру, такие нормы, как запрет для женщин работать на определенных видах производства (подземные работы и т. д.)?
— Я интересовалась отношением к этому вопросу во Франции: на протяжении последних 150-ти лет там меняется позиция. Наверное, к этому вопросу надо подходить с точки зрения здравого смысла, ведь государство должно быть заинтересовано в том, чтобы женщина смогла реализовать себя в качестве матери. И ратифицированные Украиной конвенции Международной организации труда содержат перечень работ, на которых женский труд не может использоваться. В то же время замечания по поводу того, что женщина должна свободно выбирать, где ей трудиться (так же, как и то, быть ей матерью или нет), звучат все активней. Про то, что конвенции следует несколько либерализовать, говорят и эксперты Комитета ООН по делам женщин. Кстати, один из наших депутатов, он же — директор шахты, как-то говорил мне, что было бы правильно разрешить женщинам выполнять определенные работы (не труд с отбойным молотком, конечно!), поскольку они справились бы с ними намного лучше и ответственней мужчин.
В общем, подобные вопросы следует выносить на обсуждение общественности. И не стоит относиться к этому предвзято — мол, очередная попытка еще лучше «эмансипироваться». Давайте подойдем к вопросу с другой стороны — вспомним о том, что численность женщин как в мире, так и в нашей стране, значительно превышает численность мужчин. И о том, что в Украине ведется речь лишь о женском репродуктивном здоровье и ничего не говорится о мужском. Между тем, соотношение количества мужчин, которые могут стать отцами, к тем, которые, соответственно, не могут, уже давно вызывают тревогу. Уже не говоря о средней продолжительности жизни, которая у мужчин значительно меньше. Так что уменьшение списка запрещенных работ — это не только вопрос обеспечения свободы выбора личности.
Да и в целом, актуально говорить о другом нюансе — улучшении условий труда, его безопасности.
— Относительно недавно в Македонии состоялась очередная конференция, которую ООН посвятила вопросам достижения равноправия...
— ...а также роли женщин в строительстве мира и предупреждении конфликтов — к слову, генсек ООН Кофи Аннан посоветовал министерствам иностранных дел рекомендовать своим правительствам тщательно рассмотреть вопрос участия женщин в военных действиях и, в первую очередь, активнее вводить их в состав руководящих постов силовых ведомств.
Вообще, стоит признать, что с момента предпоследней конференции, которая проходила в конце 97-го года в Стамбуле, действующие и ассоциированные члены Евросоюза добились в вопросах достижения гендерного равенства, использования женского интеллекта и профессионализма (в том числе и в органах, которые принимают решения) больших результатов. Конвенция ООН, декларирующая ликвидацию всех форм дискриминации относительно женщин, говорит о следующем. Если в обществе сложились определенные исторические обстоятельства, менталитет и традиции, не способствующие достижению равных прав и возможностей для обоих полов, можно принимать административные меры: квотирование (законодательное определение количества «женских» кресел в парламенте и правительстве), создавать специальные органы для того, чтобы контролировать недопущение дискриминации и обеспечивать равенство. По документам Евросоюза и Совета Европы, минимальная квота — до 30 %. Так что с точки зрения этих документов, Украина является для Европы «экзотической» страной.
В Германии, для которой гендерное неравенство являлось серьезной проблемой, был принят закон прямого действия, предусматривающий ответственность за попытку дискриминации. Вплоть до того, что этот закон запрещает в объявлениях о найме указывать, какой пол будущего сотрудника предпочтителен или спрашивать у женщины-кандидата, не беременна ли она. Более того, каждому предприятию рекомендуется создавать службы, отслеживающие соотношение работников обоих полов; и, если, к примеру, женщин, окажется больше, эти службы должны рекомендовать работодателю отдавать предпочтение при приеме на работу мужчинам. И наоборот. Само собой, было введено квотирование. На последней конференции секретарь немецкого федерального министерства по делам семьи и молодежи сообщила: после выборов в Бундестаге — 33% женщин, в правительстве 6 женщин и семь мужчин, и немцы уверены, что такая расстановка «сил» позитивно скажется на результатах политики по улучшению жизни. Македония, ассоциированный член Евросоюза, также приняла подобный закон. Когда прибалтийские государства заявили о своем намерении интегрироваться, перед ними было поставлено однозначное условие: «гендерное равенство — один из стандартных показателей, по которому мы будем оценивать вашу демократию». И перед нашей страной ставили этот вопрос — еще в далеком 98-м, наряду с мораторием на смертную казнь. Но, к сожалению, если второй из них был решен, то первый «потерялся» на полпути из Украины в Страсбург.
В данный момент на экспертизу в Совет Европы отправлен базовый закон о гендерном равенстве (он давался на рассмотрение Верховной Раде прошлого созыва) — на мой взгляд, этот документ соответствует всем мировым требованиям. И мне приятно сообщить о том, что один из руководителей директората Комитета равенства при ООН сообщил нам: закон переведен на английский, и специалисты приступили к его экспертизе. Он же предложил презентовать в Украине закон со всеми экспертными оценками, провести дискуссию и, если потребуется, доработать его перед подачей на голосование. Седьмого апреля начнется совместная работа экспертов Совета Европы и Украины по анализу законопроекта.
— В данный момент при поддержке Канадского гендерного фонда продолжается работа по анализу всего украинского законодательства на предмет его соответствия принципам гендерного равенства. Каковы первые результаты этой работы и сколько времени может потребоваться на это?
— Эксперты выявили множество несоответствий, которые, при большом желании и на данном уровне развития отечественной законодательной базы, смело могут служить юридическим прецедентом. К примеру, криминальный кодекс использует формулировку «потерпевший» и, соответственно, «забывает» о «женском» аналоге этого слова. Сам же процесс экспертизы должен осуществляться постоянно, а новые законы — разрабатываться уже с учетом гендерного принципа. Мы будем инициировать введение этого правила.
— Некоторые эксперты по гендерным вопросам считают, что нерассмотрение базового закона парламентом прошлого созыва не в последнюю очередь объясняется субъективным фактором — предвзятым отношением парламентариев к проблеме.
— Во-первых, необходимо много работать для того, чтобы законопроект стал хорошим законом. Во- вторых, не могу говорить за всех, однако, общаясь со многими нынешними мужчинами-парламентариями (в том числе и теми, которые являются соавторами законопроекта), я поняла, что гендерная политика имеет поддержку, а «опыт европейских стран» — словосочетание, не лишенное для этих мужчин смысла. В данный момент законопроект внесен в список документов Верховной Рады, первоочередных к рассмотрению. Есть предварительная договоренность с премьер-министром Виктором Януковичем о том, что откладывать «на потом» закон не станут
Тем более, что мы просто не сможем игнорировать этот нюанс. На Саммите тысячелетия в 2000 году мы поддержали все основные задания, которые в будущем должны реализовываться всеми странами-членами ООН, среди этих пунктов третью позицию занимает достижение гендерного равенства. Мы не можем поддерживать отношения с международными организациями и при этом игнорировать общепринятые нормы — это нонсенс. Поскольку в Украине «европейский вектор» развития признан приоритетным, мировая общественность сама нас будет подталкивать к принятию соответствующих законов. Однако нельзя не признать и наличие нюансов, свойственных переходному периоду — пока политика будет оставаться самым прибыльным видом деятельности, женщин там будет крайне мало.
