К вчерашнему дню многие из международных аналитиков относились с большой долей фатализма. Вчера вечером (по киевскому времени) в Нью-Йорке министры иностранных дел стран- членов Совета Безопасности ООН заслушали очередной отчет председателей группы международных инспекторов ООН — Ганса Бликса и МАГАТЕ — Мохаммеда Эль-Барадея о результатах инспекций в Ираке. Надежды на этот доклад были разными в соответствии с разными начальными установками. Соединенные Штаты и Великобритания не скрывали, что расценивают отчет инспекторов как критический, после которого должна быть принята резолюция Совета Безопасности ООН. Вашингтон и Лондон никогда также не скрывали, что эта резолюция должна одобрить применение силы против режима Саддама Хусейна, который не желает разоружаться. Представители российского истеблишмента накануне отчета инспекторов и его обсуждения в ООН уверяли, что рассматривают сам отчет исключительно как промежуточный. Германия, которая сейчас председательствует в Совете Безопасности, подтверждала, что выступает против силового решения проблемы. Франция, которая считается едва ли не наибольшим оппозиционером позиции Вашингтона, не делала после трехстороннего заявления лидеров Франции, Германии и России никаких резких заявлений, зато распространила в ООН так называемый non-paper (неофициальный документ к обсуждению), в котором делается акцент на необходимости продолжения миссии инспекторов. Евроатлантический разрыв накануне обсуждения отчета только усилился — Совет НАТО в который раз не смог найти консенсус между позициями «раскольников» Франции, Германии и Бельгии, которые выступили против немедленной военной помощи Турции из опасений, что это может спровоцировать войну, и Соединенных Штатов и самой Турции. Околоиракская полемика уже привела к формированию, как считают, нового ситуативного альянса Франция—Германия—Россия. Но выводы о расколе западного или атлантического сообщества, о нарастающем антиамериканизме и тому подобное могут оказаться очень преждевременными.
Начать можно с того, что эксперты и дипломаты из среды ООН с самого начала не советовали воспринимать очередной доклад Бликса и Эль-Барадея как что-то кардинально новое ввиду того, что они оба всегда давали довольно обтекаемые оценки ситуации. Вряд ли, утверждалось, руководители групп инспекторов признают, что Ирак недостаточно сотрудничал с ними, или что миссия инспекторов провалилась. Французские предложения по увеличению численности инспекторов, предоставления им большего времени и больших возможностей, несмотря на всю оппозицию Вашингтона и Лондона, имеют многих сторонников и могут быть реализованы в той или иной степени. Воинственные заявления министра обороны США Дональда Рамсфельда о том, что Соединенным Штатам не обязательно ждать резолюции ООН, чтобы начать операцию, вряд ли стоит воспринимать слишком близко к сердцу, поскольку речь идет далеко не о легкой прогулке. И в планы Вашингтона серьезные проблемы международных отношений, вплоть до конфликтов с союзниками, не входит так же, как и в планы его союзников и партнеров (в частности, России).
Вполне очевидно, что за год до выборов, имея проблемы внутри страны (в частности, каскад скандальных банкротств, начиная с Enron и сопутствующие проблемы), администрация Джорджа Буша приложит все возможные и невозможные усилия, чтобы доказать свою эффективность на фронте войны с международным терроризмом. Не имеет значения, что в ходе этой войны незаметно изменились цели — охота идет уже не на неуловимого бен Ладена, но на Саддама, который действительно далеко не ангел. Пропагандистская машина пока что достигает цели, — большинство американцев убеждены, что новой войны в Заливе избежать не удастся (возможно, благодаря небывалой свободе прессы). К тому же, задний ход раскручиваемой операции давать поздно, хотя бы по финансовым соображениям.
Вполне очевидно также, что в «старой Европе» осознают прежде всего то, что в случае серьезного конфликта в Заливе именно Франция и Германия станут желанной целью для беженцев. Далее, позиции Парижа и Берлина совпадают далеко не до конца. Немецкое руководство переживает не лучшую внутреннюю ситуацию, и антивоенная риторика является также инструментом в нелегкой ежедневной борьбе. Париж на самом деле никогда не отбрасывал возможность силового решения — но исключительно в качестве крайнего средства. Поскольку проблема гипотетической угрозы со стороны Ирака существует, Париж предлагает ее аргументировано доказать.
Для этого предлагается удвоить или утроить число инспекторов (сейчас их 110 по линии ООН и 9 — по линии МАГАТЭ), привлечь квалифицированных таможенников и специалистов по аудиту, чтобы исследовать возможность получения Ираком товаров военного или двойного назначения, задействовать еще один самолет-разведчик (французский, немецкий или российский). О том, что представитель Франции в Совете Безопасности может применить вето, пока что не было речи, и у западных экспертов возникают серьезные сомнения по этому поводу.
Россия также выступает за то, чтобы предоставить больше времени инспекторам, за достижение разоружения Ирака мирными средствами. Россия, как и Франция, немало заинтересована в нефтяном бизнесе в Ираке, но вряд ли это осуществимо при Саддаме (в частности, недавно Ирак разорвал соглашение с Лукойлом). Россия также очень заинтересована в нормальных отношениях с Соединенными Штатами и налаживании торгового, инвестиционного, научно-технологического обмена с ними. И это тоже не дает возможности прогнозировать нацеленность Москвы на конфронтацию. К тому же без поддержки США Россия вряд ли сможет реализоваться как великое государство. Очевидно, что при необходимости Москва окажет всю возможную поддержку США — вопрос только в том, как это будет «упаковано». Пока что Москве удается просто использовать ситуацию в свою пользу.
Противостояние, если его можно так назвать, продолжается не по линии «мир — война», но по линии «односторонние действия — мировое сообщество». Администрация Джорджа Буша, похоже, слишком увлеклась идеей «Америка превыше всего», где для мнения других просто нет места, и именно это вызывает крайнее раздражение у очень многих. И время, в течение которого будут вестись дипломатические консультации по поводу принятия того или иного проекта резолюции Совета Безопасности ООН, будет на самом деле использовано для сглаживания острых углов, нахождения возможностей для сближения позиций и убеждения. Для операции в Заливе нужны аргументированные доказательства, во избежание осложнений между европейскими и арабскими странами нужно четкое определение реальной общей угрозы. Еще возможны изменения в планах самой операции, ведь следует определиться с тем, какую цель она может преследовать — устранение от власти Саддама, устранение угрозы применения оружия массового уничтожения или что-то еще. Ритуальные танцы на этом еще не закончились.
