Всего же, по данным управления земельных ресурсов, из тех селян, кто получил государственные акты на право частной собственности на землю, индивидуальное частное хозяйство ведут 4745 человек, а еще 2414 человек получили земельные участки едиными массивами, в которых без создания юридического лица объединились несколько владельцев, чаще всего родственников, и на которых последние ведут что-то вроде частно-коллективного хозяйства. 8397 селян сдают свои приватизированные наделы в аренду — частично созданным на базе бывших КСП агроформированиям, частично фермерам, частично другим гражданам, в том числе своим односельчанам. Как видим, даже среди владельцев государственных актов на Житомирщине преобладают те, кто самостоятельно хозяйничать не пожелал или не смог. А вот в Дзержинском районе, за 90 км от Житомира, автору пришлось познакомиться с людьми, кто, несмотря на все сложности, решил обрабатывать собственную землю.
Александру Вербенцу из Мирополя 28 лет. Закончил сельскохозяйственный техникум, некоторое время работал ветеринаром в местном КСП. Но хозяйство потихоньку разваливалось, погрязло в долгах, его членам почти не платили зарплату и многие «зарабатывали», воруя ночью из колхозного поля одну-две фуры сахарной свеклы. Как признается сейчас Александр, именно трудности, в которых оказалась его семья (кроме него, это жена Леся, а еще 9-летний сын и 2-летняя дочка) подтолкнули к решению взять из колхоза свой земельный пай и начать работать на нем. Год пошел на оформление необходимых документов, прежде всего того же государственного акта, который засвидетельствовал право частной собственности на землю и карты-схемы выделенного поля. За акт заплатил около 120 грн. и еще за карту-схему 35 грн. Поскольку они с товарищем были первыми, кто захотел забрать свою землю из КСП, то поля им выделили из площадей первоочередного предоставления, а такие, как правило, находятся подальше от сел или поселков. К полю Александра, например, от его хозяйства (дома родителей, которых уже нет на белом свете) 9 км. И были эти пять с половиной гектаров чернозема вместе с торфяными грунтами сплошь заросшими травой и сорняками. «Когда впервые пришел на это свое поле, — говорит сейчас А. Вербенец, — аж страшно стало, думалось, удастся ли на нем что-то сделать.» И односельчане отговаривали их, не верили, что они смогут чего-то достичь. И пришлось ему нанять технику (своей потому что не было и пока нет, вспахать часть земли, оставив другую под сенокос). В первый год (это было 2 года назад) засеял около полтора гектара зерновых и с полгектара сахарной свеклы, а уже через год отдал под сладкие коренья больше, чем полтора гектара своего поля. Урожаи пока не очень впечатляют — эту землю нужно еще не один год подкармливать удобрениями. Однако сахарной свеклы в этом году собрал на круг в четыре раза больше, чем это сделали в КСП. Собственно свекла, а точнее сахар, который выдают за нее на сахарных заводах, для Александра является источником живых денег, потому что гривны нужны для расчетов с людьми, которых приходится нанимать для обработки земли и посевов, для покупки семян, удобрений, средств защиты растений, а также для текущих потребностей семьи. А еще глава крестьянского семейства мечтает о том, чтобы накопить деньжат и купить собственный небольшой трактор, потому что не хочет никому кланяться, прося что-то сделать. На кредит рассчитывать пока не может, потому что кроме земли нечего в залог отдавать. «Вот, — говорит, — чтобы государство немного кредитами помогло хотя бы на первых порах, поскольку начинать без поддержки очень тяжело, а в землю нужно как минимум год вкладывать, чтобы осенью урожай получить.»
…Мы проходим по усадьбе А. Вербенца — в хлевах мычат 2 тельные коровы, хрюкают 2 свиноматки и 7 поросят (это тоже своеобразная «валюта» на премии помощникам), в клетках возятся пару десятков кролей, а по двору бегают куры, утки, гуси. «Хоть и тяжело очень около своего хозяйства ходить, — говорит жена Александра Леся, — потому что работа здесь никогда не кончается, а во время жатвы было, что я на поле сознание теряла, но радует, что какой-то результат есть. И если раньше у нас были такие периоды, что даже хлеба или масла в хате не было, то сейчас я могу купить ребенку новое платье или конфетами малышей побаловать.» Хотя, хозяин подрабатывает еще сторожеванием и ветеринарными консультациями односельчанам, говорит, что дополнительная живая копейка никогда не бывает лишней, а только с земли и своего хозяйства прокормиться пока тяжело. Но все равно считает, что хозяйничать самому намного лучше. Потому что тогда приходит осознание, что не нужно ждать, пока кто-то что-то даст, а рассчитывать прежде всего на себя, на свои силы.
Брониславу Адамовичу Войцеховскому из Гордеевки, что неподалеку от Мирополя, под пятьдесят. Путь его в самостоятельные хозяева прошел несколько другим курсом. Водитель по профессии, он 6 лет успел проработать председателем местного колхоза, однако несколько лет назад решил, что стоит попробовать похозяйничать на собственной земле. Вышел из КСП вместе с четырьмя родственниками — они объединили свои земельные паи в одно поле площадью до 20 га. Как рассказывает сам Б. Войцеховский, землю он получал со скандалом, пришлось обращаться и в прокуратуру, и в другие инстанции. Через год-два его примеру последовали еще несколько семей. Ситуация с местным КСП приблизительно такая же, как в Мирополе — хозяйство постепенно приходит в упадок. Однако и самостоятельные хозяева в первые годы имели убытки — много денег и материальных средств нужно было вкладывать в повышение плодородия земли, поэтому приходилось сначала одалживать, а потом отдавать взятые в долг деньги, солярку, удобрения, семена. И только в прошлом году получили небольшую прибыль.
Поле Бронислава Адамовича мне пришлось увидеть в разгар декабрьских морозов: на ровных аккуратных бороздах в некоторых местах торчали, в некоторых лежали на земле зеленые ростки озимых. Хозяин качал головой и роптал, что нет снега. А поэтому озимые подмерзли и придется их весной подсевать. А еще жалел, что планы увеличения урожаев (в прошлом году они собрали по 30 центнеров пшеницы и по 200 центнеров сахарной свеклы на круг) скорее всего придется отложить до лучших времен. С техникой у бывшего председателя значительно лучше, чем у А. Вербенца. В «парке» около хаты 3 старых трактора, 1 небольшой комбайн из тех, что не один год гонял на своей ферме немецкий бауэр, 1 автомашина, сеялка и еще что-то из механического инвентаря. Попали они к Б. Войцеховскому разными путями — один трактор, например, и сеялку он собрал самостоятельно фактически из металлолома, еще один трактор ему достался в счет зарплаты на свеклоприемном пункте (Бронислав Адамович также работает не только в собственном хозяйстве). И тоже мечтает о новых тракторах, потому что говорит ремонт тех, которые есть, требует много денег. Хлев у него капитальный, кирпичный. И стоят в том хлеву три коровы, а место есть для десяти, двое телят, несколько свиней, подсвинки и поросята. А во дворе, как ведется, гребутся куры. И планирует хозяин еще 40 га земли у односельчан в аренду взять да еще и увеличить стадо крупного рогатого скота до 40 голов, чтобы иметь более стабильную прибыль из молока и мяса и меньше зависеть от урожая пшеницы или сахарной свеклы.
Два сына и дочь тоже пошли по родительской стезе — один парень закончил, а второй заканчивает Житомирский агроэкологический университет, а дочка Оксана учится тоже в Житомире в агроколледже. Все помогают отцу и матери как в поле, так и по хозяйству. Каждый может сесть за руль трактора или комбайна. Оксана говорит, что очень ей нравится работать на земле и что она обязательно вернется в Гордеевку хозяйничать вместе с отцом. Хотя последний мимоходом заметил, что обучение детей ему обходится в немалую копейку, которую приходится зарабатывать не только в поле. От государства он ничего не хочет, кроме стабильности, соблюдения законов, защиты от криминала и, возможно, кредитной поддержки. И уверен, что если бы в Украине было больше самостоятельных хозяев, то все бы и сыты были, и одеты.
В процессах реформирования аграрного сектора, во всяком случае на Житомирщине, очевидно преимущество отдается крупным формированиям, прежде всего тем, которые возникли на базе бывших КСП. И, как думается, по традиции, которая тянется с советских времен, мало внимания уделяется становлению мелких единоличных хозяев. (О фермерстве в данном контексте речь не идет.) При этом явно недооценивается социальный потенциал таких хозяйств, которые при условиях умелого хозяйствования способны стать источником повышения благосостояния для сотен тысяч жителей села. На последних парламентских слушаниях по проблемам развития агропромышленного комплекса о единоличниках также упоминали мало. А жаль. Есть люди, и таких немало, которые готовы работать на собственной земле, работать тяжело, напористо, надеясь, что их усилия не будут напрасными, работать, чтобы не ждать благодеяний ни от кого, и от государства тоже.
